Лукашенко пообещал уйти с поста президента при новой конституции. Насколько вероятно ее принятие?

— Я думаю, что это, возможно, некий намек на то, что могут появиться какие-то институты, которые сейчас в конституции не предусмотрены, которые не будут называться президентством, но при этом могут иметь достаточно широкие полномочия в управлении страной. Понятно, что, наверное, это будет означать не возникновение какого-то совсем уже такого царского поста, который будет постоянно и повседневно стратегически возвышаться над всеми остальными институтами, но с большой вероятностью можно ожидать появления института, который будет задавать стратегические направления [для развития] страны, и вполне возможно, Лукашенко видит возможность того, чтобы работать именно в такой роли.

— Он сказал, что белорусская оппозиция на самом деле заинтересована в сохранении нынешних полномочий президента и выступает за военное решение кризиса. Как это следует понимать?

— Нужно понимать, что мы сейчас в такой активной фазе политического кризиса в стране, где стороны этой конфронтации используют все возможные средства и заявления для того, чтобы как-то друг друга атаковать и представлять в неприглядном виде. Поэтому, в общем, и Лукашенко это делает такими заявлениями, и примерно то же самое делает оппозиция. Пока у меня такое ощущение, что как оппозиция в широком смысле этого слова, так и сам Лукашенко исходят из того, что они в этом противостоянии смогут победить. Поэтому все эти заявления вот в таком контексте в первую очередь не стоит воспринимать.

— Лукашенко показывает себя как человек бесшабашный, который не боится ни коронавируса, ни оппозиции, с одинаковой степенью причем. Он посетил больницу с минимумом санитарных предосторожностей, надев на себя только респиратор, ни защитного щитка, ни очков на нем не видно, и перчаток тоже нет. Он держал руку на спине бессловесного больного, который лежал на животе, чтобы сатурация была больше. Такая странная довольно поза, как будто он его то ли благословляет, то ли отпевает, непонятно, что он с ним делал. Что касается его бодрых заявлений насчет того, что не нужны никакие забастовки, — он своим видом показывает, что он доволен тем, как идет спад протестов, очевидно, обеспокоенности больше никакой нет, так что автоматом Калашникова тоже потрясать перед публикой не надо. Видимо, все идет так, как он и ожидал, то есть протесты идут на спад, забастовка провалилась всеобщая, к которой призывала Тихановская. Ну и логичные отсюда его дальнейшие действия, а именно, как мне кажется, отступление от обещаний насчет новой конституции и уменьшения полномочий президентской власти. Он что-то в последнее время довольно часто виляет по этому вопросу. Если в первые недели протестов он говорил, что готов уйти досрочно, провести досрочные выборы после принятия новой конституции, теперь следует все больше и больше оговорок, что и старая конституция, в общем, хороша, и «ломать» ее не надо, и в рамках этой старой конституции можно передать чуть ли не почти все полномочия — 70%, как он говорил. И теперь он говорит, что в случае принятия новой конституции очень опасно отдавать власть какому-то незнакомому президенту.

— Лукашенко заявил, что при новой Конституции Белоруссии президентом работать уже не будет. Что это значит?

— Значит он, во-первых, хочет назначить, как он выразился, знакомого ему президента, а не абы кого, и чтобы его избрали. Очевидно, что этот человек должен быть согласован с Москвой, иначе вообще непонятно, зачем мы поддерживали его сейчас. Я думаю, что так и будет сделано, и Москве удастся продавить на пост президента человека, который ее устраивает. А во-вторых, он же не уйдет на пенсию от этого или не уедет куда-то в Ростов, поселившись рядом с Януковичем. Я думаю, что он постарается остаться где-то, в какой-то конфигурации власти при какой-то роли, которая позволит ему как-то подруливать этой ситуацией.