Надо ли россиянам меньше работать? Комментарий Георгия Бовта

«В случае сокращения числа рабочих часов правительство наверняка сможет отчитаться о «бумажном» повышении производительности труда. Соответствующим нацпроектом предусмотрено, что она должна расти на 5% в год», — считает политолог

Премьер-министр Дмитрий Медведев поручил министерству труда до 30 сентября оценить влияние возможного введения четырехдневной рабочей недели на производительность труда и социальную сферу. Работа по экспертной оценке последствий такого нововведения будет проводиться совместно с Федерацией независимых профсоюзов России и Российским союзом промышленников и предпринимателей.

Ранее о такой возможности говорил сам премьер, выступая на Международной конференции труда в Женеве: «Речь идет о более лояльной организации рабочего времени: гибкие графики, дистанционные форматы, вызов сотрудников по мере необходимости», — отмечал он тогда, упомянув, в частности, опыт американского предпринимателя Генри Форда, который сократил рабочую неделю своим сотрудникам с 48 до 40 часов, что привело к росту производительности труда. Вице-премьер Татьяна Голикова, комментируя эту идею, акцентировала внимание на социальных гарантиях гражданам и размере зарплат. Осуществима ли такая идея в России?

Когда месяц назад российский премьер впервые озвучил эту идею, она показалась образцом политического футуризма, а если говорить проще применительно к современным российским условиям, так и вовсе анекдотом. Во всяком случае, делом достаточно отдаленного будущего. Когда основными работниками по многим профессиям станут роботы-андроиды, а миллионам людей просто нечего станет делать. И в ряде развитых стран сокращенная рабочая неделя не только обсуждается, но и уже довольно широко внедряется на практике. Франция перешла на 35-часовую рабочую неделю еще 20 лет назад. В Нидерландах она составляет уже 29 часов. Отдельные фирмы в Новой Зеландии, Великобритании и других странах в индивидуальном порядке переходят в том числе на четырехдневную рабочую неделю. Заметим, без сокращения зарплаты. В Испании многие компании и организации в понедельник — «день тяжелый» работают по полдня, что выглядит страшно гуманно, особенно летом.

Специалисты по труду из числа сторонников сокращенной недели нахваливают такие ее результаты, как рост удовлетворенности работников, улучшение морального климата и сокращение числа заболеваний, укрепление лояльности компании, а также некоторый рост производительности труда. Но и скептиков немало, указывающих хотя бы на такой фактор, как сокращение конкурентоспособности «расслабленных» компаний. Правые в той же Франции давно борются против 35-часовой недели, которая, по их мнению, подрывает экономику страны.

У нас же многим предложение меньше работать покажется тем более странным, что по производительности труда мы отстаем от развитых стран в несколько раз, экономика балансирует на грани стагнации, в связи с чем звучат периодические сетования на то, что, дескать, мы и так слишком много имеем праздников и нерабочих дней. Что, кстати говоря, по среднемировым меркам совсем даже не так. К тому же многим будет трудно уловить логику в том, что правительство сначала поднимает пенсионный возраст с тем, чтобы люди работали больше, а затем предлагает сократить рабочую неделю. Чтобы они работали меньше.

Предложение Медведева охотно подхватили профсоюзы. Оно и понятно. Идея кажется популярной, а профсоюзы давно уже потерялись в актуальной социально-экономической повестке, и теперь в продвижении этой затеи им видится верный способ поправить свой имидж и укрепить позиции среди наемных работников. Однако, как ни странно, на обывательском уровне четырехдневная рабочая неделя не так чтобы очень популярна. По опросу ВЦИОМ, 48% россиян не поддерживают это предложение, «за» высказались лишь 29%. Почему так мало? Потому что первое, что приходит на ум обывателю в этой связи, это вопрос, в чем подвох, ответ на который для обывателя тоже очевиден: переход на сокращенную рабочую неделю будет использован как повод урезать зарплату.

В заверения правительства в том, что зарплаты останутся прежними, мало кто поверит. Во-первых, потому что в любых действиях экономических властей традиционно привыкли видеть антинародный подвох. Во-вторых, у всех причастных на глазах наглядный пример того, как с помощью разных статистических манипуляций региональные власти выполняли указы президента о повышении зарплат бюджетникам, в том числе переводя их на полставки или сокращая число работников, а также сокращая разные виды доплат, премий и бонусов. Вполне можно ожидать подобных манипуляций и сейчас. К тому же ныне существующая практика перехода на сокращенную неделю, которая формально уже предусмотрена трудовым законодательством, почти всегда сопряжена именно с сокращением объема труда и, соответственно, зарплат.

Зато для самого правительства в этой затее просматривается определенный бонус. В случае сокращения числа рабочих часов наверняка можно будет отчитаться о «бумажном» повышении производительности труда. Соответствующим нацпроектом предусмотрено, что она должна расти на 5% в год. Однако установки по росту производительности труда не были выполнены ни в отношении прошлых майских указов, ни теперь пока даже близко непохоже, что они могут быть выполнены. Разве что как раз на бумаге.