«Как таковой ошибки быть не может». Что заставляет людей влюбляться?

Катя: Мы часто употребляем выражение «химия любви». Что с нами происходит, когда мы влюблены, и действительно ли любовь — это ряд химических реакций в организме?

Мария Овчаренко: На самом деле да. Более того, не важно, это любовь к какому-то конкретному человеку или это любовь к занятию, месту. Все, что мы чувствуем, — это очень сложный коктейль разных химических веществ.

Надя: Я думаю, многим знакомо это состояние: когда сильно влюбляешься, очень много думаешь об объекте своей влюбленности, и, с одной стороны, это приятные чувства, а с другой стороны, ты не можешь ни на чем нормально сконцентрироваться, и вообще все вокруг кажется незначительным, кроме одного человека. Как долго может длиться такое состояние?

Мария Овчаренко: Чтобы ответить на этот вопрос, лучше сначала разобраться, что такое любовь с точки зрения химии. Есть три разные стадии любви. Первая стадия — это адреналиновая любовь, очень похожая на то, что вы описали. Когда мы видим человека, наш мозг понимает, что он, в первую очередь по физическим параметрам, нам подходит: может ли человек быть хорошим партнером для того, чтобы иметь в дальнейшем детей. Это определяется буквально за секунды, и тогда мозг начинает выбрасывать в кровь определенные гормоны и вещества, которые разносятся по всему организму. Почему называется адреналиновая [стадия]? Потому что первое, что мы испытываем, — это какое-то жуткое волнение, в какой-то степени страх. Это похоже на всплески адреналина у человека, который прыгает с парашютом: начинают трястись руки, потеть ладони, колотиться сердце. Часто говорят про бабочек в животе — это тоже адреналин, он провоцирует сокращение в кишечнике, и возникает это ощущение пустоты и бабочек.

Что касается сроков, если мы говорим про классические отношения, как правило, адреналиновая стадия занимает где-то до полугода. Такая стадия не может длиться долго. Почему, когда человек влюбляется, он может не есть, не спать и из него энергия просто хлещет? Потому что организм собирает все ресурсы и пускает в дело, которое для него сейчас архиважное. Ученые подсчитали: если человек будет больше восьми месяцев в такой стадии, то организм просто износится вплоть до того, что начнет стареть.

На смену адреналиновой или параллельно с ней начинается вторая стадия — дофаминовая. Дофамин отвечает за желание обладать, за целеустремленность. Самое главное — это цель, ради нее хоть горы свернуть, хоть умереть, все остальное не важно. Она длится намного дольше — около 12 месяцев.

И затем на смену приходит так называемая окситоциновая стадия. Это стадия привязанности, когда с человеком просто становится хорошо, спокойно. Она может длиться очень долго, до нескольких лет. Кстати, считается, что это самая благоприятная стадия для того, чтобы заводить детей. Окситоцин, кстати, вырабатывается в больших количествах, когда нас обнимают.

Катя: Вы говорите, что за доли секунды мозг как бы сканирует человека. Может ли наш мозг ошибиться? Химия случайно может произойти или в любом случае нас что-то должно специфическое «протриггерить», чтобы запустить эти процессы?

Мария Овчаренко: Как таковой ошибки быть не может. Другой момент, что в первые секунды мозг определяет, подходит ли нам человек физически. Например, у девушки широкие бедра — это залог хороших родов. Или, например, какое-то увечье, асимметрия — это, как правило, говорит о каких-то нездоровых моментах. Какие у человека цели, ценности, будет ли он хорошим партнером — вот это в первые секунды ни в коем случае не определяется. Мозг сканирует все окружение, вплоть до людей в метро. Поэтому если человек вам физически подходит, это не значит, что вы с ним создадите хорошую, крепкую семью.

Надя: Часто говорят: «это мой типаж», то есть имеется в виду, что у каждого из нас есть какой-то типаж, в который мы влюбляемся. Часто в принципе так и бывает, а как он формируется? Это какие-то паттерны, заложенные в детстве?

Мария Овчаренко: Ни для кого не секрет, что мальчики влюбляются в девушек, похожих на маму, девочки влюбляются в парней, которые похожи на папу. Бывают деструктивные отношения, когда у девочки в семье папа был деспотом или алкоголиком, и она находит себе мужа с теми же качествами. Но какие бы ни были скандалы в семье, ты знаешь, что это за проблемы, ты привык с ними справляться, поэтому, выбирая между хорошим парнем, от которого не знаешь, что ждать, и парнем, похожим на папу, ты выбираешь то, что тебе привычнее. Много исследований, связанных с рептильным мозгом, который переживает за все новое и готов цепляться за старое, даже если оно плохое. Мы знаем, что там нужно выработать, и выбираем это.

Катя: Можно ли этот неверный шаблон как-то разорвать?

Мария Овчаренко: Конечно, можно. Более того, приятно осознавать, что сейчас тенденция на то, чтобы молодые люди и девушки больше работали с психологами в случае, когда у них было тяжелое детство. И они сначала прорабатывают все эти травмы с психологом и только потом начинают искать спутника жизни. Для этого нужно разрушить те нейронные дорожки, которые в мозгу уже образовались. Поскольку эти дорожки связаны с серьезными эмоциональными переживаниями, они очень глубокие, поэтому тут нужна хорошая работа над собой.

Катя: Если это невзаимная любовь, как долго чувства могут длиться по отношению к партнеру, которому ты не очень интересен?

Мария Овчаренко: Вопрос не в том, сколько пройдет времени, а в том, что ты все это время делал. Я знаю людей, которые годами страдают от неразделенной любви, при этом вместо того, чтобы сосредоточиться на каких-то продуктивных вещах, они начинают вспоминать моменты, связанные с этим человеком, где и как он улыбнулся, что сказал. У нас с мозгом есть одна очень интересная фишка. Почему много говорят про визуализацию и контроль мыслей? Когда мы в мыслях переживаем какое-то событие, мозг вырабатывает те же самые вещества, как если бы это с нами происходило наяву.

Вот эти истории, когда люди первую любовь миллион лет не видели, потом встретили, и страсть снова вспыхнула — да не вспыхнула она, просто в определенный момент времени ничего не проработалось, и эти дорожки никуда не делись. Мозг вспомнил вещества, которые надо вырабатывать, и делает все то же самое.

Катя: Давайте поговорим про бизнес-составляющую. Маркетологи активно используют тему любви в рекламе. В частности, говорят, что духи с феромонами каким-то образом привлекают партнеров, но в своей лекции вы говорили, что эти вещества свойственно выделять только некоторым видам животных. То есть, получается, неправильно говорить про феромоны, когда речь о любви? А духи с феромонами — это миф?

Мария Овчаренко: Нет пока научного доказательства того, что существуют феромоны у человека. Да, это больше маркетинговый ход, но то, что мы выбираем себе партнера по запаху, — это научно подтвержденный факт. Здесь сравниваются иммунные системы, это очень важно с точки зрения потомства. Запах, как и физические параметры, определяется буквально в первые три-пять минут. Если запах человека нам не нравится, значит, наша иммунная система похожа на его, и наши дети будут слабыми, будут больше болеть. Если запах человека нам нравится, это значит, что у него совершенно другая иммунная система. Дети-мулаты считаются самыми выносливыми, потому что иммунные системы родителей были максимальны разные. Поэтому если запах человека вам нравится, это очень хороший показатель.

Катя: Известный американский ученый-антрополог Хелен Фишер в своих научных книгах о любви вывела формулу, согласно которой безумная влюбленность не может длиться больше 30 месяцев, а спокойная любовь в браке — не дольше десяти лет. Есть также известная теория, что любовь живет три года. Если герой Бегбедера начал в ней сомневаться, то в массовом сознании эта формула засела довольно прочно. Что говорит наука: любовь действительно можно вывести по формуле и рассчитать продолжительность отношений или все-таки нет?

Мария Овчаренко: Рассчитать не получится, но тому, что любовь живет три года, действительно есть научное подтверждение. Считается, что этого времени достаточно, чтобы люди встретились, узнали друг друга, полюбили, зачали ребенка и заботились о нем в самый беззащитный период. Этому есть несколько научных обоснований. Измеряли гормоны, нейромедиаторы, и по истечении трех лет многие вещества шли на спад. Но, опять же, здесь многое зависит от того, что люди делают для того, чтобы свои отношения поддерживать.

Если вам нужно «перезапустить» процесс, то здесь очень хорошо помогают ситуации, в которых вырабатывается адреналин. Поэтому людям советуют больше совместных занятий, отпусков, когда люди едут куда-нибудь в джунгли, сталкиваются с какой-то опасностью или с нестандартной ситуацией, переживают. Вырабатывается адреналин, партнер рядом — это освежает отношения. Этот процесс можно запускать до бесконечности, вопрос только в ваших усилиях.

Надя: Есть люди, которые говорят, что никогда не любили. Это последствия какого-то негативного опыта, детских переживаний и травм? Может быть, человек их просто не осознает и блокирует свои эмоции? Почему так происходит?

Мария Овчаренко: Тут может быть несколько [предпосылок], начиная с травм, которые вы уже упомянули, — это одна из распространенных причин, и заканчивая психопатией, когда есть патологии в мозгу и нарушена работа некоторых рецепторов. Но сейчас у нас настолько процветает в обществе идея о том, что семья — это не главное и можно быть счастливым, не имея партнера и не будучи безумно влюбленным, что люди нашли достаточно хорошую с химической точки зрения замену любви. Кто-то ударяется в работу, постоянно реализует какие-то крутые проекты, и количество дофамина, которое вырабатывает мозг, может быть даже примерно таким же, как у человека, который влюблен.

Надя: А спорт может заменить влюбленность, там же тоже вырабатывается дофамин?

Мария Овчаренко: Там и дофамин вырабатывается, и, если мы говорим про какие-то достижения, вырабатывается большое количество эндорфина. Когда человек без причины счастливый, это как раз работа эндорфинной системы. Поэтому, если человеку нужно избавиться от чувства влюбленности, советуют заниматься спортом, в том числе и потому, что, воздействуя на опиоидные рецепторы, человек начинает испытывать меньше боли.

Исследовали, что происходит в мозгу человека, который страдает от неразделенной любви или от того, что отношения закончились. Во время МРТ показывали фотографии бывшего партнера и смотрели, какие отделы мозга активизируются. Результаты сравнили со снимками мозга человека, который испытывал всплеск сильной физической боли, например от удара молотком по пальцу. Оказалось, что активизированы одни и те же отделы мозга и их активность была примерно одинаковая. Действительно, эмоциональную боль человек чувствует и на физическом уровне.

Надя: Почему одним партнерам свойственна полигамность, а другие моногамны? Некоторым вообще не свойственна привязанность, и они всю жизнь кого-то ищут, бегают из одних отношений в другие?

Мария Овчаренко: Здесь могут быть психологические установки, и человек не прилагает усилия, чтобы их исправить. Как только накал страстей проходит, ему дальше неинтересно, нужно искать следующие отношения. Это, конечно, очень недальновидно, потому что в любых отношениях рано или поздно накал страстей должен пройти или максимально снизиться, чтобы была нормальная, спокойная жизнь, а не эмоциональные качели. Человек, который этого не понимает, так и будет кидаться из одних отношений в другие и всегда будет неудовлетворен.

Второй момент — бывают действительно определенные патологии. Есть самые настоящие адреналиновые наркоманы, которые не то что из отношений в отношения кидаются, они прыгают с крыш, с парашютом, постоянно рискуют своей жизнью. Уровень адреналина, который вырабатывается, для них становится маленьким, им хочется чего-то сильнее. При этом рецепторы, которые определяют уровень адреналина, начинают выжигаться, из-за очень больших доз они становятся нечувствительными. Человек изводит все ресурсы организма, при этом он никогда не удовлетворен. Такие вещи лечатся уже медикаментозно. Это достаточно долгая и тяжелая терапия, когда человеку снижают дозы адреналина, и он долгое время не чувствует вкус к жизни, потому что для него эти дозы очень маленькие, он к ним не привык.