Психологический срыв и легкий вред здоровью в деле Мамаева и Кокорина

Поведение Кокорина его адвокаты связали с неумением управлять своими эмоциями. Пока адвокаты убеждали освободить его и Мамаева из СИЗО, те осваивали тюремный быт

Действия футболистов Александра Кокорина и Павла Мамаева могут переквалифицировать на более мягкую статью. Экспертиза установила легкий вред здоровью, причиненный водителю ведущей Первого канала Виталию Соловчуку и чиновнику Минпромторга Денису Паку. Однако ни эти сведения, ни доводы о том, что причиной «неспортивного» поведения Кокорина мог стать нервный срыв из-за интенсивных тренировок и травмы, не помогли защите добиться освобождения фигурантов: Мосгорсуд оставил их в СИЗО до 8 февраля. Впрочем, выяснилось, что дело в суд дело могут отправить и раньше — уже в январе 2019 года.

Впервые за два месяца с ареста футболистов перед зданием суда собралась небольшая группа поддержки спортсменов. Несколько человек стояли у входа в суд с одиночными пикетами, держа в руках плакаты с фотографиями игроков и требованием выпустить их из СИЗО.

Шутки из «Бутырки»

Сами фигуранты участвовали в слушании из «Бутырки» по видео-конференц-связи. Четверым арестованным было настолько тесно в маленькой клетке, что судья Любовь Николенко даже не поняла, что они не сидят, а стоят, и потребовала, чтобы те встали, «когда к ним обращается суд». «Так мы стоим!» — удивился Мамаев, а когда обвиняемые сели, то с трудом разместились за небольшим столом.

Они были в приподнятом настроении, постоянно переговаривались и подшучивали друг над другом, когда суд устанавливал их личность, и даже не сдерживали смех, когда председательствующая учила адвокатов выступать. Те просили отменить решение Тверского суда столицы от 5 декабря о продлении обвиняемым срока ареста до 8 февраля 2019 года и все время отклонялись от темы, принимаясь обсуждать детали дела.

«Я очень лояльно отношусь к адвокатам, — одергивала их судья Любовь Николенко. — Ну скажите: суд не учел то-то и то-то. Я диву даюсь! Может быть, мне взять и по существу рассмотреть это дело? Но ведь здесь же вопрос лишь о мере пресечения решается!»

Защитники призывали судью освободить обвиняемых под залог, домашний арест и запрет определенных действий. В частности, за Александра Кокорина и его младшего брата Кирилла их мать готова была внести 10 млн рублей. За Мамаева предлагался залог в 5 млн рублей, а за четвертого фигуранта — детского тренера по футболу Александра Протасовицкого — 1 млн.

Ключевая экспертиза

Защита апеллировала к тому, что основные следственные действия завершены и фигуранты уже не смогут помешать расследованию или скрыться. К моменту апелляции оказалось, что следователи успели получить результаты экспертиз, под которые ранее просили продлить срок ареста четверки.

«Шесть экспертиз завершены, с их результатами ознакомились обвиняемые и их защитники. Их выводы нас полностью устраивают и заявлять ходатайств о проведении новых мы не намерены», — сообщил адвокат Павла Мамаева Игорь Бушманов.

Защитница Александра Кокорина Татьяна Стукалова проинформировала суд, что 13 декабря была окончена судебно-медицинская экспертиза. Она установила легкий вред здоровью, причиненный водителю Виталию Соловчуку и чиновнику Минпроторга Денису Паку. Эти выводы, по мнению адвокатов, имеют существенное значение для дела и должны привести к переквалификации действий фигурантов со статьи «побои» (ст. 116 УК РФ) на менее тяжкую — «умышленное причинение легкого вреда здоровью» (статья 115 УК РФ).

«По таким составам не применяется мера пресечения как арест, — заявил второй адвокат Александра Кокорина Андрей Ромашов. — Что им грозит — компенсация до 50 тысяч рублей, ну до 100 тысяч! Так наши суды назначают. А что моему подзащитному грозит, если он будет удерживаться в СИЗО? Инвалидность!»

Нервный срыв

Ромашов попросил приобщить заключения главного врача и психолога футбольного клуба «Зенит». Психолог не исключила, что в момент инкриминируемого преступления у Александра Кокорина из-за активных тренировок мог случиться «нервный срыв». Она указала, что игрок постоянно находится под эмоциональным давлением, но «не обучен управлять своими эмоциями».

Главврач же информировал, что после травмы колена, которую Кокорин получил в марте этого года, ему необходим комплексный подход к реабилитации: ежедневные тренировки в бассейне и спортзале, что невозможно в условиях СИЗО, в камере площадью 7 метров и маленьком прогулочном дворике площадью в 10 метров. Медик пришел к выводу о том, что дальнейшее нахождение под стражей может привести к инвалидности и завершению спортивной карьеры игрока.

Также адвокаты упирали на то, что судья не проверил причастность обвиняемых к инкриминируемым преступлениям и, как обычно, пытались объяснить их поведение. «Соловчук оскорбил моего подзащитного словом «петух». Я, наверное, могу произнести это слово, не раскрывая его значения…» — начал Андрей Ромашов, но попытку углубиться в детали уголовного дела снова пресекла судья.

Тогда адвокаты обвинили следствие в чрезмерной волоките. В подтверждение этого аргумента они даже передали суду ответ на жалобу, которую 3 декабря частично удовлетворил зам прокурора Москвы Юрий Катасонов. Он предписал следователям активизировать расследование.

Впрочем, следователь Главного следственного управления ГУ МВД РФ по Москве Олег Архипов и прокурор Валерий Уваров все вышеназванные доводы отмели. Архипов просил оставить решение районной инстанции без изменения, а жалобы защиты — без удовлетворения.

По мнению следователя, два месяца для продления срока ареста — это разумный срок. Он отчитался о проделанной работе, сообщив, что за два минувших месяца сотрудники СК провели не менее 90 допросов, шесть судмедэкспертиз, десять выемок видеозаписей с просмотром не менее 100 фрагментов, не менее десяти очных ставок.

«Я не считаю, что следствие затянуто», — отметил Архипов и повторил стандартный аргумент о том, что в случае изменения меры пресечения обвиняемые могут скрыться или оказать давление на свидетелей и потерпевших. Отвечая на вопрос судьи о том, когда планируется завершить расследование, он сказал что, скорее всего это произойдет уже в январе 2019 года.

«Осталось провести лишь небольшой объем следственных действий для того, чтобы получить часть материалов по повреждению автомобиля Mercedes Benz, а также окончательно квалифицировать действия обвиняемых», — добавил Архипов.

Компенсация от Мамаева в 660 тысяч рублей

Эти слова возмутили Павла Мамаева. Он назвал «шаблонами» слова следователя и заявил, что экспертиза по машине телеведущей Первого канала Ольги Ушаковой уже готова. «Экспертиза завершена, сумма ущерба — 160 тысяч рублей. Я это возмещу и еще прибавлю моральный ущерб потерпевшей стороне. Это не то, ради чего нам стоит оставаться под стражей», — сказал футболист.

Мамаев просил суд позволить ему встретить Новый год «в кругу семьи». Он сказал, что уже возместил вред Виталию Соловчуку. «Я извинился, компенсировал ущерб Соловчуку в размере 500 тысяч рублей, я считаю, что это достойное возмещение ущерба», — сказал спортсмен. Игрок просил освободить и других фигурантов из-под стражи.

«Мы не уголовники и не рецидивисты. Каждый из нас понял, что совершил, что так делать нельзя. Всему обществу давно прозрачно и понятно это дело», — добавил спортсмен. Позже его защитник Игорь Бушманов сообщил Business FM, что компенсация находится на специальном счете Ушаковой и Соловчука, но те пока не забрали их.

Мамаева поддержал Александр Кокорин. Он заявил, что находится в СИЗО незаконно, а следственной бригаде из 18 человек уже нечего расследовать. «По мне, так дело полностью раскрыто и закрыто. Потерпевшим нанесен легкий вред. По мне, так это натянутый вред», — сказал футболист, заметив, что потерпевший Пак получил лишь «один удар» и при этом не в голову, как он утверждал ранее.

Его младший брат — 19-летний Кирилл — уже чувствовал себя более уверенно, чем на предыдущих слушаниях. «Я не думаю, что мы сделали что-то такое страшное, как это видит вся страна и СМИ, — сказал он. — И я не могу согласиться со словами следователя. Как мы скроемся, если мы предоставили свои загранпаспорта? Я такое даже в фильмах не видел!»

Он добавил, что, посидев в СИЗО, фигуранты уже «сделали выводы: нельзя так отвечать за оскорбление». «Теперь дело за вами. Хотелось бы, чтобы вы приняли объективное решение, а не такое, как районный суд», -- обратился он к судье.

Четвертый фигурант дела — Александр Протасовицкий — заверил, что обвиняемые не только не могут, но и не хотят влиять не следствие. «Мы хотим, чтобы следствие как можно быстрее завершилось и дело было закрыто», — сообщил он.

Однако, пробыв в совещательной комнате 15 минут, Любовь Николенко оставила решение Тверского суда в силе. «Это просто позор! Можете отключить аудио», — возмутился Павел Мамаев. За два месяца ареста он и его друзья окончательно освоились в «Бутырке». К работникам изолятора они обращались уважительно, но на «ты». «Как скажешь, гражданин начальник!» — переговаривались они с конвоем и делились новостями тюремного быта.

Нападающий петербургского «Зенита» Александр Кокорин, его младший брат Кирилл Кокорин, а также полузащитник футбольного клуба «Краснодар» Павел Мамаев и детский тренеру по футболу Александр Протасовицкий обвиняются в побоях (ст. 116 УК РФ) и хулиганстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 213 УК РФ). В СИЗО они попали в середине октября после того, как Кокорин и Мамаев бурно отметили десятилетие дружбы.

Утром 8 октября друзья вначале подрались с водителем ведущей Первого канала Ольги Ушаковой Виталием Соловчуком у гостиницы «Пекин». Затем оказались замешаны в стычке с директором департамента автомобильной промышленности Минпромторга России Денисом Паком и гендиректором ФГУП «НАМИ» Сергеем Гайсиным в «Кофемании» на Большой Никитской улице.

Вину в побоях арестованные признали частично, обвинение же в хулиганстве, за которое им грозит до семи лет заключения, они полностью отрицают. Мамаев заявил, что признает вину в избиении Соловчука, но не бил Дениса Пака. Кокорин же утверждал, что ударил Пака, но не нападал на Соловчука.