Добромелов: «С точки зрения системы ничего тревожного не произошло»

— Уверен был в победе, и результат ожидаемый, потому что огромная поддержка жителей Владимирской области и также огромная поддержка была со стороны ЛДПР и лично Владимира Вольфовича Жириновского. Я уж детали не буду говорить, но это была колоссальная поддержка и людей, и руководителя партии со всеми соответствующими составляющими. Готов взять на себя эту ответственность.

— С чего начнете работу?

— Команда, которая уже сформирована. Сейчас я подчищаю штрихи.

— Если результат во Владимире после первого тура был достаточно ожидаемым, не было в первом туре кандидата от коммунистов, было очевидно, что антирейтинг у Орловой достаточно высокий, а второй тур — это соревнование антирейтинга, то, что произошло в Хабаровске, показатель того, насколько сейчас неэффективные кураторы в администрации. Технологи, которые занимаются кампаниями, перед вторым туром пытались решить кулуарные элитные договоренности, работать с элитами. С точки зрения системы ничего тревожного не произошло, потому что оба кандидата вполне себе встроятся в политическую реальность и будут выполнять курс президента, тем более оба имеют опыт политической и законотворческой работы. Есть три фактора, которые надо учесть. Во-первых, все-таки это показатель ошибки с планированием и с анализом ситуации со стороны политического блока Кремля, поверхностная социология, а тем более манипулятивная социология, как вброс, например, экзитпола в Хабаровске, которая дискредитирует социологов, вот эта поверхностная социология сейчас не дает для администрации понимания того, что реально происходит в регионах, нужна более глубокая, немножко с другой методикой социология, и надо более внимательно относиться к подбору кадров, причем не только партии власти. Например, коммунистам, представьте себе, что Шевченко бы зарегистрировали на выборах во Владимире, если даже Сипягин победил, то Шевченко бы победил абсолютно точно. Представьте себе: человек без управленческого опыта, без команды становится губернатором региона. Это говорит о том, что коммунисты просто-напросто сейчас кадрово не готовы к участию в конкурентных выборах точно так же, как и многие другие политические партии. В целом, для политической системы ничего катастрофичного не произошло, даже хорошо, что в некоторой степени демократические процедуры начали работать. Я думаю, что на параметрах [пенсионной реформы] это уже не скажется, поскольку все-таки фактически все решилось с выступлением Владимира Владимировича, когда он задал те параметры пенсионной реформы, которые он считает приемлемыми. Теперь Государственная дума, я думаю, достаточно автоматически их одобрит. Все-таки рейтинг доверия у президента сейчас выше, чем у любого другого института власти.

— Как вам кажется, избиратель будет наказан, учитывая, что все ресурсы в область идут из центра, могут сократить финансирование, например?

— Нет, в этом как раз и прелесть сложившейся ситуации, все-таки регионы не обладают ресурсами. Вклад губернатора в успех региона сейчас достаточно незначителен. Он может привести к тому, что регион не будет расти или будет падать, но существенно увеличить экономическую или социальную эффективность региона он не может, и вряд ли федеральный центр пойдет на то, чтобы сокращать выплаты достаточно важным регионам, Хабаровскому краю и Владимирской области, где высокая доля оборонных предприятий. Другое дело, что действительно от лоббистских возможностей губернатора зависит большая часть субсидий, которые регион получает.

— Судя по вечерним выпускам на федеральных каналах, тональность власти все-таки резко изменилась. В итоговых новостях говорилось о фальсификациях на выборах, была абсолютно актуальная повестка, это о чем-то говорит?

— Вести себя так, как будто ничего не происходит, уже невозможно, потому что есть приморский прецедент, когда все-таки система получила очень серьезный удар. Если бы не удалось отключить ситуацию обратно и отменить результаты выборов, то доверие к избирательному процессу было бы колоссально подорвано. Сейчас на это, естественно, никто не пошел, хотя попытки на местах, очевидно, были с учетом информации и вбросов в субботу о нарушениях со стороны штаба ЛДПР в Хабаровском крае, затем в течение дня тоже ЛДПР нарушает, фейковый экзитпол и затягивание с подсчетом голосов во Владимирской области, которое для всех было очевидно. И в какой-то момент даже на табло показалось, что Орлова может догнать Сипягина. Но затем уже стало очевидно, что надо либо совсем идти по беспределу, но на это уже после приморской ситуации никто не пошел.

— В принципе, перед первым туром никто не ожидал таких результатов, и думали, что губернаторы переизберутся. Тем не менее протестный электорат проголосовал за кандидатов, которых можно охарактеризовать как «кандидаты против всех», просто на них сфокусировалось все недовольство действующими властями, никто не смотрел даже, что они там предлагают, какая у них программа и так далее. Можно сказать, что эти кандидаты даже и не хотели выигрывать, они выиграли нечаянно. Мне кажется, не стоит преувеличивать катастрофичность произошедшего для нынешней системы власти, поскольку власть оказалась в руках системных партий, вопрос в том, как эти кандидаты от системных партий выстроят свои отношения с региональными элитами и выстроят отношения с федеральным центром. Но ведь всегда есть такое средство, как уголовное дело против губернатора, который поведет себя неправильно или начнет делать ошибки.

— Вопрос с подсчетом голосов: не получилось ли так, что именно считать стали честно, поэтому такая картинка и нарисовалась?

— Считать стали, видимо, честнее, чем раньше, поэтому этот результат отчасти может объяснен быть и более честным подсчетом голосов, конечно. Но в то же время в других регионах таких революций не произошло. Так что наложилась, видимо, региональная специфика, и эти губернаторы были все-таки непопулярны у себя в регионах.

— Появилась уже шутка: назначая очередного «спойлера», придется всегда иметь в виду, что он может стать губернатором. Это только шутка?

— Это не шутка, потому что, назначая этих «спойлеров», никто не думал, что они станут губернаторами. В чем тогда система отбора на губернаторские места, в чем тогда смысл проводить такие сложные комбинации, устраивать школу молодых губернаторов? Это еще раз говорит о том, что надо, мне кажется, пересматривать муниципальный фильтр. А поскольку эти «спойлеры» были подобраны фактически теми губернаторами, которые проиграли выборы.

— Поскольку это было протестное голосование, оказалось, что вместо нелюбимых народом губернаторов волна подняла довольно случайных людей, сильных конкурентов не допустили к выборам, и поэтому мы видим и депутатов местных. Большой вопрос, насколько они будут в состоянии или, может быть, партии им активно в этом помогут справиться с проблемными регионами.

— Нет такого ощущения, что Кремль и хотел смены нескольких глав на представителей системной оппозиции для демонстрации демократических выборов? По телевизору опять разоблачают фальсификации. Что-то поменялось?

— Думаю, что нет. Все разговоры о том, что кто-то специально вбрасывал бюллетени, чтобы отменили выборы в Приморском крае, это уже попытка хорошей мины при очень плохой игре. Кремль, конечно, очень сильно пострадал. То есть пострадала власть, имиджу которой нанесен большой урон, это риск дестабилизации в и без того проблемных регионах. Если бы кто-то хотел поменять не очень сильных и не очень популярных губернаторов именно на выборах, то тогда бы мы увидели подготовленных серьезных кандидатов, как до 2005 года, до отмены прямых губернаторских выборов, когда селекция была негативная, то есть снимали с выборов всех тех кандидатов, кого Кремль считал неспособными управлять регионом, а дальше была относительно свободная политическая конкуренция, потому что любой победитель в принципе Кремль устраивал.