Наталья Гулевич считает себя добычей рейдеров

Обвиняемая в мошенничестве Наталья Гулевич не сотрудничает со следствием. Она упорно называет дело «заказным» и не упоминает реального «заказчика» афер с кредитами и залогами. А следствие не идет ей на уступки. Заложником ситуации является и банк-кредитор

Тяжелобольную Наталью Гулевич вернули из городской больницы в СИЗО «Матросская тишина». Правозащитники бьют тревогу. А структуры Номос-банка, кредитора Гулевич, пытаются доказать свое право на залоги, которые бизнесвумен перезаложила еще как минимум в трех банках. Что скрывает Наталья Гулевич и за чьи преступления она готова нести наказание — в специальном расследовании BFM.ru и Business FM.

Дело Натальи Гулевич стало резонансным по двум причинам: во-первых, подследственная тяжело больна и нуждается в лечении, которого тюремная медицина обеспечить не может, во-вторых, за ее освобождение запросили рекордную сумму залога — 100 млн рублей, которую собрать не удалось.

Предварительные слушания по ее делу прошли в Таганском суде Москвы 28 и 29 ноября. В минувший понедельник Мосгорсуд не стал изменять меру пресечения, оставив Гулевич под стражей в городской больнице № 47, которая специализируется на лечении урологических заболеваний (туда под нажимом Европейского суда по правам человека ее направили 22 ноября). Но уже во вторник, 29 ноября, как сообщила BFM.ru адвокат Анна Ставицкая, Наталью Гулевич перевели из больницы в СИЗО «Матросская тишина».

Уголовное дело в отношении Натальи Гулевич по части 4-й статьи 159 УК (мошенничество) было возбуждено Главным следственным управлением ГУВД Москвы летом 2010 года. Поводом для этого стало заявление представителей Номос-банка, с которым Гулевич не рассчиталась по кредитам. Часть заемных средств — 18 млн долларов (или 590 млн рублей по курсу того времени) — были переведены на счета фирм-однодневок и похищены. Наталью Гулевич арестовали 2 декабря прошлого года. Первое заседание по существу состоится в Таганском суде Москвы 13 декабря.

«Я не думаю, что за неделю, в течение которой Гулевич находилась в специализированной больнице, человека с такими заболеваниями можно вылечить», — заявила Ставицкая.

При этом глава департамента здравоохранения столицы Леонид Печатников сообщил, что «заболевание Натальи Гулевич носит функциональный характер, хотя и приносит ей массу неприятных ощущений, но ее жизни ничто не угрожает.

Правозащитники бьют тревогу, в социальной сети Facebook открыта страничка «Поможем Наталье Гулевич», организован сбор средств, которые планируется внести в качестве залога за ее освобождение. На заседании Мосгорсуда 28 ноября в ее защиту выступили представители омбудсмена Владимира Лукина.

Ее имя ставят в один ряд с другими подследственными, которые болеют в СИЗО или погибли, не получив вовремя квалифицированной медицинской помощи.

Так, два года назад в СИЗО «Матросская тишина» умер Сергей Магнитский. В апреле 2010 года в больнице СИЗО «Матросская тишина» умерла Вера Трифонова, которая посмертно была признана виновной в мошенничестве. Проходивший по делу ЮКОСа Василий Алексанян умер 3 октября этого года, незадолго до этого освободившись из тюрьмы. Директор московской школы, подозреваемый в получении взятки, Андрей Кудояров умер 8 октября в СИЗО №3 от инфаркта. А 11 октября в московской больнице умер Олег Голобков, которого доставили в ГКБ из изолятора временного содержания на Петровке. 38. Обвиняемый в мошенничестве Станислав Канкия находится в тюрьме с мая 2010 года, за это время он перенес несколько инсультов и инфаркт мозга, но в октябре 2011 года Бабушкинский районный суд снова оставил его под стражей.

Презумпция невиновности

Валерий Борщев, председатель Постоянной палаты по правам человека Политического консультативного совета при Президенте РФ, сообщил BFM.ru: «Мы предпринимаем все возможное и чувствуем мощное сопротивление. Во вторник мы встречались с председателем Мосгорсуда Егоровой Ольгой Александровной, опять говорили о Гулевич. Говорили о том, как можно было —беспрецедентный такой случай — ставить залог 100 млн рублей, которые они [семья Гулевич], естественно, не могли найти. На что она ответила: подумаешь, она 600 млн украла, что 100? Во-первых, что значит украла? Это еще не доказано, она еще подозревается, ее версия совсем другая.

Во-вторых, речь идет о том, что она тяжело больна, настолько опасно, что это может кончиться летальным исходом. Я сказал Егоровой: «Вы понимаете, что она по определению не может получать необходимую медицинскую помощь в условиях больницы следственного изолятора?». Например, катетеры ей надо менять каждые три дня, в «Матросской тишине» ей меняют раз в месяц, в лучшем случае раз в 20 дней. Ну, не могут там сделать иначе по уровню, по качеству, по оснащенности».

Борщев убежден, что «дело Гулевич, как и дело Канкия, и многих других — заказные».

При этом правозащитник отмечает, что параллель с делом Магнитского «вполне правомерна». В обоих случаях, считает Борщев, «главным двигателем гонения» является следствие. «Думаю, что здесь то же самое, правда, следователи так явно не проявляются, они стараются быть за кулисами. Но, судя по тому мощному сопротивлению, которое мы получаем со стороны судов, я иначе объяснить это не могу. Там Олег Сильченко был мотором давления на Магнитского, здесь мы не знаем, кто, но ощущение такое, что это именно давление со стороны следствия. Следствие диктует условия содержания, доводит до критического состояния, следствию надо сломать подследственного. Так они хотят сломать Гулевич, чтобы она признала свою вину. Здесь параллель очевидна, но полной параллели нет, — говорит BFM.ru Валерий Борщев. — В деле Магнитского было страшнее. Он обвинял многих сотрудников милиции в хищении. Там ополчилась более мощная команда МВД. Здесь не так. Гулевич говорит о рейдерстве, она защищается, говорит о том, что у нее украли, что она жертва. А что касается давления со стороны следствия — да, здесь параллель очевидна для меня».

Защита подследственной настаивает на рейдерском захвате, но путается в показаниях

Свою версию событий, которые привели к аресту Натальи Гулевич, в беседе с Business FM изложил ее супруг, Валерий Гулевич: «Залогом при получении кредита Группой предприятий «Статус» [генеральным директором которой являлась подследственная — BFM.ru ] было здание на Садовнической набережной, д. 69, площадью 6 тысяч кв.м, рыночная стоимость его на тот момент составляла более 50 млн долларов, а страховая оценка, осуществленная Военно-страховой компанией, составляла 27 млн долларов. Также в залог были переданы акции компании. Ни один из этих залогов, которые были отданы Номос-банку, больше никуда заложен не был».

По словам Валерия Гулевич, 13 августа 2009 года структуры, аффилированные с Номос-банком, ввели на территорию бизнес-комплекса «вооруженный автоматическими карабинами ЧОП «Радон» и отстранили жену от управления предприятием, несмотря на то, что договор кредита был пролонгирован до 31 декабря 2009 года».

Валерий Гулевич утверждает, что Номос-банк по сути дела захватил не только предмет залога — здание на Садовнической набережной, 69, но еще 4 здания, то есть весь комплекс полностью. «А уже 19 октября новое руководство этого бизнес-комплекса, аффилированное с Номос-банком, принимает решение о выводе здания с баланса «Статуса» и передает это здание в уставной капитал другой аффилированной с Номос-банком структуры, которая называется «Сити директ».

Он также говорит, что по процентам этого кредита его супруга выплатила 15 млн долларов и по погашению основного долга еще 10 млн долларов. «Они наращивают специально кредитную задолженность, чтобы потом обвинить мою жену, когда предприятие обанкротится, и таким образом легализовать его захват», — заявил он Business FM.

Совершенно естественно, что Валерий Гулевич поддерживает позицию своей супруги, настаивая на версии рейдерского захвата зданий на Садовнической банком-кредитором. Согласно ст. 51 Конституции РФ, он имеет право не свидетельствовать против членов своей семьи. Как выяснится позже, в семье Гулевич этим правом будет пользоваться не только он.

Адвокат Натальи Гулевич, Андрей Штанько, защищает свою клиентку еще более рьяно, чем муж. Так, говорит он, «по оценке Военно-страховой компании, стоимость строения превышает 120 млн долларов США, это одно здание. Его стоимость в разы, в десятки раз превышает остаток задолженности Гулевич по кредиту».

Он уверяет: «Общая сумма кредита, которая была получена Натальей Гулевич, составляет 33 млн долларов США. Из них ею погашено в виде процентов и пеней, а также по основному долгу кредита порядка 25 млн долларов США. Это нехитрая математика, если сделать расчет, получается, что в остатке получается 9 млн долларов США».

Версия банка

Представитель Номос-банка так прокомментировал слова адвоката Натальи Гулевич: «Г-н Штанько либо лжет, либо имеет проблемы с математикой. Изначально компании Гулевич взяли два кредита на сумму 21,5 млн долларов ООО «МаркетТеплосервис» и 5 млн долларов ЗАО ГП «Статус», т.е. 26,5 млн долларов. 12 июля 2008 года Гулевич получает еще 23,162 млн долларов, из которых 17,541 млн долларов банк у нее удерживает в качестве погашения тела предыдущих кредитов. Таким образом, задолженность на эту дату по основному долгу составила 32,121 млн долларов (21,5+5+23,5-17,541 млн). При этом просроченные проценты только по одному из договоров в размере 623,5 тысячи долларов ей были банком прощены. Собственными средствами Гулевич основной долг гасила лишь два раза после долгих переговоров с банком: 31 декабря 2008 года — 8 млн долларов и 1 млн долларов 27 марта 2009 года. Итого задолженность Гулевич на июль 2009 года составила более 23 млн долларов, не считая процентов по кредитам за 4 года, а брала она кредиты под 15% годовых».

По данным Номос-банка, на конец 2008 года общая сумма выданных кредитных средств фирмам, подконтрольным Наталье Гулевич, составила 49,7 млн долларов. Сумма долга без учета процентов и пеней, составляет сегодня более 23 млн долларов, с учетом процентов и пеней — более 30 млн долларов.

Кредиты выдавались под залог недвижимости — здания на Садовнической наб., д. 69, а также под залог зданий на ул. Садовнической, д. 76/71, стр. 1, 3, 4, 5. Так как земля была оформлена в аренду только под зданием на Садовнической,69, второй кредит был обеспечен через сделку РЕПО, в результате которой аффилированная структура НОМОС-банка — компания «Трен» — получила в залог 100% акций ГП «Статус».

«При этом в соответствии с условиями договора заемщик не имел права совершать с недвижимым имуществом организации никаких сделок без согласия Номос-банка. Таким образом, мы приняли необходимые с точки зрения оценки рисков меры. Но мы не могли предугадать, что Наталья Гулевич будет действовать вне рамок закона», — рассказали BFM.ru в банке.

Когда здания и акции уже были заложены Номос-банку, ГП «Статус» выступила поручителем по кредитам, которые Александр Глуховской взял у Федерального банка Ближнего Востока, Русского элитарного банка и ЕБРР. Кроме того, Номос-банк обнаружил, что заложенные ему активы обременены кредиторской задолженностью фирм-однодневок.

Гулевич говорит, что отказалась от премии в 1 млн долларов

Андрей Штанько при этом продолжает настаивать на версии рейдерского захвата. «Я считаю, что Номос-банк захватил с помощью силовых структур данный комплекс еще на момент действия кредитного договора, фактически лишив возможности Наталью Мелентьевну исполнить кредитный договор. Сотрудники ЧОП действуют не по своей инициативе. Это делается по схеме, чтобы не дать возможности расплатиться по кредиту и тем самым инициировать через аффилированных людей в органах МВД уголовное дело, а в дальнейшем отстранить от управления этим комплексом, посадить в СИЗО, а дальше уже распорядиться комплексом по своему усмотрению».

Ссылаясь на слова своей подзащитной, Штанько рассказывает, что на Гулевич оказывали давление оперативные сотрудники: они якобы «говорили ей о том, что ей необходимо признать вину, что в ее деле нет никаких перспектив. И чем быстрее она осознает и признает совершение данного преступления, это будет ей на руку, и, возможно, даже она получит мягкий приговор. Все эти события происходили в декабре 2010 года в момент ее нахождения в изоляторе временного содержания №1 на Петровке, 38».

Штанько вспоминает, что Гулевич сообщила ему, что «Номос-банк предлагал ей подобру-поздорову убраться с территории Садовнической набережной, не противодействовать захвату. А в качестве премиального гонорара предлагали ей 1 млн долларов», от которого она отказалась.

Тень Глуховского

Нетрудно заметить, что в этой детективной истории уже дважды упоминалось имя Александра Глуховского — как реального владельца ГП «Статус» и как человека, который брал кредиты в банках под поручительство «Статуса» и других компаний Гулевич. Тем не менее, в ходе следствия его имя не упоминается.

И адвокат Штанько в беседе с BFM.ru говорит: «Информацию об Александре Глуховском я, как и вы, получаю из источников СМИ. В частности, о том, что Глуховской — некий рейдер, и его разыскивает Интерпол, я узнал из газеты «Коммерсантъ». Для меня, как и для многих, это было несколько большим удивлением, потому что в нашем уголовном деле господин Глуховской никак не проходит, и об отношениях Натальи Мелентьевны с Глуховским я не знаю, если они и были, это могли быть только личностные отношения. Я как адвокат не могу вторгаться в ее личностное пространство и задавать какие-то дополнительные вопросы, не относящиеся к сути уголовного дела».

Итак, Наталья Гулевич не дает показаний против Александра Глуховского, и ее не освобождают из-под стражи.

Бывший партнер Глуховского по бизнесу, Сергей Глембо, арестованный в конце 2010 года в рамках другого уголовного дела, согласился сотрудничать со следствием, и был отпущен под домашний арест. Такова мировая практика, говорят юристы: сделка со следствием гарантирует определенные поблажки.

Так почему Наталья Гулевич молчит про Глуховского и предпочитает болеть под стражей. «Может быть, она очень предана хозяину. Но господин Глуховской, судя по всему, не та фигура, которую неприлично сдавать. Это вам не Ходорковский, — предположила Юлия Латынина в передаче «Код доступа» на «Эхе Москвы». — В Интернете господствовала единственная точка зрения защитников Натальи Гулевич, которые нам рассказывали о том, что бедная женщина взяла кредит, почти весь кредит выплатили, и тут здание отняли, ввели вооруженную охрану, ах, ужас, ужас. Ужас, но немножко другой».