Директор «Сообщества потребителей энергии» Василий Киселев рассказал Ивану Медведеву о проблемах ценообразования в электроэнергетике, а также о чрезмерной нагрузке в виде дополнительных и не всегда обоснованных платежей
Василий Киселев. Фото: «Сообщество потребителей энергии»
По его мнению, если эффективность энергетики будет повышаться, прогресс в экономике не заставит себя ждать.
Если говорить о прозрачности, а точнее о непрозрачности ценообразования на электроэнергию, как вам кажется, насколько цена электроэнергии соответствует обоснованным затратам?
Василий Киселев: Хороший вопрос. Ответ на него не соответствует уровню обоснованных затрат. Понимая под обоснованными затратами ту цену или те расходы, которые сложились бы у потребителя, если бы эта цена формировалась конкурентно на открытом рынке, как у нас на некоторых других товарных рынках. У нас в электроэнергетике этого нет. По нашей оценке, примерно на четверть та цена, которую не население, а все потребители платят, на четверть выше, чем был бы обоснован уровень затрат. Обусловлено это тем, что у нас сейчас только на оптовом рынке действуют восемь специальных надбавок к цене, которую мы все оплачиваем. Непрозрачна эффективность, непонятно, что в итоге мы получаем, и потому мы крайне не удовлетворены этой всей ситуацией.
Приведите, пожалуйста, примеры этих надбавок, которые не всегда вам кажутся уместными.
Василий Киселев: Мы, например, платим специальный платеж за договор о поставке мощности тепловой электростанции, которая строится. Отдельный платеж. Или новую атомную электростанцию строят в стране, и мы платим отдельно. Договор на поставку мощности новой солнечной электростанции или ветряков новых. Или совершенно уникальные есть платежи: мы для Подмосковья и Татарстана за счет нас, потребителей рынка электроэнергии, строим мусоросжигательный завод — четыре штуки в Подмосковье, один в Татарстане.
Насколько мне известно, потребители европейской части России должны субсидировать цены на электроэнергию других регионов.
Василий Киселев: Да, это два таких у нас есть вида. Первый — я их называю «тарифные оазисы», когда ряд регионов у нас получает электроэнергию по регулируемым тарифам, а не в результате рыночного ценообразования. Как, например, Северный Кавказ или Республика Карелия, или Республика Бурятия, или Республика Тыва. Эта цена ниже, и все остальные потребители страны приплачивают или переплачивают за то, что у них цена снижается. Это один вид территориальной «перекрестки». Второй вид новый, у нас с 2017 года появился — это надбавка или субсидирование снижения тарифов для изолированных частей Дальневосточного федерального округа. Вот это, на наш взгляд, уж совсем все рамки переходит разумного.
Получается, что в правительстве считают, что это нормально?
Василий Киселев: Поручение первоначально звучало так: «Давайте повышать инвестиционную привлекательность регионов Дальнего Востока». Мы всей душой за то, чтобы Дальний Восток развивать. Я больше 30 лет прожил в Сибири и знаю, что такое восточные регионы страны. Вопрос другой: а снижение цены для существующих потребителей на Дальнем Востоке до среднероссийского уровня помогает, двигает инвестиционную привлекательность этих районов или нет? Ответ был дан разными исследованиями, которые показывали, что цена на электроэнергию даже в первые десять ключевых проблем или факторов, мешающих развитию регионов, не входит. Другие факторы: транспортная удаленность, отсутствие логистики нормальной, дорог, да даже того же подключения к электросетям в разумные сроки и за разумную цену — эти вещи тяжело двигать. А снижение цены на электроэнергию в два мановения пальца? Отличный пример бурной деятельности, но за результат-то у нас обычно не спрашивают.
Вы уже затронули тему поручений президента, и президент постоянно говорит о недопустимости необоснованного роста тарифов для потребителей, а на практике получается иначе. Как вам кажется, в чем причина?
Василий Киселев: Ну, тут, как всегда, одной причины не бывает. Первая макропричина: у нас Минэнерго узко понимает свою роль в государстве. Они лоббируют интересы энергокомпаний: генераторов, сетевых компаний и так далее. И вот чем лучше им, тем, значит, лучше работает отрасль. В то время как правильнее было бы, по-государственному, это же инфраструктура — электроэнергетика, она должна не мешать, а содействовать развитию экономики — и правильнее было бы оценивать их по-другому: если экономика меньше расходует на эту отрасль, а ВВП растет, то есть доля электроэнергетики в ВВП страны падает, то министр работает хорошо, отрасль содействует развитию экономики. Пока у нас все ровно наоборот: доля электроэнергетики в ВВП страны растет, нагрузка на экономику растет, и при этом отрасль считается на очень хорошем счету. А на самом деле это не так.
Как вам кажется, что надо сделать, что было бы правильным, чтобы и экономика росла, и тарифы не повышались и чтобы потребители были довольны во всех регионах страны?
Василий Киселев: Девиз такой у нас есть: деньги в обмен на эффективность. Повышайте эффективность энергетики, тогда потребители будут нормально расставаться с деньгами за эту электроэнергию. То есть для этого надо всех чиновников, работающих в энергетике, оценивать: что они делают для эффективности энергетики и экономики, а не сколько денег и какую выручку они принесли генкомпаниям и сетям. Это первое. Второе: повышать адресность и целевой характер всех субсидий, надбавок, которые у нас есть. Тот же Дальний Восток. Мы начали с 2017 года, мы в 2017 году 24 млрд потратили на снижение цен. Населения это вообще не касается на Дальнем Востоке, это касается промышленных и бюджетных учреждений, то есть не населения, за пределами населения. 24 млрд потратили. А в этом году потратим 37, на следующий год министерство и запрашивали регионы 48 млрд, на правительственную комиссию выносили 37 млрд расходов. После наших стенаний, возражений, аргументов и так далее цифра снизится до 32 млрд рублей. А если бы был вариант целевого характера, по нашим расчетам, мы могли бы эту цифру снизить до 12-15 млрд рублей. И другого способа, кроме как обменять наши платежи на эффективность работы электроэнергетики, мы не видим.
