«Нам неизвестен стратегический план операции. Мы можем только предполагать, имея в виду исключительно слова Путина о „денацификации“ и „демилитаризации“. Из этого следует, что надо менять власть в Киеве. К этой задаче в течение недели боев российские войска не очень приблизились. Насколько можно понять, они пытаются на сегодняшний день окружить украинскую группировку в Донецкой и Луганской областях, выйти на Мариуполь с юга и концентрируют силы у Киева. В любом случае надо будет штурмовать Киев. Штурм более чем двухмиллионного города — это практический военный тупик. Потому что мало того, что потеряешь кучу своих военнослужащих и техники, ты должен будешь превратить европейский город в развалины».

«Украине удалось сохранить управляемость войсками, хотя их теснят, они отступают, но тем не менее оборона не разрушена, централизованная оборона не разрушена. Эти же удары не привели к деморализации украинских войск. Да, кто-то сдается, но речь не идет о тысячах, речь не идет о массовом дезертирстве или массовой сдаче войск. Главный итог и более или менее понятно, что стремительное наступление, целью которого была бы очень быстрая победа, не удалось. По тому, как верховный российский главнокомандующий сформулировал цели операции — «денацификация» и «демилитаризация», эти две цели могут быть реализованы только через смену режима, а для этого надо брать столицу».

«Пока что речь идет о войсках Западного и Южного военных округов, которые подозревали в том, что они концентрируют войска от Крыма до Ростовской области, условно говоря. Конашенков намекает, что началась вожделенная деэскалация, речь идет о войсках Южного и Западного военных округов, которые, согласно официальным данным, проводили небольшие учения, тысяча, две тысячи военнослужащих и так далее. Опять-таки никаких цифр не сообщают, сколько выведено, сколько погрузилось и так далее, все это военная тайна».

«Могу изложить собственную теорию, никаким инсайдом не подтверждаемую, просто, как я это себе представляю. Не имея никакой фактической информации, что происходит, что задумали в России, они «дуют» на всякий случай. У них появилась какая-то информация, появились какие-то аналитические выкладки, и вот на всякий случай, чтобы заранее продемонстрировать Москве, какие меры будут предприняты — а уже в печати появились сообщения и о дополнительных поставках противотанковой техники, и о поставках «стингеров», и даже о направлении американских военных советников — надо заранее покричать: «Волки! Волки!». Но в отличие от сказки, в расчете на то, что волки услышат, еще раз подумают и поймут, с каким противодействием в случае, если произойдет вторжение, они столкнутся».

«Кто гарантирует, что там где-нибудь в Донбассе в феврале не будет оттепели? Мне трудно представить себе логику российских генералов в этом случае. Это тоже выглядит чрезвычайно странно. Что такое передислокация вплоть до Камчатки? Это с Камчатки выводятся какие-то части, чтобы участвовать в войне? Но мне кажется, что все это от лукавого. Могу изложить собственную теорию, никаким инсайдом не подтверждаемую, просто, как я это себе представляю. Не имея никакой фактической информации, что происходит, что задумали в России, вспомним внезапную передислокацию сил в апреле этого года к украинским границам, вспомним, что Владимир Владимирович Путин в качестве важнейшего направления российской внешней политики на расширенной коллегии МИД сказал, что наша задача «держать их в напряжении». У них появилась какая-то информация, появились какие-то аналитические выкладки, и вот на всякий случай, чтобы заранее продемонстрировать Москве, какие меры будут приняты, [пишут эти статьи]. А уже в печати появились сообщения и о дополнительных поставках противотанковой техники и даже о направлении американских военных советников, это не стандартное решение, мягко говоря. Сейчас надо заранее покричать: «Волки! Волки!» Но в отличие от сказки в расчете на то, что волки услышат. Они услышат, они еще раз подумают и поймут, с каким противодействием в случае, если произойдет вторжение, они столкнутся».