Инфляция в начале года оказалась ниже ожиданий и прогнозов в связи с повышением НДС, но окончательные выводы делать рано, сказал Business FM глава МЭР
Максим Орешкин. Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС
Министр экономического развития Максим Орешкин дал Business FM интервью в кулуарах Гайдаровского форума. С ним беседовал главный редактор радиостанции Илья Копелевич.
В целом эффект повышения НДС уже можно как-то оценивать? Или какой-то период будет валентным для того, чтобы делать выводы о том, как НДС повлиял на инфляцию? У вас разные цифры. У ЦБ более высокая прогнозная цифра по инфляции, у Минэка — чуть пониже. У разных независимых экспертов, разных организаций они у всех выше — выходит за пять.
Максим Орешкин: Смотрите, те цифры, которые сейчас у нас появляются, первые оценки Росстата — это за девять дней. Сегодня будут опубликованы цифры на 14 января, они все говорят о том, что инфляционная тенденция ниже, чем это ожидали эксперты. Это даже ниже, чем ожидали мы, когда делали свой прогноз — 4,3% на конец года. У нас на январь было заложено очень серьезное повышение цен, гораздо сильнее, чем мы видим сейчас по факту. Переносится или не переносится повышение НДС в конечные товары — ну, что произошло? В рознице автоматом с 1 января 20% НДС, надо еще понимать, что это не все товары. На основную часть продовольствия, например, НДС не изменился. Тот рост цен, который мы видим по продовольствию, связан совсем с другими причинами. У нас там есть группы товаров, которые активно обсуждаются в начале этого года и растут больше, чем на 20%, — это сахар, яйца. Там нужно отдельно разбираться, и там есть вопросы на самом деле к этим рынкам, к участникам рынка и так далее. Но вот то, что касается НДС с 1 января автоматически в розницу, это перенесено, то есть вот этот первый эффект, самый максимальный с точки зрения розницы. Потому что те, кто имел возможность повысить цены, конечно, это сделали. Но вот я знаю из своей личной практики целый ряд товаров, которые до 1 января стоили одну сумму, после 1 января они стоят ровно ту же сумму, но при этом НДС там уже внутри не 18%, а 20%. То есть в данном случае на отдельных товарах и на отдельных рынках часть или даже вся нагрузка легла либо на торговые сети, либо на производителей от повышения НДС. Первая волна прошла, понятно, что сейчас по всей цепочке создания тех или иных товаров будет постепенно происходить такая медленная волна, она гораздо меньше в общем объеме и гораздо более растянутая во времени. Вот этот второй эффект от повышения НДС через инфляцию издержек будет происходить, будет, я думаю, до конца марта еще оказывать какое-то небольшое влияние. Но опять же первые цифры января говорят о том, что те ожидания, которые были у многих экспертов, похоже, оказываются завышенными. Здесь тоже забегать вперед не стоит, надо будет посмотреть уже динамику инфляции за весь январь и после этого делать какие-то окончательные выводы.
Это тоже цифры, за которыми, я уверен, все население страны будет следить, потому что опять же вы расходитесь: ЦБ дает, по-моему, больше 5% инфляции на текущий год, а вы, по-моему, 4,8%.
Максим Орешкин: 4,3% у нас. Это тот прогноз, который у нас был в середине года. Сейчас мы говорим о том, что это ниже 5% — вполне реальные цифры.
То есть тут опыт первых двух недель...
Максим Орешкин: Для того чтобы делать глобальный пересмотр прогнозов, это слишком маленькие данные. Надо понимать, что у нас недельная инфляция считается по ограниченной выборке товаров. Полная выборка — это только месячные данные. Поэтому здесь полный месяц с января нужен для того, чтобы делать какие-то серьезные выводы. Пока мы видим, что, по недельным данным, по этим оценкам, ситуация лучше, чем ожидали многие. Это пока радует, но радость и оптимизм очень ограниченные.
