В Кремле ответили на требование ЕС начать расследование возможного отравления Навального

— Берлинская клиника Charite, в которой находится Алексей Навальный, вчера выпустила заявление, согласно которому клинические данные свидетельствуют о том, что он все-таки был отравлен. Его сторонники с самого начала возлагают ответственность за отравление на Кремль. Как бы вы могли прокомментировать это заявление?

— Мы не можем серьезно относиться к этим обвинениям, это обвинения, которые абсолютно никак не могут быть правдой и скорее являются пустым шумом. Поэтому и серьезно мы к этому относиться не намерены. Что касается заявления клиники, здесь не должно быть места каким-то шумливым и пустым заявлениям, нужно абсолютно спокойно анализировать сказанное и написанное. Мы пока ничего нового не узнали из этого заявления. Мы специально связались с нашими врачами и осведомились, как с профессиональной точки зрения можно отнестись к написанному. Дело в том, что факт пониженной холинэстеразы был установлен в первые часы нашими медиками в больнице в Омске. И атропин, о котором говорят немцы и который делают сейчас пациенту, начали вводить в первый час пребывания пациента в реанимации. Снижение уровня холинэстеразы возможно по самым разным причинам. Возможно также при приеме и при использовании различных медикаментов, различных лекарств, то есть лекарства понижают уровень холинэстеразы. Поэтому здесь очень важно выяснить, что же стало причиной понижения уровня холинэстеразы. И как раз эту причину ни наши медики, ни немцы пока установить не смогли — по крайней мере, это следует из заявления немецких коллег наших докторов. Вещества нет. К сожалению, его не удается установить, анализы его не показывают. Таким образом, вы, наверное, здесь сами отчетливо сможете проследить, сама медицинская аналитика абсолютно совпадает у наших докторов и у немецких. Но выводы разнятся. Мы не понимаем, на основании чего наши немецкие коллеги так спешат, употребляя слово «отравление» и так далее. Эта версия была среди первых, которую рассматривали наши врачи, но еще раз повторяю, вещество пока не установлено. Может быть, у немцев есть какие-то данные. В этой связи, конечно, наши врачи готовы и сами предоставить образцы первых анализов, и рассчитывают, имеют в виду предложить немецким коллегам обмениваться информацией и различными биологическими материалами.

— Некоторые западные лидеры призвали российские власти к максимально транспарентному расследованию этого, как они говорят, возможно, отравления. Как Кремль реагирует на это?

— Собственно, врачи этим и занимаются. И российские врачи сначала, и немецкие врачи впоследствии занимаются первой стадией этого расследования. Они пытаются выяснить, что стало причиной того состояния, в котором сейчас находится пациент. Пока, к сожалению, безрезультатно.

— Когда мы говорим о расследовании, это ведь не только врачебные расследования, но и расследования уголовные.

— Для расследования должен быть повод. Если будет установлено вещество, и если будет установлено, что это отравление, тогда, конечно, будет повод для расследования. Пока также много других медицинских версий, что могло стать причиной этого состояния.

— Вы говорите, что факт пониженной холинэстеразы был уже установлен российскими врачами и с первого часа стали вводить атропин. Но это только сейчас вы нам об этом сообщили, а до сих пор нам про это никто не говорил.

— Это же все-таки медицинская информация. Это мы сейчас позвонили, спросили у врачей, что это такое вообще, никто же из нас не знает. Нормальный человек вообще не знает такое слово «холинэстераза», я до вчерашнего дня тоже не знал, что это такое. Мы спросили: ребята, а что это за холинэстераза и видели ли вы ее? Они сказали: да это первое, что мы сделали и сразу увидели, и сразу это было понятно.

— То, что Меркель попросила Путина провести расследование и установить виновных, в этом смысле ее призыв вы считаете неуместным, и к нему не имеет смысла прислушиваться, я правильно понимаю вас на данный момент?

— Дело в том, что мой германский коллега сразу стал говорить про вероятность отравления. Но здесь мы только частично можем согласиться, потому что тогда он должен был сказать, что также есть вероятность такого-то варианта, такого-то, и третьего, и четвертого. Но говорить только об одном, мы считаем, неверно на этой стадии.

— Во вчерашнем заявлении Меркель связывается напрямую политическая деятельность Навального с тем, что с ним случилось. Считаете ли вы в Кремле, что его отравление связано с его политической деятельностью?

— Мы пока не можем ничего считать, потому что мы не знаем, было ли это отравлением или не было.

— В чем опасность Алексея Навального для России?

— Никакой опасности нет.