Американского аккредитованного журналиста обвинили в шпионаже. Комментарий Георгия Бовта

По мнению политолога, Эван Гершкович был под прицелом ФСБ продолжительное время и арестовать его могли гораздо раньше. Однако случилось это именно сейчас — на фоне скандальных задержаний нескольких российских граждан в других странах

ФСБ сообщила о «пресечении деятельности» корреспондента газеты The Wall Street Journal Эвана Гершковича. Он был задержан в Екатеринбурге, против него возбуждено дело о шпионаже. Он уже арестован решением Лефортовского суда Москвы. Гершкович имеет аккредитацию с 2017 года. В The Wall Street Journal работает с начала 2022 года. Последнюю статью, посвященную кризису российской экономики из-за санкций, опубликовал 28 марта. В начале марта текущего года Гершкович отправился на Урал в целях сбора материалов для новой публикации. Представитель МИД РФ Мария Захарова по этому поводу заявила, что деятельность сотрудника The Wall Street Journal в Екатеринбурге не имеет отношения к журналистике. По ее словам, это не первый случай, когда журналистская виза и аккредитация используются иностранцами в России для прикрытия деятельности, не являющейся журналистикой. Какие могут быть последствия?

Хотя Мария Захарова и говорит, что арест Гершковича — это не первый случай, когда аккредитация используется для иной деятельности, помимо журналистской, все же арест аккредитованного российским МИДом журналиста, да еще столь солидного издания, — случай, мягко говоря, редкий. Обычно в отношении неугодных работников иностранных СМИ предпринимают такие меры, как лишение аккредитации и выдворение из страны. Например, еще до начала СВО была выдворена корреспондент BBC (сайт заблокирован на территории РФ) Сара Рейнсфорд, а после ее начала многие зарубежные СМИ сами покинули Россию.

При желании предположительно шпионскую деятельность Гершковича можно было легко упредить — и у ФСБ есть такая мера профилактики. Ведь он, судя по всему, прибыл на Урал, насыщенный оборонными предприятиями, как минимум несколько недель назад и вряд ли, согласно старым добрым традициям отечественных спецслужб, оставался все это время без их присмотра. Если он действительно занимался шпионажем, то мог гипотетически успеть передать достаточно информации «на ту сторону». По словам прежних собеседников Гершковича, он интересовался «в первую очередь отношением к ЧВК Вагнера в обществе». По другим данным, он посещал и Нижний Тагил, где расположен производящий танки «Уралвагонзавод». Хотя даже такая работа для журналиста формально не запрещена правилами аккредитации.

С другой стороны, все это само по себе подпадает под нынешнее понимание и формальную, широкую трактовку шпионажа в российском законодательстве. Такой деятельностью может быть признан любой сбор информации не только о ВПК, но и вообще всякой значимой общественно-экономической и политической информации. В том числе беседы с экспертами, не имеющими доступа к гостайне. При наличии принципиального решения за шпионаж может быть привлечен любой иностранный журналист. При этом спецслужбы не раскрывают подробности таких дел, чтобы оценить обоснованность обвинений.

За все постсоветское время в отношении работников иностранной прессы, включая американскую, случаев обвинения в шпионаже не припоминается, хотя случаи лишения аккредитации и высылки периодически случаются. Последний инцидент с арестом журналиста из США был в 1986 году, когда корреспондент US News and World Report Николас Данилофф после задержания КГБ содержался под стражей 20 дней, причем без предъявления обвинений. Его затем обменяли на арестованного ФБР работника советской миссии при ООН.

Хотя замминистра иностранных дел России Сергей Рябков говорит, что пока обмен Гершковича на кого-либо не планируется, он теперь пополнит именно неформальный «обменный фонд» между Россией и США. Тема обмена заключенными осталась едва ли не единственной, по которой еще происходит общение на политическом уровне между двумя странами. По другим темам общение свернуто, а если и происходит, то поводом к нему опять же становится диалог на тему возможного обмена заключенными. Не будем называть их в данном случае заложниками.

Что послужило непосредственно поводом для ареста Гершковича именно сейчас? Раньше к нему не было претензий, при том что он успел поработать на целый ряд весьма известных СМИ, включая агентство France-Presse и газету The New York Times. Он действительно является опытным журналистом, имеет много публикаций и даже профессиональные награды, в том числе премии Crisis Coverage Awards и премию Американского общества журналистов за освещение борьбы с коронавирусом в России. Профессиональным шпионом он вряд ли является.

Некоторые полагают, что поводом для ареста американского журналиста стало скандальное задержание сына Красноярского губернатора Александра Усса Артема в Италии по запросу американцев. Якобы тот участвовал в создании схемы получения американских технологий для дальнейшего использования в российском ВПК. Тут опять фигурирует ВПК. Однако Артем Усс недавно успешно сбежал из-под ареста.

В качестве другого вызова со стороны спецслужб США могло быть воспринято недавнее выдвижение уголовных обвинений против Сергея Черкасова. Его обвиняют в незаконном проникновении в США с подложными документами на имя гражданина Бразилии, а также в том, что он собирал мнения госчиновников и политиков США на тему тогда еще только готовившейся военной спецоперации на Украине. Эти обвинения против Черкасова, который содержится под арестом в Бразилии по запросу США, выглядят еще довольно мягко. Возможно, смягчающим обстоятельством сочли то, что он докладывал в Москву, по данным следствия, что США не станут поддерживать Украину ни в какой форме в случае начала конфликта.

Впрочем, и работа Эвана Гершковича не выглядит безупречной. Для американского журналиста отправиться именно сейчас на Урал собирать информацию о каком-нибудь «Уралвагонзаводе» и других предприятиях ВПК есть свидетельство либо наивности, либо чрезмерной смелости, либо просто неадекватного представления о нравах и обычаях страны пребывания.