К чему приведет закон о регулировании просветительства? Комментарий Георгия Бовта

Суть, она же главная проблема поправок, как отмечает политолог, состоит в том, что предлагается зарегулировать просветительство, образно говоря, до смерти. Под просветительство теперь может попасть все что угодно. Например, YouTube-курсы по кулинарии

В Думе ко второму чтению готовятся поправки в закон об образовании, касающиеся просветительской деятельности. В случае их принятия образовательным организациям придется согласовывать с Минпросвещения и Минобрнауки все международные договоры и работу с иностранными учеными. Просветителей смогут увольнять при признаках разжигания ими розни и экстремизма. После первого чтения в интернете запустили несколько петиций с требованием отозвать законопроект. Против него выступили сотни ученых и просветителей, президиум РАН. Ориентировочно, второе чтение состоится в феврале, сбор поправок к законопроекту закончен 21 января. Чем чревата эта инициатива?

Суть, она же главная проблема поправок о просветительстве, состоит в том, что предлагается зарегулировать это самое просветительство, образно говоря, до смерти. Под просветительство, а вводится новый термин, отличающий его от образования, может попасть все что угодно — от онлайн-лекций по кулинарии и языковых курсов до кружков и курсов на темы культуры, рукоделия или здорового образа жизни. Иными словами, все, что связано с деятельностью «вне рамок образовательных программ», но направленной на «распространение знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта и компетенции».

И теперь авторы почти любого блога, телеграм-канала или публичной лекции могут рассматриваться как люди, занимающиеся этой заведомо подозрительной просветительской деятельностью. Это все непаханное поле самой обычной общественной жизни и общения людей просто по интересам, которое теперь предлагается поставить под контроль государства и лицензировать, лицензировать и еще раз лицензировать — до тех пор, пока не отпадет сама охота о чем-либо с кем-либо говорить вне аудиторий школы или вуза, где все уже давно зарегулировано.

Разумеется, все это ради того, чтобы оградить вечно неокрепшие умы наших людей от иностранной заразы. Как сказано в пояснительной записке к проекту, отсутствие регулирования в сфере просвещения «создает предпосылки для бесконтрольной реализации антироссийскими силами в школьной и студенческой среде под видом просветительской деятельности широкого круга пропагандистских мероприятий». Тут может случиться и дискредитация российской политики сверху донизу, и «пересмотр истории», и, разумеется, «подрыв конституционного строя».

Всякое общение с зарубежными коллегами вне надзора чиновников теперь ставится чуть ли не на грань госизмены, поэтому всякое таковое намерение с кем-либо сотрудничать «из-за бугра» надо предварить разрешением компетентных «уполномоченных федеральных органов власти».

Авторы, разумеется, говорят о своих самых благих намерениях. А то, мол, под просветительство рядится иной раз и откровенная исламистская или экстремистская пропаганда. Помилуйте, но разве у нас еще недостаточно антиэкстремистского законодательства на сей счет? Зачем же идти в законотворчестве по пути голимой паранойи? И потом, будучи закрепленной в законе, вся эта паранойя зашагает по стране, усиливаясь ретивостью исполнителей на местах, которые будут заставлять согласовывать каждое слово в каждом публичном выступлении на любую тему. Хоть бы и на тему «котиков», поскольку в технологии ухода за котиками может тоже проникнуть под личиной ветеринарии вражеское инакомыслие и пропаганда.

Даже такой предельно политически осторожный и сверхлояльный человек, как президент РАН Александр Сергеев, объясняя призыв президиума РАН отозвать законопроект, крайне вежливо и учтиво замечает: «Законодательная инициатива усложнит и затормозит популяризацию науки, сократит международные научные связи, а часть запретительных норм, предлагаемых в законопроекте, уже прописана в других актах, в частности, касающихся борьбы с экстремизмом и его пропагандой».

Дополнив Сергеева, можно заметить, что никакая не «часть запретительных норм», а все, что названо в законопроекте «просветительством», уже и так довольно жестко регулируется. Если такая работа идет через СМИ, то есть закон о СМИ. Если через соцсети, то сами эти соцсети уже давно в сетях соответствующих законов. Если просветитель вещает просто в публичном пространстве, то и на сей счет есть десятки правил и законов насчет того, что можно, а что нельзя. Однако некоторые типа сенатора Андрея Климова, главы комиссии Совфеда по противодействию иностранному вмешательству, главного закоперщика этой новеллы, хотят придумать законы обо всем на свете. И скоро, видимо, разработают закон о том, как надобно правильно дышать и где и кому еще вообще можно дышать.