Сечин: разглашение материалов о встрече с Улюкаевым — «профессиональный кретинизм»

По мнению главы нефтяной компании, процесс нужно было сделать закрытым. «Росбалт» при этом утверждает, что бизнесмен не выполнил установки ФСБ

«Это профессиональный кретинизм», — так Игорь Сечин прокомментировал разглашение материалов прослушки его встречи с Улюкаевым.

На днях прокурор зачитал в суде по делу Улюкаева расшифровку беседы, где говорилось, в частности, про «корзинку с колбасой». Вот что Игорь Сечин ответил на вопрос «Коммерсанта» о его отношении к обнародованию этого разговора:

Игорь Сечин президент — председатель правления НК «Роснефть» «Как отношусь? А вот так: это профессиональный кретинизм. Есть вещи, которые должны быть закрыты со всех сторон и со всех точек зрения. Даже мысли не должно возникать, что такое можно обнародовать! Там есть сведения, содержащие гостайну. Есть то, что не относится ко мне лично. В общем, есть. И поэтому тоже я так жестко накануне высказался, когда меня журналисты попросили прокомментировать показания Улюкаева. Процесс, конечно, должен был быть закрытым».

Издание «Росбалт» со ссылкой на источник утверждает: якобы Игорь Сечин не выполнил инструкции сотрудников ФСБ, полученные перед операцией по задержанию Улюкаева. Из-за этого на аудиозаписи разговоров не присутствуют ключевые фразы, которые могли бы служить подтверждением того, что Улюкаев осознавал получение именно взятки, а не неизвестного подарка от уважаемого человека. Комментирует юрист, управляющий партнер компании «Легис групп» Максим Домбровицкий:

Максим Домбровицкий управляющий партнер компании «Легис групп» «Если бы какие-то четко фразы были произнесены при передаче предметов, чемодана и так далее, которые дали бы однозначно понять, что передаются какие-то денежные средства, наверное, для следствия это было бы лучше, чем какие-то размытые фразы или имеющие какое-то двойное значение и так далее. У ФСБ бывают какие-то установки. Здесь пример приводят. Например, они могли бы сказать: «там два, согласно вашему поручению», или «вот думаю, больше у нас проблем не будет по вашей линии». Когда проводится оперативный эксперимент, допустим прослушка устанавливается либо человек с прослушивающим устройством идет для провокации человека, в отношении которого проводятся следственные мероприятия, естественно, он инструктируется, для облегчения последующей работы следствия по делу какие-то ключевые фразы ставятся перед ним, которые он должен произнести, на которые он должен вывести буквально подозреваемого. Для этого и проводится данное оперативное мероприятие, не послушать же, как два человека разговаривают о погоде либо о каких-то отвлеченных темах. Нет, конечно, но не всегда получается. Все прекрасно понимают, что в наш век высоких технологий в принципе все везде можно прослушать, поэтому открытым текстом — это надо быть либо очень наивным человеком, либо очень сильно доверять своему оппоненту, если о чем-то таком разговаривать, за что можно потом наказать. Человек, который на стороне следствия участвует в деле, допустим несет на себе записывающую аппаратуру, он никому ничего не должен, его инструктируют, что необходимо сделать. Но, если он отойдет от этих инструкций или не сможет их выполнить и так далее, за это ему ничего не будет».

Алексею Улюкаеву грозит до 15 лет заключения. По версии следствия, он получил взятку за выданное Министерством экономического развития заключение, позволившее «Роснефти» приобрести госпакет «Башнефти».