За несколько коротких лет многие маркетплейсы не только проникли почти в каждый российский дом и набрали многомиллиардный товароборот, но и предложили клиентам платформы для платежей прямо в рамках площадки, конкурируя на этом поле с традиционными банками. Безопасны ли такие платформы и что делают банки, чтобы выиграть конкуренцию с маркетплейсами и друг с другом?
Зампред правления ВТБ Георгий Горшков. Фото: пресс-служба
С зампредом правления ВТБ по рознице Георгием Горшковым о маркетплейсах и банках беседовал главред Business FM Илья Копелевич.
У нас в студии Георгий Горшков, зампред правления ВТБ по рознице. Много тем, в том числе неожиданных, здесь на форуме, и одна из них — это платежи в маркетплейсах. И вы, собственно, участвовали в панели, которую я не видел, но которая представляется очень живой, конфликтной и интересной. Расскажите, пожалуйста, ваш банковский угол зрения на то, что происходит на маркетплейсах.
Георгий Горшков: Илья, спасибо большое за приглашение, я очень люблю Business FM, в том числе за неожиданные вопросы. Я не ожидал, что вы меня спросите про маркетплейсы сегодня здесь в студии. Но я, наверное, начну с того же самого, с чего я начал на панели. Действительно, вопрос был поставлен следующим образом: банки или маркетплейсы? Я задал аудитории вопрос, говорю: «Друзья, а кто из нас считает, что он принадлежит к какому-то банку? Вот у кого татуировка «Сбера» выбита на руке или Wildberries, ни у кого?» Мы же люди, мы же потребители, и для нас с вами как для людей не стоит вопрос — банки или маркетплейсы. Есть маркетплейсы, где мы с вами покупаем книги, или чехольчики для телефонов, или какую-то технику, есть банки, которые обеспечивают платежи.
Но маркетплейсы хотят сами обеспечивать платежи и чтобы счета открывали у них. У нас нередко возникают истории, кстати, как со стороны продавцов, так и со стороны покупателей, были и конфликтные истории, мы их рассказывали, когда возникают преференции, если ты начинаешь открывать аккаунт денежный именно на маркетплейсе.
Георгий Горшков: Я здесь, наверное, скажу три вещи. Первое: не уверен, что WB или Ozon, например, хотят в нормальном мире владеть банком. У маркетплейсов основной бизнес — это все-таки маркет, это сведение предпринимателей, которые создают товары, и покупателей. Посмотрите на «Авито»: «Авито» не создает собственный банк, это P2P-платформа, где люди продают товары людям. И, конечно же, такой платформе, как Ozon, Wildberries, «Яндекс.Маркет», критически важно, чтобы платежи для покупателей или финансирования товара для продавцов были сделаны удобно, эффективно и, что еще важно, дешево.
Дешево-то дешево, но с учетом их объемов и оборота денег комиссии, которые уходят банкам, — это большой кусок.
Георгий Горшков: Здесь возникает арбитраж, конечно. С одной стороны, те же самые СБП-платежи для каждого торговца радикально снижают расходы на эквайринг, и это позитивная роль, которую Система быстрых платежей привнесла. Но, с другой стороны, какие-то маркетплейсы говорят, что мы будем работать со всеми банковскими игроками. Вот мы исследование проводили, у 80%, по-моему, клиентов две и более карточки банков. И этими двумя и более карточками банков люди пользуются. Почему не одна? Потому что разные карточки зачастую обладают разными потребительскими свойствами, где-то кешбэк на продукты выше, а где-то, я не знаю, скидка на кафе или на спорттовары. Так вот, мы как потребители выбираем те платежные инструменты, где выгода больше. Другие маркетплейсы говорят: «Мы хотим, чтобы платежи были удобные». А на самом деле потом идут на ту территорию, которая, как правило, эффективнее исполняется такими крупными институтами, как банки, например кредитование или сбор вкладов. И вот это, я подозреваю, то, где особенно банки, построенные на транзакционной модели, видят для себя угрозу. Почему они видят для себя угрозу? Вот, например, я не знаю, знаете ли вы, что большая часть оплат через собственные платежные инструменты на маркетплейсах проходит не через счета, а через так называемые кошельки. Маркетплейсы собирают деньги на кошельки, не на банковские счета, а на кошельки. А знаете ли вы, что средства, которые находятся на кошельках, не защищены системой страхования вкладов?
Если задуматься, можно быстро прийти к такому выводу. Потому что это не счет и не депозит.
Георгий Горшков: И это уже часть арбитража, который маркетплейсы используют для конкуренции с банками не на поле оплаты товара, которая естественна для маркетплейса, а для того чтобы начать заходить на территорию банков. Есть ли у них такое право? Да, конечно, есть. Но мы как потребители в первую очередь заинтересованы не в том, чтобы купить чехольчик для телефона дешевле, а в том, чтобы наши средства, которые предназначены не только для покупки чехольчика, но и наша зарплата, наши сбережения — это то, что мы откладываем на детей или на поддержку родителей, — были сохранны. А вот здесь те финансовые структуры, которые создают маркетплейсы, зачастую отстают от банков, отстают в части инвестиций в защиту персональных данных. Посмотрите, откуда идут основные утечки. А я уверен, что каждый слушатель Business FM либо сам являлся объектом атаки, звонков от ложной службы безопасности Сбербанка, от ложного Центрального банка, от ложного ФСБ и так далее, либо знает людей, которые были объектами такой атаки. А вот эта тема уже фактически безопасности и сохранности средств граждан, вот это основная ответственность, которую банки всегда на себя берут.
Маркетплейсы развились за несколько лет до космических размеров и имеют, кстати, огромную силу, потому что в том числе есть примеры того, как маркетплейсы дискриминируют те или иные платежные инструменты в пользу своих платежных инструментов. Регулируется это чем-то или нет, до чего договорились?
Георгий Горшков: Если суммировать, то, с одной стороны, и банки, и маркетплейсы понимают, что потребители всегда будут искать максимальную выгоду — купить то же самое дешевле, с максимальной скидкой, с максимальным кешбэком. Но во взаимоотношениях банков и маркетплейсов вот эти два рынка должны найти ту тонкую грань, где конкуренция не ставит под удар потребителя. Иными словами, где маркетплейсы не создают избыточную выгоду за счет недостаточной безопасности и защиты потребителя, или барьеры, где банки начинают эксплуатировать свое конкурентное положение, осложняя оплаты на этих электронных площадках. Мне кажется, что понимание есть и у одной, и у другой стороны. Маркетплейсы развиваются очень быстро, но и банки в России являются настоящими финтехами мирового уровня, Россия входит в топ-3 стран по качеству финтеха в мире. И поэтому я уверен, что это регуляторное поле и в том числе вопрос защиты потребителей, их персональных данных, их средств, будет решен. Мне кажется, что в исторической перспективе маркетплейсы останутся торговыми площадками с очень простыми финансовыми услугами, а банки все-таки продолжат сохранять у себя основную массу сбережений, зарплат, кредитов. И это не потому, что я работаю в банке ВТБ и не работаю на маркетплейсе, а потому что можно посмотреть на рынок. Вот давайте посмотрим на американский рынок, где маркетплейсы начинались. PayPal стал полноценным банком? Нет, это платежная платформа. WeChat в Китае при всем изобилии финансовых продуктов на китайском рынке стал полноценным банком? Нет, это платежная платформа. Маркетплейсы и платежи — это брак по расчету, а все-таки сбережения и кредиты я бы хотел обсуждать с банком, а не с маркетплейсом.
Следующая тема: очень быстро у нас растут процентные ставки, прямо на глазах у всех одинаково. Мы понимаем, что, помимо роста ключевой ставки, существует еще другая причина. Значит, созданы условия, когда клиент, имея доступ к разным банкам, как правило, имеет счета в разных банках, сейчас может переводить с 1 мая до 30 млн рублей со счета на счет, его ничто не останавливает. А теперь следующий этап: сами банки активно объявили о том, что будут делать это — объединять в общую систему свои приложения, чтобы на одном экране клиент видел, что у ВТБ сейчас накопительный счет под такой процент… с кем вы там в тройку входите, в коллаборацию?
Георгий Горшков: «Сбер» и «Альфа».
Вы все втроем?
Георгий Горшков: Нет, ВТБ с «Альфой» и «Сбер» с Т-банком.
Вот у «Альфы», значит, столько, то есть конкуренция прямо на глазах. Процентные ставки растут очень сильно, или, по крайней мере, синхронно, очень быстро начинают меняться. Вообще, есть ощущение, что это очень серьезный сдвиг в конкуренции за клиента. Потому что клиенту очень удобно теперь перекладывать деньги, тем более что накопительный счет лучше, чем депозит в данный момент.
Георгий Горшков: И да, и нет. Мы же с вами проходили только в мае этого года период, когда были отменены ограничения, лимиты, комиссии на платежи самому себе через Систему быстрых платежей. Что, мы увидели какое-то разрушение банковского рынка? Кто-то у кого-то сильно отъел долю? Нет.
Но синхронность изменений возросла заметно.
Георгий Горшков: Да, я поэтому говорю, что эта, с одной стороны, техническая мера на самом деле означает новую степень свободы для нас с вами. Мы уже не думаем о комиссиях и лимитах, а сами размещаем свои средства там, где нам выгоднее. То есть на самом деле таким драйвером, как мы говорим, или мотивом, или смыслом является все-таки выгода, выбор потребителя, а не какой-то ограничительный барьер. И в этом смысле принцип open banking может быть мне удобен, но, с другой стороны, конечно, в индустрии идет диалог, кто кому и что должен показывать. Очень развита и культура защиты персональных данных, и в целом конкуренция идет на высоких этических основах между банками, это правда.
Клиент, заходя в одно приложение, видит свои счета в другом, а банки видят, что у клиента есть еще такие-то счета в соседнем банке партнера?
Георгий Горшков: Напрямую не видят, но косвенно, конечно, мы можем знать, где у нашего клиента есть еще счета. Во-первых, уже пару десятков лет существует бюро кредитных историй, поэтому если у кого-то где-то есть кредит, банки могут это увидеть, естественно, с согласия потребителя.
Но это информация по запросу, не в автоматическом режиме. Когда объединяются системы, друг на друга накладываются, то дальше пресловутый искусственный интеллект высчитывает, у кого что куда.
Георгий Горшков: И поверьте, искусственный интеллект и сейчас с определенной точностью расскажет, где, в каких банках счета не только у вас, но и у ваших родственников. Если после эфира вы мне дадите такую задачку, я попробую составить такую карту про вас лично, естественно, в рамках законодательства. Но в целом, конечно, технология open banking — это еще одна степень свободы и еще один уровень конкуренции, потому что у потребителя появляется практически полная прозрачность как минимум декларируемых банками условий.
Вообще, про понятие «банковская тайна» практически можно забыть, потому что служба судебных приставов тоже видит сразу все, налоговая инспекция видит сразу все, это уже по факту так, через Систему быстрых платежей.
Георгий Горшков: Ну, извините, пожалуйста, все-таки налоговая тайна у нас тоже существует, а служба судебных приставов все-таки работает с теми, кто нарушил закон, а просто так служба судебных приставов веером не публикует ведомости, сколько у Ильи Копелевича или у Георгия Горшкова где счетов и денег, правда?
Она не публикуют, но имеет мгновенный доступ вообще ко всему.
Георгий Горшков: Да-да, это, конечно, пожалуйста. Но все-таки я бы говорил о том, что банковская тайна, конечно, существует, и я, работая в банке, по большому счету без вашего согласия не могу залезть в вашу карточку счета, если я не являюсь вашим персональным менеджером или сотрудником, который вас сейчас обслуживает.
А как вы думаете, эта опция — сразу открывать и видеть все свои счета —востребована будет людьми, они будут ею пользоваться? Нам иногда кажется, что это какое-то мелкое ненужное удобство, а потом из этого что-то вырастает.
Георгий Горшков: Я вам скажу так: на каждом рынке — и на рынке банковских услуг, и на рынке телекомов — есть категория клиентов, которые называются «ловцы выгоды». И, например, в телекомах от оператора к оператору ежегодно переходит 20-25% базы в поиске лучшей жизни. Я уверен, что для таких ловцов выгоды эта технология жизнь облегчит.
Но это очень конкуренцию между банками повышает.
Георгий Горшков: Но она и сейчас есть. Они точно так же мониторят ежедневно сайты, смотрят какие-то ресурсы по сравнению цены ставок, перекладываются мгновенно. У ВТБ доминирующая практически доля на рынке обслуживания VIP-клиентов, состоятельных клиентов. Мы видим, насколько быстро экономически образованные люди перекладываются из одного инструмента в другой при малейшем изменении рынков, если такое изменение цены инструментов произойдет. Но что я хотел сказать, что вот эти ловцы — это 15-25% клиентов, они действительно будут этим интересоваться. Большая часть людей и клиентов продолжат обслуживаться в том банке, в котором привыкли, и в том банке, который дает им самое удобное приложение, самую удобную программу лояльности.
А вот эти коллаборации, которые сейчас объявлены, чем продиктованы?
Георгий Горшков: Они продиктованы экспериментальным режимом, о котором банки договорились с ЦБ.
То есть в идеале, если это получит ход, два-три банка в любом приложении можно будет сразу посмотреть.
Георгий Горшков: Вы узнаете о себе все и даже что-то, что не знали раньше.
Спасибо. Георгий Горшков, зампред правления ВТБ по рознице.
