Левый блок побеждает на парламентских выборах во Франции

— Официально Франция в политическом спектре квалифицируется как полупрезидентская республика, это не так. Сами французы говорят, что в стране выборная монархия, и не просто выборная монархия, а выборная абсолютная монархия. У президента огромные полномочия, которые, например, американскому президенту даже не снились. Но похоже, что и Макрону не придется распускать парламент через год, как он полагал, потому что есть все шансы, что они договорятся. Скорее всего, премьер-министром станет Рафаэль Глюксманн, руководитель Соцпартии. Это молодой человек, у него отец философ, он хоть и значится социалистом, я его знаю персонально, он никакой не социалист, а либерал, но и Макрон тоже не был социалистом, когда проник в Социалистическую партию и с помощью нее сделал карьеру. И наиболее адекватная личность среди всех них — это Рафаэль Глюксманн. Возможно, Макрону не понравится эта идея, потому что Глюксманн может дорасти до кандидата в президенты, у него есть харизма.

— Позиция Франции по Украине, есть ли вероятность того, что каким-то образом эта позиция изменится?

— Нет, эта позиция не изменится никак, как она не изменилась в Италии. В Италии к власти пришли ультраправые, им это удалось. И буквально, как только они пришли к власти, все их обещания восстановить отношения с Россией и прекратить поставлять оружие Украине были отторгнуты, и они заговорили наоборот. В том, что касается левых, левые всегда были за борьбу угнетенных народов, наций и прочее-прочее, а раз их большинство, то, значит, политика может измениться, но в худшую для России сторону.

— Мой прогноз, что Франция входит в период долгого и затяжного внутриполитического кризиса, связан как с отсутствием большинства в парламенте, так и со сложностью образования любых коалиций, в том числе и сложностью сохранения «Народного фронта» в том виде, в котором он есть. Очень большой, я бы сказала, риторический вопрос — смогут ли они объединиться не только за власть, но и объединиться дальше и найти стабильные точки соприкосновения ради того, чтобы эту власть удерживать? Это первая большая проблема. Второй большой вывод — то, что эти итоги выборов мы видим благодаря мажоритарной системе, которая существует во Франции. А если бы ее не было, мы бы увидели, что, может быть, не абсолютное большинство населения выступает за Ле Пен, во всяком случае именно они представляют консолидированное ядро, у всех остальных такого консолидированного масштабного ядра нет. А это, безусловно, закладывает сильнейшую линию противоречия между ожиданиями населения и теми политическими действиями, которые будет реализовывать будущий парламент.

— Что означают эти результаты для Ле Пен?

— Я считаю, что Ле Пен находится в выигрышной ситуации, потому что партия и ее поддержка растет, а при этом они снова оказываются не во власти. А тот кризис, который будет неизбежно назревать, будет способствовать росту поддержки той партии, которая еще не огорчила ожиданий избирателей. Другое дело, что, судя по всему, Ле Пен, Барделла и их последователи попали в какой-то степени в ловушку самих себя. Вероятность того, чтобы они получили абсолютное большинство, была крайне низкой, я бы сказала, она отсутствовала. И то, что они начали риторику о том, каким будет их поведение, когда они придут к власти, в еще большей степени напугало ту часть электората, которая либо металась, либо не была готова голосовать за них и обеспечила протестное голосование фактически против них.

— Журнал The Spectator накануне выборов писал, что в любом случае ни Меланшон, ни Ле Пен, скорее всего, не позволят Макрону продолжать финансовую и материальную поддержку Украины. Здесь чего ждем?

— Тут, к сожалению, The Spectator, скорее всего, ошибается. Несмотря на все изменения во Франции, она остается президентской республикой, прерогатива принятия внешнеполитических решений, решений по оборонному строительству находится в руках президента, здесь мы изменений пока не видим. Поэтому и на практике эта политика в обозримом будущем не будет меняться.