«У нас идет активное тестирование населения, до 40 млн в год, поэтому и выявляем мы больше случаев заболевания, чем другие страны. Там в основном исследование идет в определенных, небольших группах повышенного риска заражения, поэтому выявляется меньше случаев. Вот из-за этого создается впечатление, что в России более интенсивно идет эпидемия ВИЧ-инфекции. Нет, мы более интенсивно выявляем. У нас обследуют очень многих, мы сообщаем в европейское бюро. Мы являемся передовиком по части обследования населения. У нас основной метод — это выявление больных ВИЧ-инфекцией и обеспечение их лечением. Это не только продлевает им жизнь, но и те люди, которые получают лечение, менее заразные. Если правильно идет прием лекарств, от них даже половой партнер не заразится. Поэтому массовый охват населения тестированием и предоставление лечения — это такая стратегия по снижению заболеваемости ВИЧ-инфекцией. Но конечно, на мой взгляд, мы недостаточно много внимания уделяем другим методам профилактики. У нас 27% респондентов думают, что ВИЧ-инфекция передается с комарами. Это, конечно, говорит о том, что информационное обеспечение по профилактике ВИЧ-инфекции недостаточное».

«Сложно сказать, какой мотив, скорее всего, что это препарат зарубежного производства. Цена здесь видимо не имеет большого значения, потому что раньше этот препарат закупался в большем количестве. Но сейчас ориентир больше на национального производителя, поэтому доля несколько уменьшилась. Тем не менее закупки осуществляются, фирма не ушла с рынка. Преимущество этого препарата в том, что в одной таблетке три компонента, поэтому принимать достаточно одну таблетку в день, что очень удобно для пациентов. Есть другие, более дешевые схемы, там стоимость в год составляет порядка нескольких десятков тысяч рублей, но там больше таблеток надо принимать. Видимо, основное ограничение все-таки в бюджете, может быть для того, чтобы всех обеспечить таким препаратом надо было увеличить бюджет, но это уже вопрос к Государственной думе. Сейчас делаются отечественные препараты, там два препарата в одной таблетке, но еще один пьется дополнительно. Работы уже идут, я думаю, что будут такие препараты в будущем, и цена будет снижаться, потому что цена на антиретровирусные препараты снижается, когда истекает патент, заявленный фирмой-производителем. Дальше производятся дженерики, они значительно более дешевые, но думаю, что все-таки основная проблема в том, что количество новых случаев остается высоким».

«Фильм вполне интересный, смотрится. В общем, мне кажется, что фильм удачный. И самое главное, что он возвращает к той проблеме, о которой опять все у нас забыли - эпидемия ВИЧ-инфекции. Поэтому фильм несомненно очень актуальный».

«Никаких проблем с закупками пока нет, никакие эмбарго и ограничения не работают пока в отношении фармацевтических препаратов, кроме того, большую часть препаратов можно производить в России. Сейчас не производят некоторые современные препараты, потому что еще не истек срок патента регионального производителя. Поэтому основная проблема в том, что общий объем закупок должен быть больше, потому что ежегодно число новых случаев увеличиваются. Закупки отстают от общего количества инфицированных ВИЧ, которые живут в РФ. Ну, а цель — добиться стопроцентного охвата всех нуждающихся лечением, а сейчас считается, что все люди с ВИЧ должны получать лечение как можно раньше, и это позволит продлить их жизнь на более долгий срок. Надо больше закупать препаратов. Дело в том, что не все пациенты с ВИЧ, которые регистрируются у нас в Центральном институте эпидемиологии, мы знаем, что они инфицированы, но не все из них доходят до учреждения Минздрава».

«Один вариант таких разработок — с помощью ферментов, которые могут вырезать кусок, который относится к вирусу иммунодефицита, из ДНК человека. Другой подход — там другой принцип, в основе лежит феномен невосприимчивости к ВИЧ, который обнаружен у жителей Северной Европы. Этот ген встречается примерно у 1% населения Северной Европы. Если пробовать переносить этот врожденный ген устойчивости от одного человека к другому. Тогда тот, кому пересадили этот ген, он будет невосприимчив. В некоторых странах такие препараты дошли до стадий клинических испытаний. Но эти исследования сильно тормозит отсутствие животной модели. Поскольку воспроизвести эту инфекцию можно только у шимпанзе. А это очень редкие и дорогие обезьяны. Поэтому сейчас разрабатывают генномодифицированных мышей — и, а них пытаются провести эксперименты».