«Что я наделал, что я натворил?» Как начали судить Михаила Ефремова

«Признать виновным себя не могу, так как ничего не помню», — такую позицию обозначил в начале процесса заслуженный артист России. Вместе с тем допрошенные в суде сотрудники ДПС рассказали о том, как актер после аварии каялся в случившемся и признавал: это он сидел за рулем

В Пресненском суде Москвы в атмосфере большого ажиотажа 5 августа началось разбирательство по делу о смертельном ДТП на Смоленской площади столицы, которое устроил заслуженный артист России Михаил Ефремов. Свою вину он не признал, заявив, что просто не помнит, что случилось.

Подсудимый обещал дать показания в конце процесса. Его адвокат Эльман Пашаев напомнил, что артист был сильно пьян, и предупредил: когда участники выслушают всех свидетелей, возможно, его клиент изменит свою позицию. «Если будет установлена вина, он готов понести наказание», — заявил Пашаев.

В зал суда фигуранта завели за десять минут до начала заседания. На его лице была простенькая медицинская маска. Пока ждали опаздывающих, его адвокат звонил кому-то и предупреждал, что подъедет Никита Высоцкий. Он просил пустить его «в первую очередь». Однако тот так и не появился, хотя кто-то из посетителей говорил, что видел актера в здании. Поддержать фигуранта приехали несколько коллег по актерскому цеху, а также писатель Дмитрий Быков.

Как только открылся процесс, защитник подсудимого ходатайствовал о трансляции процесса в интернете и, получив отказ, сделал очередное эпатажное заявление. Пашаев утверждал, что защите из «достоверных источников» поступила информация, согласно которой потерпевшие планируют подать ходатайство о допросе новых, «специально подготовленных свидетелей» с тем, чтобы те сказали: за рулем автомобиля в день аварии находился именно Ефремов. Версия о втором человеке, который якобы управлял внедорожником артиста, до этого активно муссировалась в СМИ. Пашаев пока не подтверждает, но и не опровергает ее.

Никак не отреагировав на заявление защиты, судья дала слово Ирине Стерховой, сожительнице погибшего водителя Сергея Захарова, и в зале развернулась настоящая битва. Женщина в очередной раз попросила признать ее потерпевшей. Ранее аналогичное ходатайство она дважды подавала на следствии и в ходе предварительного слушания, но получила отказ. 5 августа женщина приехала в суд лично вместе с адвокатом Вадимом Никулиным.

Любовница, а не жена

Стерхова опровергла заявление представителя законной супруги погибшего Маргариты Захаровой о том, что погибший якобы проживал вместе с ней в Рязани, а в Москве лишь работал, снимая у Стерховой квартиру. В начале заседания юрист Маргариты Захаровой сказала, что Сергей якобы бывал в Рязани три-четыре раза в неделю, а под конец уточнила: он приезжал три-четыре раза в месяц.

Однако Ирина настаивала: именно она жила с Захаровым «двадцать с лишним лет». «Он работал пять дней в неделю с двумя выходными. Иногда он по работе выходил в субботу или в воскресенье. Он никак не мог три-четыре раза в неделю быть в Рязани. Тяжело доказывать, раз нет Сережи рядом, что мы были близки и проживали вместе. Но отдых у нас был совместный, проживали мы совместно, были совместные друзья. Все в доме знали», — рассказала женщина.

По ее словам, она познакомилась с Захаровым, когда еще были живы ее родители. «Папе ампутировали ноги, и Сергей очень помог мне. Иначе я не смогла бы его достойно содержать. Дочь за это очень уважала и любила Сергея. Для нее это тоже был удар. Пусть Марина [законная жена] может теперь что угодно говорить», — сказала Стерхова.

По словам Ирины, мужчина действительно в последние два года раз в две недели ездил в Рязань, чтобы ухаживать за тяжелобольной престарелой матерью. «У нее было желудочное кровотечение. К сожалению, сына у Марии Ивановны было два, но ухаживал по-хорошему только Сережа», — заметила женщина.

Ее адвокат Вадим Никулин заявил, что Захаров лечился в Москве, а не в Рязани, полис ОМС получил в Подмосковье, когда еще вместе с Ириной жил в Жуковском, со Стерховой вместе он приобрел машину. Именно Ирина оплатила услуги похоронного агента, когда Захаров погиб. Юрист передал суду загранпаспорт погибшего, чтобы подтвердить сведения о совместном отдыхе пары.

«У нас есть документы, счета. Где мужчина хранит военный билет, диплом? По месту жительства! Все эти документы и зарплатная карточка Захарова хранились и хранятся у Стерховой, — перешел адвокат в наступление. — Наши доказательства налицо». Он зачитал характеристику с места жительства погибшего. В ней соседи называли Сергея и Ирину «образцовой семьей». Они указали, что Стерхова была «старшей по подъезду, муж ей активно помогал. Они часто ездили за грибами и помогали соседям».

Однако против признания Стерховой потерпевшей по делу (ее адвокат полагает, что женщину можно считать «близким лицом») активно высказались представители всех четверых потерпевших. Ими следствие признало законную жену Захарова Маргариту, двоих сыновей и брата. Их сторону занял Эльман Пашаев. Для адвоката подсудимого прозвучавшее от Ирины не было аргументом.

«Мы же все взрослые люди. Мало ли кто с кем отдыхает. Мужчина может любовницу взять за границу! — не стеснялся он в выражениях. — У меня несколько высших образований, я не знаю, где мои документы хранятся, так как у меня несколько объектов недвижимости».

«Что за 23 года ей мешало зарегистрировать брак, если люди любили друг друга? — недоумевал он. — Получал бы московскую или областную пенсию. Этот факт доказывает, какие у них отношения были. С каких пор любовница близким лицом стала?» До этого в начале заседания Пашаев был по-другому настроен к женщине. Он даже сочувственно заметил, что единственный, кто морально пострадал, «это Ирина».

Последние же высказывания адвоката довели бывшую сожительницу погибшего до истерики. «Сергей не разрешил бы так говорить», — с обидой и слезами заметила она. Она рвалась покинуть зал, но выйти ей разрешили лишь после того, как суд отклонил ходатайство. «Стыдно [вам] должно быть», — в сердцах бросила Ирина.

Обида на адвоката

Прежде чем предоставить слово прокурорам (в деле участвуют два гособвинителя), подсудимый, который до тех пор сидел сгорбившись и уставившись в пол, неожиданно подал голос. «Я прошу суд обратить внимание на инсинуации и оскорбления меня стороной потерпевших, адвокатом Добровинским», — сказал артист.

Его задело, как последний высказался о нем по итогам предварительного слушания. «Я считаю это оскорблением, что я похрюкивал. Поскольку я болельщик «Спартака», мне не обидно. Но прошу вас вынести замечание [адвокату]», — обратился он к судье.

Когда прокурор озвучила обвинительное заключение, Ефремов заявил, что не признает вину в аварии, которая унесла жизнь водителя фургона интернет-магазина «Деликатеска» Сергея Захарова. Она, как следовало из слов прокурора, произошла 8 июня примерно в 21:43 на Смоленской площади в Москве. Тогда в условиях «ясной погоды в темное время суток» Ефремов на своем джипе Jeep Grand Cherokee вылетел на встречную полосу и столкнулся с фургоном Lada. Скорость внедорожника, согласно материалам дела, была 85-90 километров в час. Захарова доставили в Институт Склифосовского с многочисленными травмами, но через шесть с половиной часов он скончался. Экспертиза показала, что на момент аварии артист был пьян.

На вопрос суда, понятно ли ему обвинение, Ефремов ответил утвердительно. «Признать виновным себя не могу, так как ничего не помню», — сказал он. Эльман Пашаев отметил, что его клиент «были сильно пьян». «Если будет установлена его вина, он готов понести наказание. На данный момент он ничего не знает и не помнит», — сказал он. Защитник пояснил, что его клиент «не злоупотребляет своим правом», а просто «реально ничего не помнит». «Может, когда мы допросим участников заседания, то может поменяться все, даже в другую сторону. В данный момент считаем признание вины преждевременным», — решительно заявил адвокат.

Его клиент растерялся, когда судья захотела выяснить, когда он готов дать показания. «Я отказываюсь?» — неуверенно спросил он Пашаева. «Дадим, но позже», — подсказал тот. Затем было решено, что Ефремов выступит в конце процесса, после того как обвинение представит все доказательства.

Раскаяние на месте аварии

Допрошенные после этого сотрудники ДПС заявили, что на Ефремова как на виновника аварии указали очевидцы происшествия. Да и сам артист этого не скрывал. «Очевидцы говорили, что господин Ефремов был за рулем», — рассказал первый свидетель обвинения инспектор 6-го батальона ДПС Александр Козлов. Именно он вызвал МЧС и скорую, попросил дунуть Ефремова «в трубку», но на месте наличие алкоголя установить не удалось. В этой связи он предложил ему в присутствии двух понятых проехать в больницу на медосвидетельствование. Ефремов согласился, у него взяли кровь и мочу. По словам полицейского, в наркодиспансере у Ефремова установили сильную степень алкогольного опьянения — примерно 1,05 промилле. Сам Ефремов в суде заявил, что не помнит, как был там.

Слова Козлова подтвердил его напарник, второй свидетель обвинения, майор полиции Павел Маркеянов. Он отметил, что, несмотря на внешние признаки алкогольного опьянения (шаткая походка, невнятная речь, запах алкоголя изо рта у), лишь в наркодиспансере констатировали, что актер пьян. «А на следующий день мы узнали, что [у него было] и наркотическое опьянение», — добавил свидетель.

«Очевидцы пальцами показывали, что виноват Михаил Олегович. И Михаил Олегович сам пояснял, что был в машине один, с ним никого не было», — подчеркнул полицейский. Он поведал, что после аварии Ефремов все время «каялся». «Что я наделал, что я натворил? Да, я виноват», «Ой, дурак. Зачем я напился?», — вспомнил он слова подсудимого. Маркеянов добавил, что эти слова актер повторил «не менее пяти раз». Свидетель рассказал, когда на место прибыла полиция, пострадавший был в сознании. «Мы пытались спросить, как его зовут, но он только хрипел», — сказал майор.

Также в суде дали показания еще двое сотрудников ДПС: Андрей Вельников и Иван Прасяк. Первый сообщил, что Ефремов написал отказ от дачи пояснений в протоколе, который он составил за выезд на встречную полосу (ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ). Второй сказал, что составлял схему ДТП и с Ефремовым не общался. Все были единодушны в одном: погодные условия были хорошими, ям и выбоин на дороге не было.

Закончив с допросом свидетелей, гособвинители перешли к представлению письменных доказательств, огласив письменные материалы дела. Из них, в частности, следовало, что на подушке безопасности нашли следы потожировых желез Ефремова, а в его моче — следы каннабиноидов, кокаина и других веществ, названия которых даже прокурор не смогла прочесть без запинки.

Она вынуждена была прерваться, сообщив, что хотела продемонстрировать суду видеозаписи, однако в первый день техника не была готова. Таким образом, просмотр перенесли на 6 августа на 10 утра. Кстати, после окончания слушания адвокат семьи погибшего Александр Добровинский заявил, что провел собственное расследование и обнаружил новое «сенсационное» видео. По его словам, на нем «довольно отчетливо видно, как господин Ефремов выходит из своей машины». Всего, по словам участников процесса, в списке свидетелей 14 человек, поэтому процесс не обещает быть долгим.