В интервью Business FM президент РСПП рассказал о сложностях, которые могут сопровождать сделку, и о том, смогут ли основатели основатели «Яндекса» создать международную и отечественную структуры
Президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин. Фото: Андрей Любимов/АГН «Москва»
В мае 2023 года стало известно, что ВТБ может до конца года купить долю в «Яндексе». Покупателями контрольного пакета акций также могли стать глава «Интерроса» Владимир Потанин и совладелец «Лукойла» Вагит Алекперов. Позже глава ВТБ Андрей Костин предложил передать «Яндекс» под руководство государства. Судьбу сделки «Яндекса» на Петербургском международном экономическом форуме главный редактор Business FM Илья Копелевич обсудил с президентом РСПП Александром Шохиным.
Александр Шохин: Все члены бюро РСПП участвуют в этой дискуссии, заявлялись на эту сделку. На финиш, правда, пришли не все, кто заявился. ВТБ там не оказалось, хотя вначале речь шла о том, что он войдет в консорциум вместе с «Лукойлом» и «Норникелем». Но я считаю, что не должно быть полного замораживания в виде ответной меры. Во-первых, в США и ЕС приняты еще не все законы, которые позволяют конфисковывать замороженные активы, направлять их на поддержку известного государства и так далее.
Андрей Костин не говорит «конфисковать». По-честному отдадим, когда нам отдадут.
Александр Шохин: Я говорю, что это может случиться. Поэтому есть несколько регуляторных ограничений. Во-первых, рыночная ценность — больше 7 млрд рублей, на мой взгляд, должна действовать 50% норма дисконта и еще уплата 10% добровольной государственной пошлины, все равно это продажа с дисконтом. Есть еще проблема вывода денег. Когда американские нефтяники уходили с Сахалина, им дали возможность вывести эти деньги, оттого и рубль тогда поколебался. Во-первых, здесь может действовать норма растянутого платежа из расчета дисконта. Во-вторых, если крайний вариант, то замораживание на счетах ИПС, которые можно будет вывести, когда откроются шлюзы и когда наши замороженные средства можно будет вернуть в Россию либо использовать другим способом. Поэтому речь должна идти не о запрете или притормаживании этой сделки, а об универсальных условиях, в которые включается и общая ситуация вокруг России, и ее активов за рубежом.
Сейчас не секрет, что эта сделка давно обсуждается и структурируется, у «Яндекса» есть разные иностранные акционеры. Есть рядовые, но больше институциональных инвесторов, которые поддерживают контакт. Обсуждались ли параметры получения ими денег, разрешение на вывод их из страны?
Александр Шохин: Это не особо публичные обсуждения, но наверняка обсуждались. Более того, при самом благоприятном для иностранных акционеров и инвесторов «Яндекса» раскладе все равно найдутся недовольные. Любой делистинг российской компании с лондонской, нью-йоркской, сингапурской биржи и так далее, всегда сопровождается сложными отношениями вплоть до судебных разбирательств с миноритариями. Достаточно небольшой группе миноритариев быть недовольными, и там будут суды. Поэтому сделка будет тянуться, на мой взгляд, достаточно долго. Во-первых, она сложно структурированная. Во-вторых, есть ограничения, о которых мы только что проговорили. В-третьих, вполне возможны судебные разбирательства с миноритариями, которых не удастся удовлетворить условиями, которые будут прописаны с крупнейшими акционерами и инвесторами.
Крупнейшие акционеры, основатели «Яндекса», хотят создать две структуры. Российскую, в которой появятся инвесторы и владельцы крупного российского бизнеса, и иностранную, которая будет приемлема для международного рынка. Если применить условия, которые сейчас формулирует Андрей Костин, сделка вообще состоится? Или создание приемлемой для международного рынка структуры «Яндекса» не произойдет?
Александр Шохин: Сделку сложно довести до конца в том числе потому, что для нее еще нет законодательной базы в полном объеме. В Госдуме есть законопроект, который решает часть проблем, причем не только для «Яндекса», но и для компаний, которые редомицилируются из международных, в том числе офшорных юрисдикций в специальные административные районы в Калининградской области и в Приморском крае. Эти схемы редомициляции позволяют «Яндексу» применить упрощенную технологию так же, как и другие компании хотели бы воспользоваться технологиями перевода акций, замещения акций иностранных холдинговых структур на российские. Зеркальных структур, которые переведут в специальные административные районы. Многие считают, что иностранные акционеры могут быть недовольны, судиться и так далее. Но здесь нужно решаться на схемы, которые не ущемляют иностранных акционеров, но учитывать текущую ситуацию.
Вопрос к вам как к человеку, знакомому с мнениями. Для основателей «Яндекса» важно, чтобы их международную структуру приняли в иностранных юрисдикциях и не атаковали потом судами, позволили работать, не преследовали. Как вы думаете, с применением жестких ограничений, которые вы сейчас перечисляли, вполне справедливых с точки зрения обиженных российских акционеров иностранных компаний, эта сделка имеет шанс состояться или потеряет коренной смысл?
Александр Шохин: Есть традиционный женский ответ: 50/50 — либо увижу динозавра на улице, либо нет. Здесь развилка, на мой взгляд, на уровне 50/50. В том числе потому, что Андрей Костин поднимает вопросы, которые существенны и для властей, и для российских участников процесса, в том числе тех, кто не вышел на финишную прямую. Отцы-основатели «Яндекса» хотят получить структуру, к которой не будет претензий на той стороне, и в то же время создать на этой стороне работоспособную структуру, которая не попадет под жесткие санкционные ограничения. Смысл разделения в этом, а не в том, чтобы удовлетворить амбиции тех или иных финансовых инвесторов.
