«Если рассматривать эту проблему политически, она заключается в том, что территория, которую сегодня контролируют силы НАТО, для России увеличилась практически в два раза и даже более. Поэтому для страны принципиально важно сохранение собственных границ в том виде, в котором они существуют сегодня. Что касается военной составляющей, уже это не первое происшествие. Я напомню, что месяц назад американский беспилотный летательный аппарат практически проник на территорию России, в результате чего наши самолеты создали определенные условия для того, чтобы этот аппарат перестал существовать. Что касается британского самолета, ситуация несколько иная. Великобритания и Пентагон в той информации, которой мы сейчас располагаем, все время говорят о том, что чуть не погиб экипаж британского самолета. Он проводил наблюдение далеко от территории РФ, но российские самолеты создали условия, в результате которых британские летчики чуть не погибли. Но чуть не считается, поэтому не залетайте далеко».

«Политика и экономика идут нога в ногу, что называется. Связано это, конечно, с падением торгового баланса прежде всего в отношении европейских стран. Опять же, беженцы. Турция тратит на содержание беженцев порядка 4,5 млрд евро. Конечно, это сказывается в целом на бюджете: доходной и расходной части. Упал, конечно, из-за пандемии объем туристического сервиса. Ну и отношения с Россией и целым рядом европейский стран [тоже влияют]. Турецкая республика снижает сейчас цены на определенные бюджетные товары. Как правило, на инфляционный процесс это имеет очень небольшое влияние. Держать инфляцию будет достаточно сложно».

«Турция и Азербайджан давно обсуждают вопрос о создании определенных сил, речь не идет о создании совместной тюркской армии, как это подают журналисты мировых СМИ. Речь идет о создании некоего совместного подразделения для участия в военных учениях, прежде всего, поэтому заявление главы турецкого парламента несколько выглядит анахронизмом. Мне кажется, что создание общей армии подразумевает объединение государств в определенный союз. Речь не идет об объединении в рамках определенного тюркского союза между Турцией и Азербайджаном, насколько я знаю из достаточно достоверных источников из окружения Эрдогана. Не нужно бежать впереди паровоза, вопрос достаточно серьезный. Создание тюркской армии привело бы к серьезной дестабилизации в районе Ближнего Востока, потому что турецкая армия серьезная, у них флот, размещенный в Черном и в Средиземном морях, серьезные вооружения плюс военная база Инджирлик, ракетная база. Это может говорить о продвижении позиции военной составляющей и экстраполировать ее в близлежащие страны, прежде всего, на Сирию, где у Турции есть свои интересы. Если такая армия будет создана в будущем, речь не идет о том, чтобы ее создать в ближайшее время, это серьезно для всех, в том числе и для России. Это подбрюшье России, поэтому любые усиления с военной точки зрения заставят страну держать порох сухим на границах с этими государствами».

«Фактически Эрдоган поставил Турцию на грань войны. Я полагаю, что Европейский союз будет стремиться к тому, чтобы не допустить потока беженцев. Было послание Эрдогана генеральному секретарю НАТО, чтобы он вмешался в эту историю в Идлибе, по отношению к России. Столтенберг заявил, что никакого вмешательства не будет. Это косвенным образом говорит о том, что структура Европейского союза (штаб-квартира НАТО тоже находится в Брюсселе) не идет на поводу у Эрдогана. Сейчас в Европе его никто не будет защищать».

«Понятно, что БРИКС, скорее всего, будет расширяться в сторону тех стран, которые действительно изъявляют желание самостоятельно участвовать в этом объединении. Я полагаю, что у Турции есть реальный шанс войти в состав БРИКС. Что это дает? Здесь вторая позиция, которая заключается в том, что Турции БРИКС гораздо больше дает, чем БРИКС от вступления Турции. Это и экономическая площадка: в рамках действующего банка БРИКС Турция получит достаточно серьезные преференции. Это, конечно, торговля во внутренних валютах, потому что нет ориентации на доллар или евро, что для Турции очень существенно. Что касается политической составляющей, мне тоже кажется, это достаточно серьезно, потому что мы видим тренд Эрдогана в сторону России».