Zoom и не только: как «токсичность» меняет жизнь России. Комментарий Георгия Бовта

Zoom отключает российские госкомпании. Во всяком случае, об этом объявил дистрибьютор американской компании в России. Как можно расценивать такую новость?

Головной офис компании Zoom Video Communications в США начал проверку после сообщений об отключении российских государственных компаний и учреждений от сервиса видеосвязи. О самом запрете для дистрибьюторов продавать доступ к сервису госучреждениям и госкомпаниям в России сообщил «Коммерсантъ» со ссылкой на письмо дистрибьютора Zoom в РФ и СНГ «РайтКонф». По словам гендиректора этой компании Андрея Петренко, запрет касается не только российского госсектора, но и госструктур СНГ. Для них перестает быть доступной корпоративная видеосвязь, видеоконференции будут ограничены 40 минутами. Как можно понимать эту новость?

Решение компании Zoom, которая стала одним из главных бенефициаров пандемии коронавируса, примечательно по нескольким показателям. Во-первых, к этому решению компанию, насколько можно судить, непосредственно не толкали никакие предписания государственных органов США, ведающих антироссийскими санкциями. Все, как говорится, сами. И само по себе такое решение выглядит именно как санкции и воспринято в России именно таким образом и никак иначе. В ответ уже прозвучали угрозы запретить данный сервис в нашей стране вовсе.

Во-вторых, столь чувствительное решение с откровенным политическим антироссийским контекстом, оказывается, вполне можно принимать не на уровне штаб-квартиры компании, а на региональном. В-третьих, в данном случае перспективы самого российского рынка с точки зрения собственно коммерции, похоже, были отодвинуты на второй план, а на первый как раз вышла голимая политика. По сути, целая страна стала объектом своеобразной cancel culture, культуры запрета, которая набирает силу на Западе по мере того, как бизнес становится все более чувствительным к вопросам морали в самых разных ее аспектах, но также и политики. В том числе к тем вопросам, которыми бизнес традиционно пренебрегал отнюдь даже не ради каких-то сверхприбылей.

За последний год Zoom стал самым популярным корпоративным сервисом видеосвязи в России, заняв 25% рынка. Хотя в общем объеме выручки компании наша страна дает лишь около 1%. Могла бы со временем давать и больше. Однако перспективы рынка отступили, видимо, перед тем, что называется «политической токсичностью».

Сказывается, возможно, и нежелание следовать российскому законодательству в части предписания хранить персональные данные россиян в самой России. Потому что непонятно, зачем это: издержки как раз понятны, а выгода — нет. Впрочем, такое «отпугивающее» для иностранного бизнеса действие данного законодательства, известного также как «пакет Яровой», предсказывалось изначально. Выгода от его последовательного и бескомпромиссного применения пока выглядит не вполне однозначно.

В случае с Zoom иноземные предприниматели не собираются даже вникать в такие тонкости, как является ли та или иная государственная компания, попавшая под запрет, скажем, оборонной или обычным учреждением среднего или высшего образования. Например, Zoom пользовалась Высшая школа экономики, но теперь лицензия больше не действует.

Это все называется расширительным толкованием санкций. Западный, да и не только западный бизнес начинает воспринимать как «токсичные» не только те предприятия, организации или отдельных физических лиц, которые непосредственно попали под те или иные санкции, но любых представителей данной страны, которая начинает восприниматься в целом как «токсичная». С такой страной во избежание сложностей, которые заранее все предусмотреть все равно невозможно, лучше вообще не иметь дела. Не заключать сделки, не рассматривать как перспективный рынок для своей продукции, не включать в планы развития. Мало ли, а то вдруг те же американские регуляторы сочтут ту или иную продукцию как имеющую двойное назначение. Те же, кто останется, будут закладывать растущие политические риски в цены на продукцию и услуги, которые, соответственно, тоже пойдут вверх.

Вполне логично и ожидаемо в таком контексте и то, что можно назвать «встречными порывами». Политика импортозамещения будет все больше работать на упреждение в ожидании новых неожиданных санкций. Вопрос издержек будет рассматриваться как второстепенный по сравнению с политическими угрозами, даже если некоторые интересанты будут раздувать их искусственно. Всякие западные технологии будут тоже рассматриваться как потенциально «токсичные», потому что партнеры могут, мол, внезапно отказать в поставках комплектующих или просто прекратить сотрудничество. Тем самым все в большей мере будут создаваться условия для формирования курса на автаркию с опорой только на собственные силы. Как показывает исторический опыт, формирование такого курса всегда имеет вполне определенные не только экономические, но и политические последствия.