Business FM на полях Восточного экономического форума поговорила с заместителем президента — председателя правления банка ВТБ Анатолием Печатниковым о том, как розничный банковский рынок изменился за последние полгода и каковы перспективы российской банковской системы в сложившемся геополитическом контексте
Анатолий Печатников. Фото: пресс-служба
Можно ли говорить о восстановлении рынка кредитования? Как бороться с телефонными мошенниками? Какие льготные программы предлагает своим клиентам ВТБ? На эти и другие вопросы ответил заместитель президента — председателя правления банка ВТБ Анатолий Печатников. С ним беседовал Евгений Перельчук.
Сразу с места в карьер. Розничный банковский рынок. Сначала пандемия два года, потом восстановление. Теперь геополитический кризис. Можно ли говорить о восстановлении рынка сейчас? В первую очередь, конечно, интересует ипотека. Какие у вас прогнозы и какие цифры ожидаете на конец года?
Анатолий Печатников: Здесь, наверное, надо, говоря о розничных рынках РФ, разделить рынок сбережений и кредитный, потому что специальная операция весь второй квартал по-разному на этих рынках отразилась. Если говорить про рынок сбережений, то мы наблюдали отток средств из банков, девалютизацию, предпочтение рублевым вкладам. И такое поведение потребителя было очевидно, поскольку кратно была увеличена ключевая ставка. Но за всю историю наблюдения с момента создания РФ это, наверное, максимальная ключевая ставка — 20% годовых. Поэтому весь интерес сберегательный, все предпочтения наших клиентов и потребителей были сосредоточены в таких простых, понятных, защищенных государством и Агентством по страхованию вкладов инструментах, как рублевые депозиты. Ну и активный тренд на девалютизацию.
Это, кстати говоря, создало предпосылки, если обсуждать прогнозные итоги года, для феноменального роста именно рублевого депозитного портфеля граждан. По нашим оценкам, к концу года мы увидим рост где-то около 15% именно в рублевом сегменте сбережений граждан. И общая сумма средств, размещенных нашими гражданами в банковской системе, превысит 32 трлн рублей, что полностью, забегая немножко вперед, покроет фондирование — весь розничный кредитный портфель, который, по нашим оценкам, будет около 28 трлн рублей. Плюс граждане выступят донором с точки зрения ликвидности, по ставке рублевой ликвидности для корпоративного кредитования. Если говорить о кредитных рынках, то шоковое повышение ставок отпугнуло потребителя, прежде всего в необеспеченном кредитовании, где отсутствуют субсидированные государством кредитные программы, оттолкнуло от автокредитования. Но весь спрос сосредоточился в ипотеке, потому что госпрограммы были не только поддержаны, но и расширены впоследствии, и это создало большой интерес граждан к инвестициям в жилье и востребованность подобного рода ипотечных кредитов. Но с учетом структуры рынка, у нас традиционно где-то, наверное, половина продаж формируется за счет субсидируемых государственных программ, потому что они прежде всего ориентированы на вновь строящееся жилье.
На вторичном рынке у нас есть единичные прецеденты поддержки, это как раз дальневосточная ипотечная программа, которая в некоторых регионах допускает приобретение уже построенного жилья, готового. На вторичном рынке ставка кредитования в среднем по системе была очень близка к ключу. 17-18% — это такой, знаете, психологический барьер для потребителя. Все, что выше 16% годовых, в ипотеке конкретно уже исследовано, что это резко сокращает спрос и притормаживает кредитную активность граждан. Здесь мы наблюдали спад. Это характеристика второго квартала. После того как ЦБ принял решительные меры по снижению ключа, сегодня мы уже в восьмой ставке, это даже ниже, чем та ставка, которая была до начала спецоперации, а она была 8,5%. Сейчас ситуация нормализуется, восстанавливается спрос и на вторичное жилье. И в целом по этому году мы видим прогноз чуть хуже продаж именно ипотечных кредитов, чем в целом было в 2021 году, когда он был рекордным. Напомню, в прошлом году общий объем средств, который банки предоставили гражданам на цели ипотечного кредитования, превысил 5 трлн 600 млрд рублей. В этом году, наверное, дотянемся до 5 трлн рублей. По нашему банку мы пытаемся сохранить объем выдач. В прошлом году это было чуть больше триллиона, 1 трлн 100 млрд, по-моему, или 1 трлн 200 млрд, вот в этом году в триллион хотим уместиться, но все равно будет небольшое сокращение. Поэтому, если охарактеризовать рынки розничного кредитования, как мы их видим сегодня, в период проведения Восточного форума, и прогноз до конца года, то можно сказать, что они восстановились, преобразились, это действительно некая новая реальность. Но мы сейчас обсуждаем только два рынка — это рынок сбережений и рынок кредитования. По рынку кредитования можно констатировать, что все усилия регулятора и банковской системы нормализовали ситуацию, мы все равно увидим плюс по году.
Сейчас интрига сохраняется еще в отношении сегмента необеспеченного кредитования, то есть все-таки будет минус или будет плюс в целом по портфелю. Но мы больше оптимисты, мы думаем, что все-таки будет плюс и потребительский спрос восстановится. Особенно с учетом наших надежд на сокращение ключа до конца года, и в том числе в ближайшее заседание совета директоров. И мы увидим прирост где-то плюс 7% розничного кредитного рынка. Если вы помните, до начала спецоперации мы обсуждали не просто традиционные банковские продукты, мы обсуждали в терминах общих средств под управлением, имею в виду рынок ценных бумаг. Но вот сейчас можно вычеркнуть долларовые сбережения, евровые сбережения, весь валютный рынок сейчас не интересует клиентов. И рынок ценных бумаг пока в паузе, потому что очень много неопределенностей. Рублевый компонент начинает восстанавливаться, а с иностранными ценными бумагами пока еще очень много открытых вопросов.
Анатолий Юрьевич, я напомню слушателям, что ЦБ снижал ключевую ставку на 1,5 процентных пункта, это было 22 июля, по ряду вкладов банки снижали ставки. Хотелось бы немножко подробнее про привлечение средств в банковский сектор. Как вы считаете, во что вкладываться россиянам в период низких ставок? И какие у вас прогнозы по доходности вкладов до конца года? То есть стоит ли бежать вкладываться сейчас? Или это вообще такое настроение преждевременное?
Анатолий Печатников: В традиционных продуктах банков по привлечению именно рублевых средств чудес не бывает. Здесь общий уровень цен определяет наш регулятор, поэтому все предложения банков в части краткосрочных и долгосрочных депозитов все равно будут отталкиваться так или иначе от размера ключевой ставки. Мы это наблюдали в период кратного роста ключевой ставки и в период падения. Поэтому сегодня ключ — 8%, и мы сегодня на рынке можем найти предложения сберегательные 7,5-7,6%. Примерно с таким лагом, с таким отклонением от ключа и будут предложения банков держаться. То есть если ключ пойдет в седьмой уровень, что мы очень надеемся, до конца года произойдет, то мы увидим на рынке предложение 6,5% годовых. Это то, что касается традиционных банковских депозитов.
Но, как я уже сказал, рынок облигационных займов начинает восстанавливаться. Были прецеденты, кстати говоря, размещения займов в юанях, но я больше все-таки рассчитываю, что на конец года мы увидим рублевые выпуски. А они априори выгоднее потребителю, потому что там нет нагрузки на отчисления в Фонд страхования вкладов и нет требований по обязательному резервированию в Банке России, то есть сразу +1% годовых этот инструмент институционально добавляет потребителю. То есть если традиционный депозит, условно говоря, сегодня 7,5% годовых, то, просто переведя это заимствование в облигацию, например, нашего же банка, мы сразу можем платить 8,5%. Поэтому такого уровня предложения мы увидим до конца года. По традиционным депозитам я уже сказал уровень ставок, по облигационным займам будет чуть повыше, в пределах еще 1% годовых. Если смотреть на инфляционные прогнозы уже на 2023 год, которые как раз будут укладываться в тот диапазон ставок привлечения в депозит, о которых я сказал, то это все равно будут сбережения с положительной доходностью.
Немного о переводах за рубеж хотелось поговорить. С февраля было несколько послаблений от ЦБ — перевод 5 тысяч долларов в месяц, потом 150 тысяч долларов в месяц, с 1 июля вообще 1 млн долларов. ЦБ считает, что у нас устойчивое положение на внутреннем валютном рынке. Как считаете вы, в каком состоянии этот рынок? Какие новые страны можете отметить, которые стали доступны для переводов?
Анатолий Печатников: Давайте так, я думаю, что рынка в евро и долларах уже больше нет. И несмотря на то что часть банков сохраняют техническую возможность осуществлять такого рода переводы, у нас все потребители, которые осуществляют подобного рода переводы, сталкиваются с многочисленными трудностями прохождения всех compliance-процедур на стороне принимающих банков. Поэтому этот рынок явно сжимается, сворачивается, и я не исключаю, что в каком-то обозримом горизонте вообще будет недоступен для нашего потребителя. То, что сейчас развивается, — это платежи в валютах дружественных стран, мягких валют, прежде всего стран СНГ, где у нас традиционно сильны экономические связи и просто человеческие связи, людские связи. У нас все-таки сохраняется и большая рабочая сила, которая приезжает, трудится у нас здесь в РФ, и у них есть необходимость поддерживать семьи свои, которые остаются в тех странах.
Мы сейчас открываем платежи не только в мягких валютах стран СНГ, но и в Китай мы сейчас запустили хорошо функционирующую платежную схему, которая как раз избавлена от всех недостатков тех процедур, которые мы наблюдаем по платежам в евро и в долларах США. Поэтому понятно, что связи развиваются и с азиатскими, и с восточными странами, и будут дальше развиваться. И, конечно, у людей востребованы подобного рода транзакции и платежи. Просто банально по организации отпуска своего, досуга, поездок каких-то и поддержки своих семей, которые в этих странах проживают. Здесь нет никаких затруднений, здесь у нас полное взаимодействие. У нас тоже в ряде стран сейчас будет интеграция, и так же привычно, как внутри РФ по номеру мобильного телефона вы делаете переводы, вы сможете делать то же самое в адрес граждан или жителей тех или других стран. Но это не быстро все, да, это сложно, потому что надо устанавливать корреспондентские отношения, надо заниматься валютообменными операциями, надо иметь ликвидность. Но у нас другого пути нет, то есть нам нужно туда идти, мы идем и эти новые рынки создаем, потому что они точно заместят традиционные валюты недружественных стран, которые раньше у нас были популярны с точки зрения расчетов. Мне кажется, здесь предопределен этот путь, и точно есть взаимодействие, есть понятные технологии, как это организовывать.
Есть еще большая вторая тема: мы сейчас представляем розницу банка ВТБ. Для нас с точки зрения международного взаимодействия сейчас два направления важны: это то, что вы затронули, — переводы в мягких валютах в другие страны, и второе — это расширение приема карт «Мир». Мы расчетный банк для платежной системы «Мир», и мы одной из задач видим растить покрытие, чтобы больше стран, больше точек приема создать для наших потребителей в других странах. У нас большой прогресс, страны СНГ традиционно. В Армении у нас работает карта «Мир», в Казахстане. Сейчас могу точную цифру немножко напутать, но, по-моему, в десяти странах согласно анонсу со стороны ЦБ у нас карты «Мир» доступны. И задача состоит в том, чтобы как можно большее количество стран тоже принимали карты «Мир». Процесс непростой технологически, и тоже возникают вопросы с валютообменными операциями, и с ликвидностью, с биржами. Но он будет решаться, потому что наши граждане посещают дружественные страны, им там нужен платежный инструмент именно банка РФ.
Давайте перейдем к дальневосточным инициативам. В последние годы к Дальнему Востоку повышенное внимание, там деньги, программы, инициативы. Чего не хватает сегодня региону для более заметного социально-экономического развития? Каким образом банки могут улучшить ситуацию? Что предлагает конкретно ВТБ для дальневосточников? Это льготная ипотека или есть и другие программы?
Анатолий Печатников: Мы готовились к этому форуму, готовились привезти позитивную повестку и очень рады объявить, что продолжаем нашу концепцию семейного капитала. Мы переориентировались и с начала пандемии, и после начала спецоперации именно на обслуживание семьи и участие в демографических государственных программах. Мы привезли две новинки для жителей именно Дальневосточного федерального округа. Мы решились на то, чтобы возобновить нулевую ставку по дальневосточной ипотеке, такая инициатива была еще до проведения спецоперации, но сейчас мы нашли возможности ее вернуть в наше кредитное предложение, но для семей, у которых три и больше детей. Это первая наша инициатива большая, потому что все-таки, несмотря на те ставки текущие, которые есть на рынке, государство определило 2% годовых, но многие банки еще от себя дают небольшую ставку, там 1,7%, но тем не менее все равно процентный доход возникает, и он отягощает семейный бюджет, особенно многодетных семей. Мы решили, что можем уступить эту ставку и предложить многодетным семьям практически кредит под ноль процентов годовых.
И вторая инициатива — это семейный автомобиль. Помните, раньше была такая программа поддержки со стороны Минпромторга, потом она прекратила свое действие, но поскольку мы провозгласили для себя приоритет семейных, многодетных клиентов, то решили, что семейный автомобиль для жителей Дальнего Востока очень актуальная тема, и резко скинули процентную ставку на автокредиты для покупки автомобилей многодетными семьями в Дальневосточном федеральном округе. Мы ориентируемся на такую метрику, потому что надо увеличивать численность россиян. И у нас ставка со всеми дополнительными льготами будет всего 2,7% годовых на кредит на приобретение автомобиля здесь, именно для жителей Дальневосточного федерального округа.
Есть ограничения по сумме?
Анатолий Печатников: У нас нет ограничения по автокредитам, есть базовое какое-то ограничение, не помню, какое-то количество миллионов рублей, но это явно не тот барьер, который будет сдерживать приобретателей транспорта. А по дальневосточной федеральной программе ипотечной есть ограничения, там 6 млн — максимальная сумма кредита, что явно сегодня, особенно для многодетных семей, на территории Дальневосточного федерального округа недостаточно, потому что, к сожалению, следует признать, что цена на квадратный метр в Дальневосточном федеральном округе выросла больше, чем по всей стране. Поэтому одна из наших общеглобальных инициатив с точки зрения развития ипотечных программ на Дальнем Востоке — все-таки увеличить предельную сумму, чтобы хотя бы 90-метровые квартиры можно было покупать.
В завершение хотелось затронуть тему, которую нельзя не затронуть. Это мошенники и их все более совершенные схемы. Стоит хакерам слить персональные данные пользователей, а таких случаев за год было немало, утечки были у транспортных компаний, у доставок еды, у кого только не было, сразу шквал звонков от липовых следователей, сотрудников банков, «на вас оформлен кредит», то есть что только не придумают. Социальная инженерия цветет пышным цветом. Какие тренды на рынке мошенников вы видите сейчас, которые наиболее актуальны, как с ними боретесь?
Анатолий Печатников: Следует признать, что обратная сторона цифровизации и упрощения, комфорта, удобства, быстроты взаимодействия с финансовыми институтами для граждан — это операционные риски, причем как самостоятельные ошибки клиентов, так и противоправные действия мошенников, это правда. Нельзя недооценивать эту проблему. Более того, сейчас помимо банальных хакерских атак с попытками взлома банковских систем злоумышленники действуют еще методами социальной инженерии, это новое явление, которое мы года полтора как фиксируем. Это полная имитация правоохранительных органов, очень неприятное явление. И если раньше мошенники пытались украсть собственные деньги клиента, то сейчас расширяют воронку своего воздействия. Если они попадают на клиента, у которого нет остатков, появилась новая схема — убедить клиента взять кредит и украсть у него теперь уже кредитные деньги. Это тренд нескольких последних месяцев. Причем уловки совершенно разные. В основном клиента убеждают в том, что против него готовятся криминальные действия со стороны других групп мошенников, а те, которые ему звонят, являются правоохранителями и хотят защитить его интересы. Но для того чтобы этих злоумышленников наказать и выявить, надо все-таки кредит взять и распорядиться им так. Есть такая проблема. Но давайте о системной работе.
Я глубоко убежден, что все это можно сократить, избежать, если реализовать две законодательные инициативы, которые сейчас уже прошли первое, даже и второе чтение, может быть, и сейчас в осеннюю сессию Госдумой будут приняты. Это исключить возможность анонимизации звонков в адрес российских пользователей. То есть вы как пользователь услуг сотовой связи, стационарной связи должны иметь право знать, кто вам позвонил. Сегодня, к сожалению, это не так. И вот заявили достаточно большой комплекс инициатив в адрес компаний, которые обладают лицензией на предоставление услуг связи, чтобы они лучше идентифицировали своих пользователей и знали, кто является держателем пула абонентских номеров либо конкретного абонентского номера.
Но ведь существует подмена номера.
Анатолий Печатников: Это, опять же, вопрос взаимоотношений. Подмену номера тоже можно исключить, это не очень сложная технологическая манипуляция со стороны сотовых операторов. И вторая тема — борьба с фишингом, с недобросовестной рекламой в интернете. У нас очень много чего сделано в стране с точки зрения контроля рекламы на телевидении, в наружной рекламе, в СМИ.
Но не в интернете.
Анатолий Печатников: Да, интернет — это пока белое пятно, ответственность владельцев ресурсов отсутствует, и очень много компрометации, в том числе платежных карт, как раз происходит за счет фишинговых ресурсов и выманивания первичных данных. Что касается кредитного мошенничества, здесь в принципе тоже актуальна тема самоограничений, мы такой сервис будем делать. То есть те клиенты, которые не намерены в ближайшие полгода-год приобретать кредитные продукты, осознанно могут отказаться от такого сервиса, это существенным образом затруднит оформление в цифровом канале кредита подобного рода нашему клиенту. Развиваем тему скоринговых моделей (используются кредитными организациями для определения кредитоспособности потенциального заемщика. — BFM), потому что, анализируя платежное поведение, сберегательное поведение клиента, мы с уверенностью можем формировать суждение о потребности в необеспеченном кредитовании. Если по продуктовому профилю, по платежному поведению клиента эта потребность отсутствует, то следует признать, что подобного рода активность вызвана не желанием клиента получать необеспеченный кредит, а воздействием мошенников. И это, нам кажется, существенным образом сократит подобного рода нежелательные операции.
Я помню, Банк России примерно месяц назад предлагал ввести двухдневный «период охлаждения» для переводов свыше 10 тысяч рублей. Мы делали об этом материал, и мнения разделились полярно. Одни говорят, что это здорово, другие спрашивают, почему 10 тысяч, с чего вы взяли именно такую сумму? А что, 5 тысяч не обидно потерять? И разговоры в таком духе. Как вы относитесь к такой инициативе?
Анатолий Печатников: Современный мир требует операций онлайн, и любые ограничения в этом плане, мне кажется, — это будет шаг назад, надо искать другие методы борьбы. Не надо отказываться от технологических достижений. Вспомните банковскую систему в начале 2000-х годов. Пешочком надо было идти в отделение, ручками заполнять бумажные платежные поручения, потом три-четыре дня ждать, пока это поручение будет исполнено. Вряд ли мы хотим вернуться в 2000-е годы, сейчас вы платеж за любые услуги и товары можете онлайн произвести. Поэтому, мне кажется, не надо отказываться от этих достижений российской банковской системы, потому что в технологиях по употреблению, по готовности использовать эти цифровые сервисы мы очень неплохо в рейтинге мировых стран смотримся, мы там точно в топ-5 входим по цифровизации не только банковской системы, но и государственных услуг. Поэтому надо искать другие способы защиты наших клиентов, а не откатываться в технологиях на шаг назад.
