Что будет дальше с делом Майкла Калви?

Результаты следственной экспертизы, назначенной только через два месяца после ареста фигурантов, свидетельствуют, что хищения 2,5 млрд рублей, вероятно, не было, акции стоят не 600 тысяч, а почти 4 млрд рублей

Издание «Коммерсантъ» сообщило о результатах следственной экспертизы. Они свидетельствуют, что хищения 2,5 млрд рублей, вероятно, не было. Причем экспертизу следователи назначили лишь через два месяца после арестов.

Восстановим хронологию. Начало года, в банке «Восточный» острая фаза конфликта между акционерами, то есть между американцем Майклом Калви и россиянином Артемом Аветисяном. Представитель последнего обращается с заявлениями на имя генералов ФСБ и Следственного комитета. Пишет, что фонд Калви похитил у банка 2,5 млрд рублей — простил кредит в счет акций люксембургской компании.

Заявитель считает, что эти акции стоят всего 600 тысяч рублей. Ему верят, возбуждают дело. В феврале начинаются аресты: и самого Калви, и близких ему менеджеров. Проходит два месяца, и следствие решает провести экспертизу. Результаты стали известны сейчас: акции стоят не 600 тысяч, а почти 4 млрд рублей.

По идее, после этого дело должно развалиться. Калви и других фигурантов должны отпустить и дать им право на реабилитацию, на получение большой выплаты из бюджета за нанесенный вред. Но это лишь по идее. В реальности дело пока не закрыли.

Но даже если закроют, как быть с очень важным моментом? Мало ли как мог оценить эти акции конфликтующий акционер? Почему следствие, прежде чем «включить машину», не провело свою оценку? Ситуацию комментирует управляющий партнер адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» Федор Трусов.

Федор Трусов управляющий партнер адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» «При возбуждении уголовного дела, точнее до его возбуждения, нужно было провести полноценную качественную оценку, а потом уже думать, есть ли признаки состава преступления. В данном случае, получается, кто-то возбудил уголовное дело, кто-то подписал карточку о возбуждении. Суд отправил под стражу, под домашний арест человека. В итоге мы получаем, что состава нет, то есть человека надо отпускать. Получается, что механизм государственной машины высмеян перед всем мировым сообществом».

Еще раз вернемся к событиям начала года. Майкл Калви, когда ему дали слово, сразу напомнил о том, как в банке «Восточный» появился его оппонент Артем Аветисян. Ему принадлежал банк «Юниаструм». Потом произошло слияние с «Восточным». Но в ходе этого процесса фонд Калви Baring Vostok обнаружил, что перед слиянием «Юниаструм» провел несколько очень сомнительных сделок на миллиарды рублей, похожих на вывод средств.

Американцы возмутились и пошли в британский суд. По версии Калви, все эти события и стали истинной причиной уголовного дела против него. Причем за несколько месяцев до этого свою проверку провел ЦБ, и у него тоже были вопросы к этим сделкам. Регулятор потребовал от акционеров влить в банк почти 20 млрд рублей.

Возможно, это и есть ключевая цифра в этом деле, цифра раздора. Кстати, итоги проверки ЦБ крайне редко появляются в публичной плоскости. Но в этот раз их официально зачитали на одном из судебных заседаний. О причинах дела Калви рассуждает экс-банкир, а ныне председатель российской коллегии Хельсинкского международного арбитража Михаил Завертяев.

Михаил Завертяев председатель российской коллегии Хельсинкского международного арбитража «Когда Калви при присоединении Юниаструм банка увидел вывод денежных средств, он подал иск в лондонский суд. Чтобы лишить его возможности осуществлять эффективную защиту в рамках судебных процессов, в том числе в Лондоне, он был отправлен в СИЗО. Абсурдность обвинения была сразу понятна всем. Но когда стала понятна? А тогда, когда уже добились своего. Естественно, следы вывода средств уже присоединенного банка становятся не так заметны».

Уголовному делу ровно семь месяцев. За это время СМИ выдвигали много версий, кто за ним стоит, называли фамилии очень важных персон. Но ясно было одно: инициаторы не могли не понимать, что дело вызовет большой скандал и дойдет до самого верха.

И как в феврале писало агентство Bloomberg, Владимир Путин на одной из закрытых встреч дал понять: у следствия были основания подозревать Майкла Калви в хищении миллиардов. Но, что интересно, через десять дней после арестов президент разговаривал с министром внутренних дел. Владимир Колокольцев рассказал президенту, что бизнесменам, когда они обращаются к силовикам, часто предлагают решать проблемы в судах, но они требуют возбудить дело. На что Путин заметил, что приходят не с улицы, а идут к своим, к приятелям из правоохранительной сферы.

Резонно предположить, что президенту донесли и другую точку зрения на дело Калви. И у тех высоких персон, которые заступались за американца, вероятно, была возможность обсудить его дело лично с главой государства. Но за семь месяцев произошло многое. Фонд американца потерял контроль над банком. Слияние с «Юниаструмом» отошло на второй план, а российские фигуранты дела по-прежнему сидят в СИЗО. Даже если дело в итоге развалится, быстро такое обычно не происходит. Вполне вероятно, на это и был расчет.

Тем временем появилось еще одно сообщение, связанное с взаимоотношениями силовиков и банкиров. Как пишет «Росбалт», полковник ФСБ Кирилл Черкалин заключил досудебное соглашение и начал давать показания. Черкалин, до того как его арестовали, возглавлял банковское управление спецслужбы.