За две недели в СИЗО экс-замглавы Пенсионного фонда поднаторел в юриспруденции

За две недели нахождения в СИЗО бывший замруководителя Пенсионного фонда Алексей Иванов адаптировался к условиям изолятора и освоил Уголовный кодекс, что и продемонстрировал на заседании в апелляции

Вопреки просьбе прокуратуры Мосгорсуд 31 июля отказался перевести под домашний арест бывшего заместителя председателя правления Пенсионного фонда России (ПФР) Алексея Иванова, обвиняемого в получении взяток на сумму 4,4 млн рублей.

В суде второй инстанции 59-летний фигурант демонстрировал раскаяние. Он уверял, что осознал свой проступок, «подставил страну, которой служил» и семью. Обвиняемый просил отпустить его к престарелым родителям. Однако судья Марина Селина была непреклонна.

Рассмотрения дела в апелляции, назначенного на 12:45, пришлось ждать более трех часов. За это время удалось узнать, что Иванову 15 июля предъявили официальное обвинение, а спустя несколько дней после ареста он написал заявление об отставке. Правда, пока не ясно, удовлетворено ли оно.

Четверо адвокатов фигуранта — Иван Кидяев, Александр Зинуров, Анас Эльмурзаев и Никита Некрасов — просили отменить решение Басманного суда столицы, который 12 июля заключил признавшего вину и оформившего явку с повинной фигуранта под стражу до 9 сентября. Тогда прокуратура не поддержала ходатайство Следственного комитета и выступила на стороне защиты, которая просила отправить Иванова под домашний арест.

Уголовное дело в отношении чиновника Пенсионного фонда Алексея Иванова, а также директора департамента по работе с государственными структурами ООО «Техносерв Менеджмент» Алексея Копейкина и «иных лиц» из числа сотрудников данной компании Следственный комитет возбудил 9 июля.

Иванову инкриминировали получение взяток в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ), а Алексею Копейкину — посредничество во взяточничестве (ч. 4 ст. 291.1 УК РФ). Впрочем, последний, ранее служивший в ФСБ, вину, в отличие от чиновника, не признал. Тем не менее, согласно материалам дела, именно он передал Иванову банковскую карточку, на которую ежемесячно поступали 200 тысяч рублей от представителей группы компаний «Техносерв», подрядчика Пенсионного фонда. Следствие утверждает, что деньги выплачивались за содействие при выполнении госконтрактов и общее покровительство.

«Порочная практика»

В суде второй инстанции адвокаты апеллировали к тому, что решение об аресте районный суд мотивировал лишь результатами оперативно-розыскной деятельности, в которых говорилось, что чиновник выезжал за пределы РФ. На этом основании судья Наталия Дударь пришла к выводу, что Иванов может скрыться. «Здесь нет ничего противозаконного, все выезды были согласованы», — отметил Иван Кидяев.

Он заявил, что СК «формирует негативную практику», добиваясь ареста признавших вину фигурантов. При этом есть случаи, когда чиновники более высокого уровня берут гораздо больше, но их помещают под домашний арест, говорил адвокат.

«С такой порочной практикой надо бороться», — заявил защитник, имея в виду отправку своего клиента в «Лефортово». Он резонно заметил, что «при сотрудничестве со следствием на другой чаше весов правосудия должны быть какие-то процессуальные льготы». «Мы не просим подписку о невыезде, а просим домашний арест», — сказал он.

Его коллега Анас Эльмурзаев заметил, что даже прокуратура «признала чрезмерную жесткость и нецелесообразность ареста», и посетовал, что в Басманном суде присутствовали «неустановленные люди в черных масках», имея в виду, вероятно, оперативников ФСБ. «Таким образом, в СМИ пытались создать образ Иванова как отъявленного коррупционера и преступника», — сделал вывод адвокат.

Третий защитник Александр Зинуров вспомнил римское право и возникший тогда постулат о «признании — царице доказательств». «Есть ли смысл человеку, признавшему вину, скрываться и оказывать давление на соучастников? Конечно, нет! Это не отвечает логике!» — убеждал он суд в том, что его клиент не скроется.

Для домашнего ареста адвокаты предложили сразу три варианта: московскую квартиру Иванова на 1-й Вольской улице в Сокольниках, дом в Балашихе, где он до ареста проживал с женой и престарелыми родителями, а также квартиру родителей в Реутове.

Обвиняемый: «Я подставил страну и семью»

Сам Иванов выступил трижды и произнес довольно прочувствованную речь. Он также просил о домашнем аресте. Фигурант заявил: он осознал, что совершил «серьезный проступок, подставил страну, которой служил, а также семью: жену, родителей и детей».

Он признался, что если и будет «просить о каком-то снисхождении, то только с учетом возраста его родителей», которым 84 года и 85 лет. «Это солидный возраст. Они у меня полностью лежачие», — сказал обвиняемый, добавив, что его арест стал ударом для них.

Бывший замглавы ПФР уверил, что не будет скрываться, к тому же у него нет имущества в других регионах РФ или за рубежом, а общегражданский и заграничный паспорта вместе с удостоверением офицера запаса он сдал следователям. Арестованный рассказал, что добровольно выдал ключи от рабочего сейфа, все электронные коды и написал заявление о своем увольнении.

«В первый же день задержания мною была написана явка с повинной, в которой подтверждается факт получения денежных средств. Соответственно, у меня нет мотивов угрожать свидетелям по делу», — сказал он. Обвиняемый просил суд учесть, что у него на иждивении находятся жена-пенсионерка, родители и «в силу жизненных обстоятельств» внучка.

В свою очередь, следователь Тагир Габдрахманов просил оставить решение районного суда без изменения, а апелляционную жалобу защиты — без удовлетворения. «Иванов не признал вину. Он отказался высказывать свою позицию по предъявленному обвинению. Это отражено в протоколе допроса», — неожиданно заявил он и добавил, что «оснований для избрания иной меры пресечения следствие в настоящее время не усматривает».

В то же время прокурор Елена Мещерякова сочла возможным смягчить фигуранту меру пресечения. Сам Иванов уточнил, что не менял позицию и вину по-прежнему признает. По его словам, лишь по некоторым пунктам обвинения он обещал дать пояснения позже.

«Могу лишь повторить, что у меня нет объективных возможностей скрыться или помешать расследованию. Я прекрасно понимаю, что могу лишь рассчитывать на смягчающие обстоятельства», — сказал он в заключительном слове.

Пока ждали решения суда, обвиняемый попросил адвокатов «вне зависимости от результата» успокоить и поддержать его супругу Татьяну. Она в суд не пришла. Из родственников присутствовал лишь двоюродный брат. Однако, выйдя из совещательной комнаты, судья Марина Селина оставила решение об аресте в силе.

Покидая суд, защитники сказали, что вдохновлены позицией прокуратуры и надеются на отмену решения в кассации. «Значит, у нас есть шанс, что будет принято решение в пользу домашнего ареста», — сказал Business FM Анас Эльмурзаев. По его словам, его клиент, отставной военный, быстро «адаптировался к обстановке и смирился с реальностью».

Это действительно было заметно: в ожидании решения судьи Иванов мило беседовал с женщиной-конвоиром. По его словам, он рассчитывает на то, что суд в будущем изменит категорию его преступления с особо тяжкого на тяжкое и назначит наказание «ниже низшего предела» (пока ему грозит от восьми до 15 лет), отправив его отбывать срок в колонию общего режима. В этом случае день, проведенный им в СИЗО, будет засчитываться за полтора дня в колонии.