Глава СК Москвы рассказал о бочке, пистолетах и демоническом образе Максименко

Генерал Александр Дрыманов в суде встал на защиту высокопоставленного сотрудника Следственного комитета Михаила Максименко. По его мнению, образ силовика, обвиняемого в получении взятки в 500 тысяч долларов, сильно «демонизировали», а на самом деле он честный человек

Руководитель ГСУ СКР по Москве генерал Александр Дрыманов дал показания в Мосгорсуде на процессе бывшего высокопоставленного сотрудника СКР Михаила Максименко. Он отверг вероятность получения подсудимым взятки в размере 500 тысяч долларов за освобождение из-под стражи криминального авторитета Андрея Кочуйкова (Итальянца). Дрыманов назвал это бредом и заявил, что образ Максименко чрезмерно «демонизировали».

На процесс по делу Михаила Максименко генерал Дрыманов был вызван по ходатайству защиты. Однако, представ перед журналистами, он заявил, что по собственной инициативе явился в суд, а также посетовал на то, что прокуратура не вызвала его раньше, хотя он числится в списке свидетелей обвинения. «Прокурор, когда заявил мою фамилию, должен был вызвать меня на допрос. Почему он не сделал это сам, лично? Мне пришлось обращаться к суду, чтобы суд меня пригласил для дачи каких-то пояснений, для прояснения ситуации», — возмутился генерал.

Стоит отметить, что с начала процесса, который стартовал в начале января, вокруг имени Александра Дрыманова довольно много шума. Оно напрямую упоминается в обвинительном заключении экс-начальника Главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР Михаила Максименко. Последнего обвиняют в двух эпизодах взяточничества. По версии следствия, силовик через цепочку посредников, в частности, получил 500 тысяч долларов за то, чтобы его подчиненные переквалифицировали на более мягкую статью и освободили из-под стражи Итальянца, «правую руку» вора в законе Захара Калашова (Шакро Молодого). Оказалось, что он и его друг Эдуард Романов замешаны в деле о разборках на Рочдельской улице, в ходе которых были убиты двое и ранены еще восемь человек.

Первоначально Итальянцу и его другу вменялось хулиганство (ст. 213 УК), но после передачи их дела в следственное управление по ЦАО их обвинение сменили на «самоуправство» (ст. 330 УК). В июне 2015 года авторитеты чуть не вышли на волю, но были задержаны во дворе «Матросской Тишины» сотрудниками ФСБ, которые прослушивали силовиков.

Деньги за «назначение»

Сотрудники ФСБ установили, что Александр Дрыманов был не только замешан в криминальной схеме по освобождению Итальянца, но и знал о противоправных действиях своих подчиненных: своего первого заместителя Дениса Никандрова и бывшего главы управления СКР по ЦАО Алексея Крамаренко. Однако обвинение в мздоимстве высокопоставленному силовику так и не предъявили. По закону это может быть сделано с согласия главы СК РФ Александра Бастрыкина или одного из его замов.

При этом в начале осени к руководителю столичного глава СК сотрудники ФСБ нагрянули с обыском, но он так и остался в статусе свидетеля. Не сменил он статус и после того, как прокуроры озвучили в суде показания его первого заместителя Дениса Никандрова. Он заявил, что в свое время передал начальнику кредитную карту со взяткой. На ней лежали почти 9 тысяч евро в качестве «благодарности» за его назначение.

Никандров ранее также дал показания в суде по делу Максименко. Он заявил, что некий высокопоставленный силовик согласился за крупную сумму решить вопрос о передаче дела Кочуйкова и Романова в Следственное управление по ЦАО и дальнейшем смягчении их обвинения. При этом имени высокопоставленного сотрудника свидетель не назвал. «Это лицо занимает, скажем так, серьезное должностное положение в правоохранительной системе России», — сказал Никандров, после чего участники процесса и журналисты предположили, что речь шла именно о его шефе Дрыманове.

В суде Александр Дрыманов назвал обвинения в коррупции абсурдными и заявил, что бывший подчиненный его оговорил. Он напомнил, что вначале Денис Никандров отрицал вину, а потом стал сотрудничать с ФСБ. По мнению свидетеля, сделал он это не просто так, а в обмен на обещание смягчить ему обвинение и освободить из «Лефортово», где он находится уже год и восемь месяцев. По данным генерала, следователи посулили Никандрову переквалифицировать обвинение «в получении взятки должностным лицом» (ч. 6 ст. 290 УК РФ) на «злоупотребление должностными полномочиями» (ч. 1 ст. 285 УК РФ). По первой статье ему грозит до 15 лет заключения, а вторая гораздо мягче и предполагает до четырех лет лишения свободы. «Но этого не произойдет. Будет как в том фильме — он с пола себе приговор поднял», — прогнозировал генерал Дрыманов судьбу Дениса Никандрова.

Свидетель заявил, что уже полтора года общается с сотрудниками ФСБ, однако те «никаких претензий» к нему не предъявили, хотя и изъяли в ходе обыска три наградных пистолета. Дрыманов заверил, что никаких «объективных доказательств» его причастности к коррупции в деле нет и рассказал о кредитной карте, о которую упоминал в своих показаниях Никандров.

Он пояснил, что это была подарочная дебетовая карта. «На данный момент она не активирована и поэтому не связана ни с одним клиентом, — подчеркнул свидетель. — Соответственно, на ней нет денежных средств, следовательно, говорить о взятке на сегодняшний момент некорректно».

Силовик без полномочий

Говоря о подсудимом Михаиле Максименко, глава ГСУ СК Москвы сказал, что его образ намеренно был демонизирован в СМИ, а на самом деле, тот честный и порядочный человек, который и не мог иметь отношения к коррупции. «Его практически демонизировали. Он не мог вмешаться в процесс расследования. У него абсолютно не было никаких полномочий», — уверял генерал. Он был уверен, что подсудимый не мог повлиять на судьбу Андрея Кочуйкова. При этом он не отрицал, что бывал у Максименко дома, но заверил, что навещал его исключительно по служебной необходимости.

Также он упомянул имя другого фигуранта коррупционного расследования, бывшего главы управления СКР по ЦАО Алексея Крамаренко. Его арестовали в конце декабря 2017 года и также обвинили в получении взятки за освобождение Андрея Кочуйкова. Крамаренко Дрыманов назвал «честным и порядочным» сотрудником. «У меня есть информация, что сотрудники [ФСБ], которые сейчас ведут расследование дела Крамаренко, уговаривали его оговорить меня. Ему даже предлагали не арестовывать его, но он поступил как офицер», — заявил свидетель.

И Никандров, и Крамаренко проходят по другому эпизоду получения взятки, также связанному с попыткой добиться освобождения Итальянца. Он еще продолжает расследоваться. Именно в нем и упоминается имя Александра Дрыманова. «В апреле Дрыманов, Никандров и Крамаренко за незаконное денежное вознаграждение при посредничестве Смычковского попытались переквалифицировать действия [Кочуйкова] на менее тяжкое преступление — самоуправство (ч. 2 ст. 330 УК)», — гласит обвинение.

По данным ФСБ, одним из посредников в данном случае выступал крупный девелопер Дмитрий Смычковский. Он проживает в США и объявлен в международный розыск. Деньги на операцию — 1 млн долларов — выделил кто-то из окружения вора в законе Захара Калашова.

Разговоры о рыбалке и охоте

Допрошенный ранее в суде заместитель начальника Следственного комитета по Москве Сергей Синяговский заявил, что девелопер регулярно бывал в здании ГСУ СКР по Москве и заходил в кабинет руководителя. Однако Дрыманов заявил, что «никакого криминала» в этом не было. «При общении со Смычковским никаких тем работы главка не затрагивалось, хочу это подчеркнуть. Мы открытая структура. Любой гражданин может пройти и прийти к руководителю. Я не боюсь. Все двери открыты. Кто хочет — пожалуйста», — заявил высокопоставленный свидетель. Он заверил, что обсуждал со Смычковским исключительно тему охоты, рыбалки и оружия.

Покидая суд, глава ГСУ СК по Москве сообщил, что в ближайшее время намерен направить жалобу на имя генпрокурора Юрия Чайки. По его мнению, тот просто не в курсе, что сотрудники ФСБ незаконно расследуют дело в отношении работников СК. По закону дела о получении и даче взяток отнесены к исключительной прерогативе Следственного комитета, подчеркнул он.

При этом Дрыманов обратил внимание: уже полтора года сотрудники ФСБ заявляют, что расследуют дело о преступном сообществе Захара Калашова, однако обвинение по этой статье до сих пор никому не предъявили. Генерал считает, что в данном случае сотрудники ФСБ используют такие заявления как «ширму», для того, чтобы оправдать следственные действия в отношении сотрудников СК.

Дрыманов посетовал, что его пытались намеренно «скомпрометировать», доложив о его мнимой причастности к коррупции «большим руководителям». «Были организованы следственные мероприятия в отношении меня, которые ничего не подтвердили. И потом появляются признательные показания Никандрова. Я не верю в такие совпадения», — сказал руководитель столичного главка СК. В ходе допроса он рассказал, что в ходе обыска сотрудники ФСБ искали какую-то «бочку», однако что это была за бочка и какое содержимое следователи рассчитывали в ней найти, Дрыманов ни на процессе, ни после не пояснил.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» Федор Трусов считает, что глава СК Москвы приезжал в суд вовсе не по своему собственному желанию: его визит был согласован с руководством. «Это очередная серия сериала под названием «Схватка прокуратуры и Следственного комитета: Чайка против Бастрыкина». Понятно, что на данный суд Дрыманов пошел, получив указания сверху. Потому что его неявка на судебный процесс была бы минусом на стороне Следственного комитета. Я не думаю, что его показания как-то повлияют на приговор в отношении Максименко. Визит Дрыманова — это, скорее, часть политической борьбы двух правоохранительных структур, где полем боя стало судебное заседание. Потому что, если бы он не явился, было бы хуже. С учетом политической неясности вокруг судьбы СК, бегство руководителя этого ведомства от суда выглядело бы совсем некрасиво. Прокуратура же не вызывала Дрыманова в в суд специально. Ей было выгоднее показать, что Дрыманов бегает от суда. Ей было неинтересно то, что он пришел и сказал: «Все дураки, меня заказали».