«Гонорары успеха» адвокатов посчитали хищением у «Роскосмоса»

Председатель адвокатской конторы «Третьяков и партнеры» Игорь Третьяков отправлен в СИЗО по делу о мошенничестве на 330 млн рублей. Просьбу защиты о домашнем аресте и переносе процесса на 72 часа суд отклонил

Бабушкинский суд Москвы заключил под стражу до 17 сентября председателя адвокатской конторы «Третьяков и партнеры» Игоря Третьякова по делу о хищении 330 млн рублей у госкорпорации «Роскосмос».

По версии следствия, такую сумму адвокатское бюро необоснованно получило за представление в судах интересов «дочки» госкорпорации — НПО им. С.А. Лавочкина. На самом деле большую часть работ выполняли ее собственные юристы.

В ходе избрания меры пресечения адвокат уверял, что ему не было смысла заниматься аферами и подделывать акты выполненных работ, ведь в его подчинении находились 26 юристов. Они участвовали в 23 процессах. Впрочем, суд его доводы не принял.

На рассмотрение ходатайства Главного следственного управления СКР по Московской области об аресте Игоря Третьякова доставили после обеда. Он был одет по-спортивному: в оранжевую футболку с логотипом и такого же цвета брюки. Именно в таком виде он сошел с трапа самолета в воскресенье, 29 июля, в аэропорту «Шереметьево» и был задержан следователями управления по расследованию особо важных дел. Последние успели объявить его в розыск.

Чемпион по аквабайку

Его защитники Станислав Шостак и Борис Асриян сразу же постарались опровергнуть данные о бегстве фигуранта. Так, Станислав Шостак просил суд приобщить к делу авиабилеты до Иркутска. Он пояснил, что их Третьяков купил заранее на 15 июля для участия в фестивале по аквабайку на Байкале. Там он выступал довольно успешно и даже «занял призовые места».

Также суду были переданы благодарственные грамоты из Межрегиональной коллегии адвокатов города Москвы и Федеральной палаты адвокатов, а также Комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству. В ходатайстве следствия, которое огласил судья, подмосковный СКР просил заключить Игоря Третьякова под стражу до 20 сентября.

Документ гласил, что адвокат обвиняется в совершении тяжкого преступления, совершенного группой лиц, не все соучастники пока установлены. Кроме того, Третьяков скрылся от следствия, и, находясь на свободе, может принять меры к уничтожению доказательств или же оказать давление на потерпевших и подчиненных — сотрудников своей адвокатской конторы — для того, чтобы те изменили показания в его пользу. «Его причастность к совершению преступления подтверждается материалами дела», — сказал следователь. Его мнение разделял прокурор.

Снятая дверь

В свою очередь адвокаты заявили о голословности доводов следствия и нарушениях при возбуждении дела. Так, они указали, что их клиент даже не знал, что 25 июля его поместили под подписку о невыезде, а потом в тот же день отменили ее, объявив в федеральный розыск и заочно предъявив обвинение в мошенничестве в особо крупном размере (ч.4 ст. 159 УК РФ). Они предложили отложить заседание на 72 часа для того, чтобы защита могла представить пресс-релиз адвокатской конторы и интервью Третьякова различным издания, в которых тот 25 июля сообщал, что не пустился в бега, а находится в отпуске с семьей.

В случае же, если суд на это не пойдет, защитники предложили отправить их клиента под домашний арест в его доме в подмосковном Долгопрудном. Они пояснили, что, хотя у их подзащитного также есть квартира и в Москве, но там возникли проблемы с дверью. Когда оперативники нагрянули в жилье с обыском, там никого не было. Они спилили замок и сняли дверь. Потом ее пришлось заваривать.

По словам Станислава Шостака, его клиент знал, что следователи 25 июля пришли к нему с обысками домой и на работу. Коллеги звонили ему в Иркутск, а он попросил передать следователям, что при необходимости срочно вернется в Москву. Но его никто не вызвал. «Он никуда не скрывался и не убегал. Да и прятаться ему некуда. У него семья, жена, маленький ребенок, бизнес и дело, которое он любит и которому предан», — убеждал суд адвокат. Он добавил, что его клиенту вменяется экономическое преступление и он «не представляет угрозы для общества и государства».