Как Александр Лукашенко поделится властью с народом. Комментарий Георгия Бовта

Президент наконец раскрыл суть своих намерений по поводу обещанной конституционной реформы. Выясняется, что она будет растворена в многолюдном Всебелорусском народном собрании. Сама по себе идея явно почерпнута из советского опыта, отмечает политолог

Александр Лукашенко предложил сделать Всебелорусское народное собрание конституционным органом. Зачем это президенту и какие у подобной инициативы могут быть последствия?

Александр Лукашенко лишний раз подтвердил, что он является в основе своей советским человеком, который привык руководить десятимиллионной страной как большим колхозом. Он наконец раскрыл суть своих намерений по поводу обещанной на волне массовых протестов (и немножко с перепугу) конституционной реформы. Теперь, когда испуг прошел, выясняется, что она будет растворена в многолюдном Всебелорусском народном собрании.

Сама по себе идея явно почерпнута из советского опыта, когда многотысячный Верховный совет, собиравшийся раза два в год на несколько дней для одобрения «линии партии и правительства», считался высшим органом власти в стране. Хотя все решения принимались партийным руководством. В перестроечные годы на смену ему пришел Съезд народных депутатов. Который, запомнившись разве что интенсивной говорильней, успел доказать свою полную законодательную беспомощность перед тем, как был разогнан Ельциным в октябре 1993 года.

У Белоруссии был и свой опыт на сей счет, куда менее драматичный. Всебелорусское народное собрание собиралось уже пять раз, каждый раз всего лишь на два дня — в 1996, 2001, 2006, 2010 и 2016 годах. В первый раз его численность составила 4740 человек, затем по 2,5 тысячи. На всех этих форумах блистал разве что сам Александр Григорьевич, рассказывавший об успехах своей политики и излагавший еще более замечательные планы на будущее.

Директиву о подготовке очередного такого совещания он издал еще в конце октября. Вся подготовка будет проходить под плотным контролем действующих властей. Это означает, помимо прочего, отказ от формата «общенационального круглого стола» по примеру Польши времен движения «Солидарность». А также отказ от всякого диалога с организованной оппозицией. Выдвижение делегатов собрания будет проходить, как очевидно, не по партийно-политическому принципу, а по квотам советского толка — «от женщин», «от пенсионеров», от разных трудовых коллективов, от официальных или подконтрольных властям организаций и разных профессиональных корпораций. Таким «народным хуралом» можно достаточно легко манипулировать и добиваться почти единодушного одобрения угодных решений.

Правда, есть опасность, что в условиях большого народного недовольства собрание станет местом резкой критики режима в исполнении отдельных депутатов, как это случилось со Съездом народных депутатов СССР. Но тут главное, чтобы делегаты не засиделись долго: собрать дня на два-три, чтобы проголосовали списком за предложения президента, — и пусть едут по домам.

Представляя теперь собрание как потенциально высший законодательный орган, которому он готов отдать часть президентских полномочий, Лукашенко тем самым противопоставляет его имеющемуся парламенту и умаляет прерогативы последнего. Притом что народное собрание, состоящее из каких-то общественников, не являясь профессиональным и постоянно работающим органом, явно не сможет реально контролировать действия властей вопреки тому, что обещает Лукашенко. Тем более оно не сможет контролировать его самого.

Вряд ли белорусская оппозиция примет «конституционную реформу» в таком виде. Скорее назовет ее профанацией. Однако на сегодня ситуация такова, что протестное движение идет на спад. Лукашенко, справившись пока что с кризисом, взял ситуацию под контроль. Он хозяин положения. Как долго это продлится, сказать трудно. Многое зависит в том числе от поддержки Москвы и того, сколь охотно она «акцептует» объявленные президентом Белоруссии перемены, которые по большому счету заключаются в том, чтобы ничего не менять.