Нина Масляева: «Сидельцем, по их усмотрению, должна быть я»

«Я не такая крутая женщина», — заявила в суде главный свидетель обвинения. Она поведала об «обналичке», «черной кассе» и фиктивной отчетности на проекте «Платформа». Масляева заявила, что ее использовали, и пыталась создать образ жертвы

На процессе по громкому делу «Седьмой студии» о хищении 133 млн рублей, выделенных на проект «Платформа», выступила свидетель обвинения — главный бухгалтер Нина Масляева. Заключившая сделку со следствием фигурантка сделала немало скандальных заявлений, подтвердив свои показания об обналичивании бюджетных денег. Она настаивала, что делалось это с ведома и по указанию руководства «Седьмой студии».

При этом, как считает отсидевшая пять месяцев в СИЗО Масляева, ее взяли на работу только для того, чтобы потом свалить на нее всю вину. «Сидельцем, по их усмотрению, должна быть я», — обвинила она руководство «Седьмой студии».

Представшие перед судом подсудимые не отрицают, что «обналичка» госсубсидий была, однако настаивают, что «живые» деньги были нужны для расчетов с актерами, режиссерами и техническим персоналом. Автор «Платформы», учредитель «Седьмой студии» Кирилл Серебренников, бывший гендиректор и генпродюсер организации Юрий Итин и бывшая чиновница Минкультуры Софья Апфельбаум отвергли вину в хищении 133 млн рублей путем мошенничества. Они заявили, что все обналиченные в 2011-2014 годах деньги были потрачены на постановку представлений.

Назначенное на половину десятого утра заседание началось с часовым опозданием. Оказалось, что защитница Малобродского Ксения Карпинская попала в небольшую аварию. 59-летняя Нина Масляева приехала в суд в сопровождении адвоката Юрия Ефименкова. Когда же свидетельница вошла в зал, оказалось, что она забыла паспорт на первом этаже. Было видно, что к процессу Масляева готовилась: она явилась в суд с макияжем и прической. За свидетельской трибуной она провела почти шесть часов с двумя небольшими перерывами.

Начала же она с того, что вынуждена была признать: у нее уже есть судимость. В 2010 году по приговору Брянского городского суда она получила полтора года лишения свободы условно за растрату 30 тысяч рублей Брянского областного театра драмы имени Толстого, где работала главбухом. Недостачу вскрыли в ходе ревизии. «Но эти деньги я не присваивала. У меня как раз умер муж, и кассир не сдала эти деньги в банк. Я была в таком состоянии… У меня были не очень хорошие отношения с директором, и он перевел все стрелки на меня», — заявила она.

Разговоры за «рюмкой чая»

Масляева рассказала, что на работу в АНО «Седьмая студия» (была специально создана для финансирования проекта «Платформа») ее пригласил Юрий Итин, теперь занимающий должность директора Ярославского театра драмы имени Федора Волкова. С ним, по словам свидетельницы, ее связывал совместный опыт работы в театре «Модерн»: там она была заместителем художественного руководителя по вопросам финансов, а Итин — по общим вопросам.

Это учреждение культуры также постигла проверка финансово-хозяйственной деятельности. Но от претензий удалось отбиться, и когда Итина в 2011 году позвали на «Платформу», он не забыл Масляеву, с которой сдружился. Он предложил ей стать главбухом в новой организации.

В начале июня 2011 года Масляева приехала по этому поводу на встречу Юрием Итиным, Алексеем Малобродским и Кириллом Серебренниковым. «На ней они сообщили, что будут проводиться торги с помощью Минкультуры и хорошей знакомой Итина, с которой он то ли работал, то ли училась она у него, но она состояла на должности заместителя департамента государственной поддержки искусства и народного творчества (позже Софья Апфельбаум его возглавила — Business FM)», — рассказала Масляева.

По ее словам, на встрече ей сообщили, что первоначальное финансирование составит 10 млн рублей, и «этот тендер они обязательно выиграют». Свидетельница пояснила, что это планировалось сделать с помощью Софьи Апфельбаум. По словам Масляевой, когда-то в приватной беседе Итин ей признался, что с Апфельбаум у него были «близкие дружеские отношения».

При этом свидетельница заявила: чиновница, «скорее всего, была заинтересована» в том, чтобы «Седьмая студия» получила финансирование. Однако при Масляевой Апфельбаум никакие подарки не передавались. Впрочем, из разговоров с Итиным «за рюмкой чая» она поняла, что такие подарки были, сказала Масляева.

«Апфельбаум возили в Санкт-Петербург, селили в хорошие гостиницы, кормили и поили», — продолжила она свой рассказ. А на прямой вопрос гособвинителя, получала ли чиновница какую-то выгоду от своей помощи, Масляева сказала: «Наверняка, но мне об этом не говорили».

«Было сказано, что на проекте и на госконтрактах все присутствующие могут заработать. Апфельбаум, я думаю, тоже была заинтересована в этом контракте. Я думаю, что она тоже заработала», — продолжила Масляева атаку на экс-чиновницу. «А кто сказал о возможности «заработать?» — уточнил прокурор Олег Лавров. «Не помню, наверное, Серебренников», — сказала свидетельница.

Студенты как кандидаты для «обналички»

По словам Масляевой, еще на первой встрече ее предупредили, что потребуется наличность «в большом количестве», а полученные по тендеру деньги будут с лихвой покрывать количество заявленных спектаклей. Уже тогда, заявила свидетельница, Алексей Малобродский предложил заключить фиктивные договоры со знакомыми контрагентами, при помощи которых будут обналичиваться деньги.

«Я сказала, что мне знакома система обналичивания денежных средств и мне будут нужны помощники. Было сказано, что я могу набирать людей», — продолжила свой рассказ Масляева. Она согласилась на зарплату в 150 тысяч рублей. Вначале, по ее словам, наличность снималась по корпоративной карточке фирмы, позже были заключены договоры с более чем 20 фирмами. Часть из них ей была знакома, часть — нет.

Одним их тех, кто участвовал в «обналичке», стал знакомый Масляевой, продюсер и индивидуальный предприниматель Валерий Синельников, давший показания 23 января. Масляева заметила, что в суде он «слукавил». «Он сказал, что 9% брал, но на самом деле ему платилось от 10% до 12%», — указала она.

Интересно, что, по словам свидетельницы, вначале рассматривался вариант обналичивания денег с помощью «Гоголь-центра», через студентов Кирилла Серебренникова. «Но я сказала, что ИП открыть легко, закрыть трудно. И на тот момент никто не решился из этих студентов, почему и был приглашен Синельников», — объяснила главбух.

«На встрече в 2011 году от кого конкретно вы услышали о необходимости создания такой системы [обналичивания]?» — спросил прокурор Лавров. Масляева заявила, что «слышала это и от Малобродского, и от Серебренникова», которые, «видимо, обговаривали это заранее».

Впрочем, она добавила, что с Серебренниковым «лично никогда насчет денег не общалась», поскольку «не входила в круг его близких друзей». С некоторой обидой свидетель заметила, что руководители «Седьмой студии» знали о расходовании денег «гораздо больше», чем она, не приглашая ее на свои встречи и совещания.

Масляева также рассказала, что отчеты в Минкультуры должны были соответствовать заранее заявленному плану мероприятий. Однако на практике мероприятия менялись, это очень не нравилось в министерстве, поэтому сдаваемые документы были «фиктивными» — они подгонялись к ранее составленным планам.

«Черная касса» «Седьмой студии»

По словам свидетеля, обналиченные по фиктивным договорам деньги хранились в сейфе «Седьмой студии», доступ к которому имел генпродюсер Алексей Малобродский и сменившая его позже Екатерина Воронова (находится в розыске). Также она сообщила о существовании в фирме «черной кассы», вести которую наняли Ларису Войкину. Она же, по словам Масляевой, вела учет расходования денежных средств. В ходе допроса выяснилась любопытная деталь: ранее Войкина работала вместе с Масляевой сначала в Брянском областном театре драмы секретарем, а затем в бухгалтерии театра «Модерн».

Вопросы защиты о том, как расходовалась наличность, свидетельница посоветовала задать именно Войкиной. «Я знаю, что из 120 млн рублей, которые были обналичены, часть уходила на зарплату, часть — на какие-то другие платежи и нужды. Это может сказать Войкина, у нее была касса», — заявила Масляева.

Свидетель обвинения также рассказала, что все сотрудники «Седьмой студии» получали зарплаты «в конвертах», а в отчетности были указаны заниженные суммы, поскольку зарплатный фонд составлял всего 3 млн рублей в год. Поэтому на бумаге у Итина, который получал 100 тысяч рублей, стояла зарплата в 45 тысяч рублей, а у Серебренникова, которому платили 120 тысяч, фигурировала цифра в 35 тысяч.

«Хлам» вместо отчетности

Масляева призналась, что плохо рассталась с коллегами после того, как под конец проекта в АНО «Седьмая студия» провели неофициальный аудит. «У меня возникли противоречия с Вороновой, она решила, что я похищаю деньги из неофициальной кассы. В мае 2015 года Вороновой было выдвинуто обвинение в том, что я похитила 15 млн рублей, потом 10 млн, а потом пришли к выводу что 5 млн», — вспоминала она.

С возмущением Масляева поведала о том, как ее вызвали «на ковер». Войдя в кабинет Серебренникова в «Гоголь-центре», она увидела на полу гору документов. «Я спросила, что это такое. Мне сказали: «Мы разбираем вашу деятельность». Но мы с Войкиной оставляли все документы в прошнурованном и пронумерованном виде, а там же лежал какой-то хлам», — негодовала Масляева, сказав, что покинула кабинет.

Более двух часов адвокаты подсудимых задавали ей вопросы. Масляева жаловалась на то, что они «пытаются ее подловить», а она «стоит из последних сил».

Резюмируя свое выступление, свидетель обвинения заявила, что ее специально наняли, чтобы сделать козлом отпущения. «Когда меня посадили на пять месяцев (позже Масляеву перевели под домашний арест — Business FM), мне было о чем подумать, для чего им нужна была я, такой главбух. Для того, чтобы, если что-то пойдет не так, все переложить на меня. Сидельцем, по их усмотрению, должна быть я. Так и случилось. Только вот почему-то, когда я увольнялась, никто мне претензий не предъявлял. Все документы были в порядке, все было нормально», — заявила Масляева.

По ее словам, устраиваясь на работу в «Седьмую студию», она думала, что все будет законно. «Я смотрела всем в рот, я, конечно, хотела заработать и соглашалась со всем, что предлагалось», — призналась она, добавив, что она «не такая крутая женщина» и «все глобальные решения» принимало руководство «Седьмой студии».

Масляева отметила, что должна была заниматься финансовой деятельностью, а в итоге ее роль свелась к обналичиванию денег, сдаче отчетов в Минкультуры, налоговую и внебюджетные фонды.

Оплата кредита Серебренникова

В завершение она рассказала еще один скандальный момент. Масляева утверждала, что однажды ездила гасить в банк кредит за режиссера Кирилла Серебренникова на 3 млн рублей. Она внесла в кассу 75 тысяч. «А из каких средств вы погашали [кредит]?» — спросил ее гособвинитель Олег Лавров. «Из обналиченных», — ответила Масляева.

Сам режиссер задал ей только один вопрос. «Вы описали нашу финальную встречу над кучей финансовых документов, когда мы вас назвали воровкой. У меня вопрос: а мы с цветами к вам пришли или без?» — с сарказмом спросил он. Но суд вопрос снял.

Ранее, на следствии, создатель «Платформы» рассказал: когда на финальные постановки в 2014 году не хватило денег, решили провести аудит. Найти главбуха составило тогда большого труда. Когда же она явилась, у него «возникло ощущение, что Масляева себе что-то присвоила».

Сама Нина Масляева в суде призналась, что вопросы к ней тогда вызвали раздражение, она посоветовала присутствующим: «Поищите у себя». Допрос свидетельницы продолжится 28 января в 10:00.