У адвокатов Алексея Навального прошли обыски

— Раньше требовалось разрешение суда на предъявление обвинения либо на возбуждение уголовного дела по 448-й статье Уголовного-процессуального кодекса. А сейчас по той же статье (ее несколько раз корректировали) достаточно решения руководителя следственного управления Следственного комитета. Руководитель подписывает документ — и, пожалуйста, можно предъявлять обвинения, можно привлекать адвоката к уголовной ответственности.

— Согласие адвокатской палаты не требуется?

— Нет, согласие не требуется. По поводу обыска, по закону у нас требуется присутствие представителя из адвокатской палаты во время проведения обыска у адвоката. Но как показала практика по делу адвоката Третьякова, суды и на это закрывают глаза.

— С учетом особенностей нашего правоприменения, адвокаты являются теми процессуальными лицами, которые оппонируют следователям. В 2017 году были внесены изменения в уголовное процессуальное законодательство, в котором адвокатам была предоставлена дополнительная защита при возбуждении уголовного дела. В законодательстве давно было, что руководитель следственного подразделения по субъекту Российской Федерации дает согласие, а вот вопрос обысков был связан с обязательным условием судейского контроля. Но с этого времени судебная практика достаточно неоднозначная.

— А что такого должны сделать адвокаты, чтобы ими интересовались, чтобы правоохранительные органы начали подозревать, что адвокаты действуют не в рамках защиты клиента, а нарушают закон? Где граница, после которой к адвокатам приходят правоохранительные органы?

— Очень часто правила меняются, и то, что вроде бы вчера было хорошо, сегодня уже не так хорошо. Как правило, по общей практике, подавляющее большинство обысков, которые проводятся у адвокатов, связаны с подозрениями или с обвинениями либо в коррупции, содействии коррупции, либо в каких-то мошеннических действиях в отношении клиента. А таких дел, чтобы именно была политика и поэтому пришли к адвокату, я не помню. Поэтому если уж говорить про сообщения СМИ, что к коллегам пришли по обвинению в экстремизме, участию в экстремистской организации, понятно, что, не зная материалов дела, невозможно комментировать. Но все-таки о том, что адвокаты участвуют в экстремистской деятельности, я слышу впервые.