«Деликатный» визит. Георгий Бовт о приезде Токаева в Москву

Задача президентов России и Казахстана состоит в том, чтобы многообразные и сложные взаимоотношения двух стран не стали еще сложнее и постназарбаевский Казахстан двигался бы желательно не в противном Москве направлении, считает политолог

В Россию с двухдневным визитом приезжает президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков назвал три основные блока переговоров с Владимиром Путиным. Первый — это двусторонние отношения. «Наша инвестиционная, торгово-экономическая кооперация важна для двух стран, она зиждется на конкретных разнообразных проектах, которые будут затрагивать президенты», — пояснил Песков.

Второй блок — интеграция. «Россия и Казахстан — очень важные партнеры в рамках развития интеграционных процессов, в первую очередь Евразийского экономического пространства», — уточнил также он. Так что будет фигурировать тема ЕАЭС. И третье — главы государств обменяются мнениями о положении дел в близлежащих регионах, по региональным конфликтам. Насколько значим этот визит?

По словам Дмитрия Пескова, по итогам переговоров Владимир Путин и Касым-Жомарт Токаев сделают лишь заявления для прессы, а вот пресс-конференции с вопросами не будет. «В процессе подготовки целый ряд документов, какие-то успеют подготовить, какие-то не успеют», — также заметил пресс-секретарь президента России. И в одной фразе сумел проиллюстрировать всю ответственность нынешнего политического момента. Во-первых, момент этот преисполнен деликатности, так что лучше без вопросов. Во-вторых, визит достаточно срочный. Настолько, что даже часть документов не успеют подготовить. Впрочем, в данном случае важен сам факт первого зарубежного визита прошедшего «перезагрузку» казахского лидера, избавившегося после драматических событий начала января от тени стоявшего за ним Нурсултана Назарбаева.

В Москве все же успели кое в чем важном подготовиться к визиту Токаева. Так, еще 25 января в списке, подготовленном правительством России, кандидатов в совет директоров «Газпрома» значился миллиардер Тимур Кулибаев, зять Назарбаева, предполагалось сохранить за ним пост независимого члена совета директоров. А вот 5 февраля в утвержденном списке для голосования его уже не было, вместо него появился человек по имени Герхард Шредер.

Также символично, что визит проходит сразу после очень важного визита Владимира Путина в Китай, во время которого появилась, по сути, декларация о политическом союзе двух государств. Казахстан в геополитическом смысле «зажат» между Китаем и Россией. И пока не вполне ясно, насколько профессиональному дипломату-китаисту Токаеву удастся сохранить политику многовекторности, маневрируя между двумя центрами силы. Наверняка им не ставится задача пойти по пути экономического поглощения Китаем, учитывая к тому же довольно высокий уровень синофобии в стране.

Однако не вполне ясно и то, намерен ли Токаев придерживаться постулата своего предшественника Назарбаева, который не раз открыто заявлял, что политический союз с Россией невозможен. Токаев вынужден учитывать и интересы местных националистов. Возможно, именно этим был продиктован и поспешный вывод миротворческих сил ОДКБ, введенных для стабилизации ситуации в январе, но не успевших даже толком расположиться. Уступку националистам некоторые в Москве увидели и в назначении министром информации Аскара Умарова, известно эпатажными русофобскими высказываниями.

А еще на наши отношения бросают тень такие «деликатные темы», как переход Казахстана на латиницу, действия так называемых языковых патрулей, вытеснение русского языка из делопроизводства, школьные учебники с рассказами об ужасном русском национализме и колониализме.

При этом российские экономические интересы в Казахстане существенны. Общий объем прямых инвестиций из России за 15 лет превысил 16 млрд долларов. Однако при этом добиться синергетического эффекта от создания общего рынка в промышленности ЕАЭС пока не удалось, а межгосударственная кооперация не стала драйвером роста общего рынка. Производимая странами-членами продукция обрабатывающей промышленности реализуется в основном на национальных рынках стран происхождения этих товаров.

Зато Казахстан очень важен для «Росатома», который владеет долями в ряде крупных уранодобывающих проектов страны. Республика вроде бы заинтересована в строительстве АЭС по российскому проекту. Активно работают российские нефтегазовые компании. Однако совместных проектов у России и Казахстана в этой сфере немного. Тут, как и вообще в добывающих отраслях, скорее доминируют западные корпорации. Еще, конечно, нас связывает Байконур, где проживают в том числе 25 тысяч граждан России и за который мы платим аренду 115 млн долларов в год.

Китай пока вложился в Казахстан незначительно, зато его основные инвестиции — это развитие инфраструктуры, так что речь скорее о подготовке будущей экономической экспансии. В 2020 году объем товарооборота КНР с Казахстаном составил жалкие для Китая 21,5 млрд долларов (менее полупроцента объема его внешней торговли). А вот наш с Казахстаном объем торговли в 23 млрд долларов по итогам прошлого года называется рекордным. Так что, как говорят в таких случаях об отношениях близких людей, — «все сложно». И задача двух президентов теперь состоит в том, чтобы не стало еще сложнее и постназарбаевский Казахстан двигался бы желательно не в противном нам направлении.