Бовт: Лукашенко знает, что у Путина много денег, почему бы и не попросить?

Путин: Республика Беларусь в целом остается для нас большим и надежным партнером в сфере экономики. Надо сказать, что, несмотря на коронавирус, на другие [проблемы], в том числе связанные с внешними вызовами, республика обслуживает все кредиты, более того, мне только что правительство доложило, на 2,5% сократился внешний долг Республики Беларусь, в этом смысле Беларусь надежный, стабильный партнер.

Лукашенко: Вы очень серьезно погрузились в экономику Беларуси, вы абсолютно точно назвали цифры. Мы, попав под очередную волну, четвертую уже, санкций, я уже сбился со счета, все-таки действительно диверсифицируемся. Благо что сейчас вы точно видите наши отношения с Западом коллективным, мы ведь не много с ними и торговали, и вот они ввели против МАЗа, БелАЗа санкции. А торговля этих предприятий с Европейским союзом сколько вы бы думали, 3,3 млн долларов, а другого предприятия — 4 млн долларов. Но главное, как я вижу сейчас, да и вы тоже, — это безопасность наших государств. Я тоже вам многое расскажу, что происходит, динамика бешеная, каждый день что-то меняется. Какой следующий будет этап в Беларуси, это [этап] так называемой цветной революции или мятежа, с мятежа все началось. Они перешли к индивидуальному террору против тех людей, которые выступали за государство и государственность, сейчас уже на депутатов перешли. Всех их вычислим. И очень активно сейчас начали работу по всем этим НКО, НПО, так называемым западным СМИ, которые тут демократию нам дарили, а фактически насаждали. Мы справимся, главное — это экономика. И если мы выдержим этот экономический удар, уже вместе с Россией мы будем развиваться, это не вопрос.

— Что за секретность с этими переговорами, почему они не анонсировались, почему нет даже утечек о том, что обсуждают президенты?

— Надо сказать, что переговоры Путина и Лукашенко никогда не отличались большой открытостью, и очень много раз было, когда по итогам этих переговоров никаких ни официальных документов, ни заявлений не было. Чаще постфактум какие-то утечки происходили от Минска, но не из Москвы. Поэтому в данном случае, наверное, это не выпадает из общей традиции. Хотя до сих пор еще не было такого, чтобы Лукашенко прилетал неожиданно, и это не было объявлено заранее. Теперь все комментарии сводятся не к тому, о чем говорили президенты, а о том, договаривались ли они о встрече или не договаривались о встрече, неожиданная она или не неожиданная, это новый уже этап секретности.

— Из того, что было сказано до начала переговоров, какие можно сделать выводы? Взять, в частности, заявление Путина о том, что Минск исправно обслуживает свои долги, и заявление Лукашенко о том, что Белоруссия вместе с Россией выдержит любые санкции.

— В переводе на нормальный язык это означает, что у Белоруссии есть определенные трудности из-за западных санкций, и переговоры шли о том, как эти трудности преодолевать, с помощью России, разумеется, потому что больше никто помогать Белоруссии не будет.

— Ситуация на белорусско-литовской границе, транзит из ЕС через Белоруссию — эти вопросы могли быть подняты в ходе встречи?

— Наверное, могли бы, хотя непосредственно России это не касается, и, в общем, ей Литву не жалко, но косвенно это могло бы ударить и по переговорам с Россией о каком-то визовом режиме, облегчении его. Но таких переговоров сейчас с Евросоюзом не ведется. Хотя то, что между Россией и Белоруссией прозрачные границы, и то, что люди могут проникать, в том числе из России, и потом нарушать границы ЕС, это может как-то аукнуться нам, но пока не аукнулось, пока на нас ответственность никто не возлагает за то, что мы потакаем Лукашенко в таком поведении.

— Может ли Лукашенко попросить очередной кредит у Путина?

— Почему нет? Он же знает, что у Путина много денег, почему не попросить кредит?

— А ему дадут кредит?

— А куда деваться? Надо давать, потому что это тот самый случай, когда долги вашего должника — это не его проблемы, а ваши, поскольку банкротство Лукашенко и его режима абсолютно недопустимо политически для России, потому что это будет победа Запада, всех его санкций, и они начнут потом еще более увлеченно вводить их уже против России: смотрите, свалили Лукашенко, теперь давайте попробуем свалить Путина. Во всяком случае, так это воспринимают в Москве. Поэтому Лукашенко — это наш последний редут, можно сказать, перед нами самими.

— В последнее время произошел ряд событий, связанных с миграционными потоками в Литву, с заявлениями американских и европейских дипломатов в отношении Белоруссии. Путину с Лукашенко всегда есть о чем поговорить, я думаю, что ничего форс-мажорного и экстраординарного во встрече нет, не все встречи анонсируются громко, между правительствами идет постоянный диалог. [Премьер-министр России] Михаил Мишустин на регулярной основе и лично, и по телефону общается с премьер-министром Белоруссии, поэтому видеть в этом форс-мажор или сигналы я бы не стал.

— Это не похоже на пресс-службу Кремля, они всегда все анонсируют.

— Визит Путина в Петербург пресс-служба же не анонсировала? Не анонсировала. Пресс-служба анонсирует далеко не каждый визит президента в Петербург, потому что Путин часто бывает на своей родине, но при этом не все визиты носят официальный характер, зачастую это поездки личного характера, встреча с друзьями или с кем-то еще.