«Санкционные ограничения очень серьезно повлияли на процессы логистики, в том числе простимулировали отдельный процесс в самих фармкомпаниях. Логистика стала дороже и сложнее. Конечно, многие фармкомпании начали переоценивать свой формат присутствия на российском рынке. В том числе иногда это происходит за счет того, что от каких-то препаратов просто отказываются компании. Плюс возникают перебои, связанные именно с логистическими сложностями и проблемами. Есть причины чисто российские, связанные с нашей спецификой: скажем, в отношении регулирования цен на препараты из перечня жизненно необходимых. В том числе из-за того, что фармкомпании невозможно оперативно согласовать повышение этой цены. За счет того, что себестоимость очень серьезно выросла, компании в некоторых случаях просто отказываются от выпуска тех или иных препаратов либо от поставок этих препаратов, если речь идет об иностранных продуктах».

«Проблема действительно есть, правда, касается она больших упаковок, которые применяются для инфузионной терапии в условиях ЛПУ. Что касается потребительских форм, которые используются в качестве растворителя, там никаких проблем нет. Очень заметно сократились объем производства в России и поставки из-за границы. В основном речь идет о сокращении производства в России, за первые девять месяцев произвели порядка 27,7 млн упаковок, это на 45% меньше, чем за первые девять месяцев прошлого года. Соответственно, потребность не удовлетворена, из-за этого возникает дефицит. Причина, видимо, кроется в финансовой стороне вопроса. Понятно, что нет проблем с натрий хлоридом, проблема в том, что препарат с низкой рентабельностью, а себестоимость производства его, скорее всего, выросла значительно. При этом компании не могут проиндексировать цену, препарат находится в перечне жизненно необходимых и важнейших. Поэтому компании всеми правдами и неправдами сокращают объемы выпуска. И с этой ситуацией нужно что-то однозначно делать. Единственный быстрый вариант — это проиндексировать ценник с тем, чтобы он покрывал затраты на производство. Там еще упаковка, упаковку, скорее всего, поставляют из-за границы, плюс существенно выросли вопросы именно водоподготовки — фильтры, системы обратного осмоса, и все это, в основном, поступает из-за границы, все эти расходники подорожали, курс рубля низкий, соответственно, все это сказывается на себестоимости».

«Этот дженерик появился совсем недавно, то есть он еще не успел поступить в серьезных объемах в товаропроводящую цепочку. Если представить себе, что поступит запрет на обращение данного продукта, я не думаю, что это будет нести какие-то негативные последствия для пациентов из системы здравоохранения. Другое дело, что появление дженерика серьезно бы расширило возможность приобретения данного продукта, других аналогов нет, это препарат, защищенный патентом. Его пытались оспорить многие игроки, в том числе на российском рынке, пока им это не удавалось, по крайней мере, в формате доведения какого-то продукта до рынка. И «Акрихин» одним из первых смог это сделать. И если дженерик не будет допущен к обращению, если он будет выведен с рынка, на рынке останется только оригинальный продукт. Насколько я могу судить, каких-то проблем с поставками этого продукта не было, плюс у него есть возможность замены на другие с аналогичным действием препараты. Другое дело, что это достаточно крупный рынок, я думаю, что борьба сейчас будет разворачиваться очень серьезная, и в том числе будут подключаться другие интересанты. И сейчас очень сложно прогнозировать, какое решение здесь будет принято. И очень много здесь может быть нюансов, связанных с тем, насколько компания правильно оформляла патент изначально, от этого будет очень многое зависеть. Так что здесь все далеко не однозначно, не факт, что этот дженерик действительно смогут запретить к обращению».