Регулятор провел аукцион для снижения дефицита валютной ликвидности на рынке, но банки практически не заинтересовались предложением. Почему, объяснил директор Департамента операций на финансовых рынках ЦБ РФ Александр Каштуров
Фото: Григорий Собченко/BFM.ru
В понедельник, 17 ноября, ЦБ провел аукцион годового РЕПО в долларах, призванный снизить дефицит валютной ликвидности на рынке. Именно дефицит долларов и называли одним из главных факторов падения рубля.
Однако кредитные организации практически не заинтересовались предложением регулятора. Из выставленных 10 млрд долларов банки привлекли около 88 млн долларов.
В чем причина низкой активности банков и значит ли это, что дефицита валютной ликвидности нет? Об этом обозреватель Business FM Михаил Сафонов поговорил с директором Департамента операций на финансовых рынках ЦБ РФ Александром Каштуровым.
Банки, по сути, не заинтересовались предложением регулятора. Из выставленных 10 млрд долларов, привлекли около 88 млн долларов. В чем причина такого поведения банков?
Александр Каштуров: Я рассматриваю это, скорее, как положительный факт, нежели отрицательный. Это означает, что банки, которые нуждаются в долларах, не взяли доллары у Центрального банка либо по причине того, что они могли взять эти доллары в других банках, либо у них отсутствует столь сильная нужда в том, чтобы занимать доллары. Я думаю, что это — главные причины, по которым низкий спрос не стоит оценивать, как плохой фактор. На самом деле, это очень неплохо. В подтверждение этого я могу сказать, что за последние месяцы и банки и предприятия довольно интенсивно наращивали валютные активы в иностранной валюте. Мы наблюдали эту активность, особенно, в последние несколько месяцев. Основная причина заключается в том, что банки и предприятия старались обеспечить свои способности по исполнению их денежных обязательств в иностранной валюте по оплате долгов, контрактов и любых других денежных обязательств в иностранной валюте. В этой связи, созданные ими подушки ликвидности, видимо, создают достаточный уровень комфорта. В частности, для банков, чтобы они не интенсивно использовали введенные нами инструменты.
Значит, все-таки нет пресловутого дефицита ликвидности, о котором так много говорили в последнее время и который называли одним из главных факторов падения рубля?
Александр Каштуров: Возможно, его особо и не было. Дефицит ликвидности означает, что сегодня мне нужно заплатить, но у меня нет денег. Я хожу по всем контрагентам, но денег мне никто не дает. И я готов платить уже любые ставки, чтобы мне дали деньги хотя бы на один день взаймы. Так как такого не произошло, то есть не очень много банков пришло за нашими инструментами предоставления валютной ликвидности, я склоняюсь к этому выводу.
Практически одновременно валютный аукцион провел еще и Минфин. И там банки проявили куда большую активность. Почему?
Александр Каштуров: С тем аукционом ситуация следующая. Во-первых, это было предоставление денег без обеспечения. Это очень важно. То есть, когда у банка есть возможность взять деньги на один и тот же срок под обеспечение, это значит, что нужно реализовать где-то ценные бумаги, отдавать их. Поэтому альтернативная сделка без обеспечения, безусловно, выглядит привлекательней. Тем более, если ставки отличаются не сильно. Так было и в нашем случае. Но и минфиновский аукцион полностью востребован не был. Из трех предложенных миллиардов было взято чуть более двух.
Есть такое мнение, что ЦБ предложил банкам валюту под слишком высокий процент.
Александр Каштуров: Когда срочно нужны деньги, величина ставки, на самом деле, большой роли не играет. Если деньги занимаются на короткий срок, то важно, какая ставка, а если на один день, то банк готов платить очень большую ставку. Год — это совсем другая ситуация. В целом, рынок на такие сроки обычно небольшой. Редко возникают такие ситуации, когда банки делают такие объемы предоставления ликвидности на такие сроки. Все-таки для сделок РЕПО обычный срок — это день, неделя. Первое, что происходит после совершения сделки РЕПО, заемщик получает деньги к себе на счет. Если у него нет других идей, куда их использовать, кроме как держать их под дальнейшие выплаты, то это означает, что часть его активов становится, как минимум, низкодоходной. Деньги на счете, как правило, не приносят никакого дохода. Избыточная ликвидность создает плохой результат итоговой деятельности банка или компании. Поэтому годовые РЕПО — не совсем в чистом виде денежный рынок и, как правило, таких сделок бывает немного по сравнению с оборотами, которые производятся на более короткие сроки. Возможно, это тоже объяснение того, какой низкий уровень спроса мы видели на прошедшем аукционе.
Вероятно, банки не захотели рисковать своими активами на столь длительный срок?
Александр Каштуров: Да, это тоже возможное ограничение. Для ряда банков это был вопрос выбора: сдать сейчас ценную бумагу под иностранную валюту, которая может потребоваться, или оставить ее, чтобы занять под нее рубли. Соответственно, многие банки по-разному решили этот вопрос в пользу рублей.
Подводя итог, проведя аукцион годового РЕПО будет ли ЦБ продолжать пользоваться этим инструментом?
Александр Каштуров: Мы исходили из того, что наше присутствие на рынке с этим инструментом является регулярным. Мы производим аукционы трех видов каждую неделю. Кроме годового, который мы проводим раз в месяц. А что касается операций «валютный своп», то мы присутствуем ежедневно. Этот механизм будет работать на регулярной основе, это не разовое действие. Если на этом аукционе будет низкий спрос, то это не значит, что на следующем он будет ниже или отсутствовать вовсе. Но в силу того, что, я надеюсь, ликвидная ситуация, в целом, нормальная, может быть, на этом уровне и будет происходить в дальнейшем.
