«Информация всегда за деньги или иную мзду делается. Так было, есть и, наверное, еще будет. Сами пограничники, которые эту информацию сдали, могли и не знать цель, могли не знать, кто такие Петров и Боширов. К ним просто обратились, они посмотрели в базу данных КПП, которая есть на каждом КПП, где есть те, кто находится в розыске по линии Интерпола, по линии нашего внутреннего розыска и так далее».

«Это вполне реально, все зависит от обстоятельств дела, насколько причины и повода для задержания хватит для юридического преследования. Обычно разрешается вопрос на уровне консульских представителей. Это как средство давления: вот они задержали, показали, но недостаточно оперативных данных или их вообще нет, а просто дано указание попрессинговать. Тут такое многообразие, что нельзя ответить точно, не зная конкретных обстоятельств».

«Идентификационные номера должны быть, но сотрудники правоохранительных служб должны быть прикрыты. У них же семьи есть и прочее. Им и так постоянные угрозы от этой толпы, которую им запретили бить, я имею в виду три последние демонстрации. Их оплевывали, а им приказ был вообще [силу] не применять, особенно последний раз. Идентификационные номера должны быть, они должны быть цифровые, как и везде. Обычно все сотрудники в Европе носят фамилии, это наряду с группой крови необходимо для того, чтобы оказать немедленную помощь. Они могут быть идентифицированы, правда, презумпция невиновности там, скорее, у полицейских, потому что в непосредственные схватки вступают больше экстремисты».