Макрон и Путин: упражнение в области возможного и невозможного

Почему президент Франции поспешил пригласить российского коллегу? Какую роль сыграли лидеры в этой встрече? И может ли Макрон быть альтернативой Трампу и Меркель в отношениях России с Западом?

Визит президента Путина в Париж — крайне любопытное событие. По многим соображениям и в первую очередь по тому неловкому фону, на котором происходила встреча. Только что прошла президентская кампания во Франции, когда большая часть российской прессы поддерживала ультраправую Марин Ле Пен, а сам Путин принял ее в Москве, тем самым, получается, тоже поддержав ее. Эммануэль Макрон в ходе кампании упрекнул Россию в информационных атаках на него. Стоит ли напоминать, в каких, граничащих с неприличием, выражениях изображали нынешнего президента Франции в России?

Так что такая скорая организация встречи на высшем уровне могла бы показаться чуть ли не неуместной. Да и повод — петровская выставка в Версале — нашелся такой, будто явно искали его как оправдание. Версаль, правда, символ не только могущества старой королевской Франции и памятное место визита великого российского императора триста лет назад. Версаль дал еще имя и договору 1919 года, подведшего итоги Первой мировой войны, но без большевистской России, которая тогда была в изоляции.

Сразу после саммита НАТО и нашумевшего армрестлинга Макрона с Трампом вышло так, что свежеизбранный французский президент внезапно поместился в положение главного западного визави президента российского. Нет, Макрона не уполномочивали представлять Запад в переговорах с Путиным. Но и тому, и другому она была нужна по многим причинам.

Российский президент мог предстать неизолированным, таким лидером, с которым западные деятели готовы говорить о важнейших мировых проблемах. Молодому Макрону необходимо было не просто познакомиться с политическим ветераном Путиным, но еще и показать себя лидером, способным разговаривать на равных, разговаривать твердо с российским руководителем. Как, впрочем, и с Трампом.

Это важно для его имиджа и на международной арене, и перед собственным электоратом. В июне предстоят парламентские выборы во Франции, от исхода которых во многом будет зависеть, станет ли успешным президентство Макрона или его ждет судьба Олланда с катастрофическим падением рейтинга и всеобщим недовольством и насмешками.

Что из этого получилось, судят по-разному. Критики Путина считают, что он оказался в более проигрышном положении. Критики Макрона недоумевают, зачем вообще было приглашать с визитом президента России, от которого, мол, ничего хорошего ждать не приходится.

И все же, нужно тут сказать, многие медиакомментаторы, да и комментирующие всех и все представители общественности часто не обращают внимания на содержание переговоров, а лишь на их внешние обстоятельства, или, еще хуже, строят размышления в околоконспирологических координатах: «кому это выгодно» и «зачем это устроено». Тем не менее, вопрос, что делать или, если по-французски, que faire, остается и для Запада, и для России. Только не по Чернышевскому, а, скорее, по Тэффи, написавшей вскоре после заключения Версальского договора сатирический рассказ о неразберихе в умах в отношении большевистского режима в России. Тупиковое противостояние, и правда, слишком затянулось. Кому-то и как-то нужно из него выводить, каким бы невозможным ни казалось это «окно возможности».

На увязшего в «русских» скандалах и не доверяющего Европе Трампа рассчитывать не приходится. Британское руководство по уши в спорах о «Брекзите». С Меркель отношения безнадежно испорчены. На восточном фланге, у Китая и Японии, свои заботы. Так может, «юный» Макрон найдет какие-то развязки, как бы мало на это надежды ни было?

Во всяком случае, вернемся здесь к «субстантивной» части переговоров. Идея создания рабочей группы по Сирии была одним из содержательных элементов. Важно посмотреть, что из этого выйдет. Важно и то, что на переговорах вспомнили о «нормандском формате» по урегулированию украинско-российского конфликта.

Не говоря уже о том, что российскому президенту не так часто прямой речью, а не в пересказах помощников, приходится выслушивать, что и с санкциями не будет перемен до урегулирования украинских дел, и что «Россию сегодня» и «Спутник» за прессу не считают, и что насчет прав человека — это не какой-то европейский декаданс, а принципиальная позиция.

А в остальном, прекрасная маркиза, как поется в знаменитой русско-французской шансонетке, все хорошо, все хорошо.