Основатель Hooba Design Group Хуман Балазаде: «XXI век потребует от архитекторов неповторимых проектов, глубинно связанных с локацией»

— Конечно, нам стоит начать с рассказа о вашей архитектурной студии, а главное, о вашем авторском архитектурном стиле. Как его можно описать, на чем он базируется?

— Нашей компании уже около 20 лет, и конкретное число проектов, созданных за это время, я не назову, но их, поверьте, немало. Мы работаем в нескольких отраслях (архитектурный дизайн, дизайн интерьера, проекты по благоустройству) и в самых разных сегментах рынка: это как высотные строения, так и низкоэтажная жилая застройка, это коммерческая недвижимость, это инфраструктурные проекты — фабрики, мосты, заводы. Первое и, возможно, главное, что я могу отметить, говоря о нашем архитектурном стиле, — инновационность и креативность. Основа нашего «метода» — во-первых, подходить индивидуально к каждому случаю как на уровне общей большой идеи, так и на уровне отдельных деталей, а во-вторых, работать с новыми материалами. Подчас мы стараемся даже изобрести новые сочетания материалов, которые, по нашему мнению, наилучшим образом отразят идею того или иного проекта. Следующий момент — очень важная для нас связь проекта и его конечного пользователя, человека. Мы стремимся в каждом проекте думать об удовлетворении не только физических потребностей людей, но также их душевных, ментальных, духовных потребностей. Поэтому наша архитектура — это всегда про взаимосвязь, про интерактивность между объектом и его конечным потребителем. И что еще очень важно, мы нацелены на восстановление связи с природой, которая, к сожалению, во многом в последнее время утрачена в архитектуре Ирана, но была очень актуальна и активна когда-то в прошлом. Поэтому мы стараемся обязательно внедрять в свои проекты какой-то зеленый элемент.

— Таковы основы вашего архитектурного диалога с миром?

— Ну, я бы скорее говорил о диалоге не с миром, а для начала — с конкретной локацией. Мы всегда учитываем ее особенности, причем не только географические и климатические, но и всего того, что за локацией стоит. Так что диалог начинается с глубокого погружения архитекторов в историю, культуру, айдентику места. Я верю, что, в отличие от XX века, который был больше про глобализацию, про все более и более стандартизированные архитектурные решения, XXI век потребует от архитекторов серьезного «точечного» внимания, создания архитектурных высказываний, глубинно, на уровне корней, связанных с конкретным местом. Что касается диалога с конечными пользователями, то здесь такое погружение — это и дань уважения локации и ее жителям, и одновременно обеспечение большего комфорта в восприятии нового архитектурного объема. Ведь всегда легче принять новый проект и предлагаемый им образ жизни, если в проекте есть отсылки к понятным тебе вещам.

— Подобный подход прослеживается в современной архитектурной жизни Ирана?

— Иранская архитектурная традиция — богатейшая и древнейшая, даже затрудняюсь сказать, сколько ей сотен лет. Безусловно, это своя абсолютно уникальная культура, которую в первую очередь характеризует удивительное единство всех составляющих элементов. Единство как физическое, на уровне формы, так и единство психологического и духовного восприятия. Еще одной отличительной особенностью архитектуры Ирана является активное использование ремесленных… скажем так, наработок. Иран — этнически разнообразная страна, в разных ее регионах есть различные, принадлежащие той или иной этнической группе ремесла: обжиг камня, работа со стеклом, работа с глиной. И все это применяется в архитектуре. В том числе в этом заключается высокое мастерство иранского архитектора — как правильно собрать в непротиворечивое единство плоды ремесла самых разных этнических групп.

— Да, но что все-таки стоит во главе архитектурного угла — экономика или эстетика? Любой российский архитектор прекрасно понимает, что, если он предложит что-то безумно привлекательное, но совершенно экономически необоснованное, ему скорее всего скажут: «Извини, дорогой, мы посчитали проект — нет». А что скажут его иранскому коллеге?

— Ох… Ситуация, конечно, непростая, потому что тут, как всегда, задействованы две стороны: архитектор и конечный инвестор. Мы бы до конца бились (и бьемся) за важный для нас проект, но и мы отлично понимаем, что все равно пришлось бы идти на компромиссы, связанные с какими-то бюджетными ограничениями. Я не возьмусь утверждать, что в Иране найден искомый баланс, но, скажем так, страна находится на пути к нему. Уже сейчас у нас можно найти проекты, которые сочетают в себе и приемлемые инвестиционные показатели, и красоту. Все-таки появляются инвесторы, которые настолько страстно относятся к архитектуре, что готовы принимать такие проекты. Но зачастую мы до сих пор видим, что проект реализуется, исходя исключительно из соединения насущных потребностей и финансовых возможностей.

— Ваш визит в Москву — вы к нам просто в гости или есть конкретный профессиональный интерес? А может, уже и не только интерес, а что-то большее?

— В первую очередь наш нынешний приезд — это возможность продолжить знакомство с Россией. Чуть раньше мы уже начали знакомиться с вашей культурой, в том числе с вашими архитектурными традициями и особенностями. Сейчас, когда две страны сближаются, для нас, конечно, важно использовать любую возможность выйти на российский рынок и создать что-то и здесь.

— Давайте еще раз повторим: выход на рынок России в планах Hooba Design Group есть?

— Да, есть. Пока мы не можем рассказать подробно, но переговоры в Москве идут и планы по реализации проекта в российской столице обдумываются. Скажу, что мы рассматриваем сразу несколько площадок (по информации Business FM, в переговорах участвуют три девелоперские компании. — BFM). И речь идет о достаточно коротком промежутке времени, то есть все это — вопрос нескольких месяцев.

— И тогда можно будет говорить о конкретике… Но пока мы точно можем поговорить вот о чем: каким вы увидели наш город и какой проект хотели бы здесь создать?

— Знаете, мне кажется, архитекторы, которые работали в Москве в прошлом, были счастливее — потому что использование цвета и естественных материалов приветствовалось больше, чем это есть сейчас. Уверен, что эти отличительные черты, эти секреты «цветного» мастерства должны вернуться в структуру города. И речь идет не только, предположим, о кирпиче. Скорее и больше даже я снова и снова вел бы разговор о работе с инновационными материалами, с нестандартными сочетаниями материалов из числа тех, что уже использовались в городе, работали здесь раньше. Поэтому все это — про перепридумывание цветов и материалов, родных для вашей культуры и архитектуры.