Договорятся ли Путин и Эрдоган? Комментарий Георгия Бовта

В Сирии турки выступают против армии Асада, но сейчас они оказались в шаге от прямого боестолкновения и с российскими военными

В Москву для переговоров с Владимиром Путиным 5 марта прибывает президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. В центре внимания — ситуация в Сирии. Можно ли рассчитывать на то, что встреча будет результативной?

Ситуация в сирийской провинции Идлиб стала самым серьезным испытанием для российско-турецких отношений за последние годы. Начав операцию «Весенний щит», Турция ввела в Сирию более 7 тысяч военнослужащих. Начались масштабные операции против сирийской правительственной армии в ответ на ее наступление на позиции исламистов в Идлибе. Но сегодня турки оказались в шаге от прямого боестолкновения и с российскими военными, которые поддерживают войска Башара Асада.

В планах решительно настроенного Эрдогана было создать на территории Сирии некую буферную зону, расселить там беженцев из других регионов Сирии, убрав их частично с территории Турции, а заодно использовать потом эту зону в качестве плацдарма для атак на ненавистный ему режим Асада.

На днях Эрдоган написал в Twitter: «Турецкий народ не отступит от справедливой борьбы, а в ответ на гибель каждого военнослужащего будут наноситься сокрушительные удары... имеет место историческая борьба за сегодняшний и завтрашний день Турции». Он сравнивает нынешние события в регионе по масштабам и последствиям с теми, через которые Турция прошла около 100 лет назад — в период национально-освободительной борьбы под руководством Мустафы Кемаля Ататюрка.

Вот на кого он якобы равняется, хотя на деле его политика — это демонтаж наследия Ататюрка. Подняв ставки столь высоко, отступать будет непросто. От переговоров с Путиным он ждет как минимум установления режима прекращения огня. При этом ситуация в Сирии, скорее всего, будет обсуждаться в широком контексте российско-турецких отношений, где есть место и строительству за счет многомиллиардного российского кредита АЭС «Аккую», и газопроводу «Турецкий поток», и поставкам комплексов С-400, и даже турецким помидорам, поставки которых Анкара хочет закрепить на российском рынке.

На первый взгляд позиции турецкого лидера кажутся сильными. Превосходство турецкой армии, второй по численности в НАТО, на данном конкретном театре военных действий велико. Она уже наносит существенные потери сирийской армии.

По утверждению турецких военных, с начала операции «Весенний щит» было уничтожено более 3 тысяч военнослужащих армии Асада, три самолета, восемь вертолетов, более 150 танков, полсотни гаубиц и еще масса всякой техники.

Однако армия Асада все равно остается крепким орешком и пока сдаваться не собирается, чувствуя за собой поддержку Москвы. Российские военные в Сирии пока не вступали в прямые столкновения с турками, однако случаи нанесения ударов по рядам исламистов, среди которых оказались и турецкие военные, уже были.

Дальше можно, конечно, фантазировать на тему, как Эрдоган закроет черноморские проливы для прохода российских судов, лишив наших военных снабжения, и вообще встанет на путь эскалации. Однако это вовсе не значит, что Москва отступит и что ее позиции слабы. Тут даже не стоит упоминать о ядерном арсенале и о том, что в случае с Сирией 5-я статья Атлантического договора НАТО о взаимной безопасности не действует.

Речь на самом деле идет о том, чтобы помочь самому Эрдогану выбраться из той западни, куда он себя загнал своими амбициями. У него на территории находятся не менее 3,6 млн беженцев из Сирии. Ими можно, конечно, шантажировать Европу, однако его позиций там это точно не укрепит, а Москву так и вовсе не впечатлит.

Внутри страны зреет недовольство его внешнеполитическими авантюрами. Не только в Сирии, но и в Ливии, где он тоже поддерживает другую сторону конфликта по отношению к предпочтениям Москвы. Да и сама затея создания буферной зоны в соседней стране была не самой лучшей в долгосрочном плане. Это не ситуация мира, это ситуация постоянной войны.

Наиболее благоприятным результатом переговоров Путина и Эрдогана могло бы стать хотя бы на словах возвращение к сочинским договоренностям 2018 года, согласно которым турки обещали разоружить часть исламистов в обмен на ненападение на Идлиб со стороны войск Асада и обещания с его стороны не нападать на 12 турецких наблюдательных пунктов в Идлибе, а также возврат к совместному патрулированию зоны демилитаризации российскими и турецкими военными.

Но вот на что Эрдоган точно не может надеяться, так это на выполнение его ранее высказанного требования к России «уйти с его дороги» в Сирии. Во-первых, российские военные не для того туда входили и вступили в войну на стороне Башара Асада. Во-вторых, Эрдоган далеко не единственный политик в мире, который умеет поднимать ставки в сложных ситуациях, чтобы добиться успеха. У Владимира Путина это тоже хорошо получается.