Следствие по делу Ольги Алисовой, обвиняемой в гибели шестилетнего ребенка, продлено до 16 сентября. Защита обжаловала ее арест. Адвокат Наталья Куракина рассказала Business FM о скандальных обстоятельствах, предшествовавших заключению фигурантки в СИЗО
Ольга Алисова, обвиняемая по делу о гибели шестилетнего мальчика. Фото: Дмитрий Серебряков/ТАСС
Защита жительницы Подмосковья Ольги Алисовой, сбившей насмерть шестилетнего мальчика, в крови которого эксперты нашли алкоголь, обжаловала в Мособлсуде решение об аресте обвиняемой. В интервью Business FM адвокат подследственной Наталья Куракина рассказала, почему она просит отменить меру пресечения, а также поведала о конфликте с представителями следствия, который предшествовал решению суда.
До того как 6 июля Железнодорожный городской суд Подмосковья заключил вашу подзащитную в СИЗО, она находилась под подпиской о невыезде. Почему вы обжаловали решение суда об изменении меры пресечения, и о чем вы просите Мособлсуд?
Наталья Куракина: Мы просим отменить меру пресечения в виде заключения под стражу и вернуть меру пресечения в виде подписки о невыезде. Мы обещаем, что никаких нарушений явок Ольги на следственные действия не будет. Я уверена в том, что если бы органы следствия не искажали действительную картину, то до этого не дошло бы. Идет открытая месть за то, что мы указываем на недостатки следствия. Они отказывают нам в каждом ходатайстве. Мы говорим, что с этим мириться не будем и обжалуем их действия. В своем постановлении судья Железнодорожного суда не сослалась на многие обстоятельства, которые исследовались в суде. У меня лично сложилось такое мнение, что судья выполнила распоряжение своего руководства. Суд просто не исследовал все доказательства должным образом. Он принял версию обвинения, не проверяя ее, а версию защиты необоснованно отверг без проверки.
Алисову арестовали за то, что она 5 и 6 июля не явилась к следователям, проигнорировав ранее выписанные повестки.
Наталья Куракина: Ольга и не должна была 5-го числа являться. Об этом был разговор при мне, в присутствии начальника специализированного отдела по расследованию ДТП ГСУ ГУ МВД РФ по Московской области Татьяны Ерохиной и руководителя следственной группы Дмитрия Сотникова. Когда вечером 4 июля мы расстались с работниками следственных органов, подписав протокол об окончании ознакомления с материалами дела, была достигнута договоренность, что я 5 июля привезу свое ходатайство в порядке статьи 217 УПК (ознакомление обвиняемого с материалами дела), которое будет приобщено к делу, после чего дело уйдет в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения. Оле же сказали, что она 5-го числа являться не должна, пусть спокойно выходит на работу. 5 июля мне перезвонила Ерохина и перенесла нашу встречу на 6 июля. А 6-го утром Олю задержали. Тогда до нее дозвониться не смогли, так как ее телефон находился на перепрошивке.
Как ранее рассказывала Business FM защитница, ходатайство, которое она планировала заявить, было связано с невозможностью просмотреть видеодиск. На нем было зафиксировано предположительное время аварии. Диск оказался сломан, и защита ходатайствовала о его предоставлении в надлежащем виде для ознакомления.
В решении суда говорится, что ваша подзащитная не только не пришла к следователю, она не проживала по месту жительства в подмосковной Балашихе, а 3 июля сменила место работы, не уведомив об этом следователя.
Наталья Куракина: К тому времени следователи уже знали, что она выходит на работу управляющей в новый салон сотовой связи, потому что в предыдущем салоне ее достали уже так, что она работать не может. Она приехала из провинции и сделала карьеру. На работе ей дали прекрасную характеристику, которая, кстати, не оглашалась судом. Она жила у родственников. Ее никто не искал. Следователь знал, что по месту подписки о невыезде она не проживает, потому что ее там преследуют. Но он не спрашивал, где она проживает, так как она все время была на связи и вопросов к ней никогда не было. А вечером 5 июля она встречалась со мной.
В день задержания, 6 июля, следователи снова возобновили следственные действия?
Наталья Куракина: Да, в тот день утром следователи подписали у руководства продление предварительного следствия на два месяца (до 16 сентября — Business FM). Они нас об этом не уведомили. Я узнала об этом только из материалов, которые они подали в суд в обоснование ходатайства о заключении Алисовой под стражу. Для меня это стало новостью, потому что никто не собирался следствие продлевать. Видимо, следователи получили серьезный нагоняй, и им было дано указание собрать доказательства по делу. Следствие продлили, а следователи вышли в суд с ходатайством об изменении Алисовой меры пресечения непонятно для чего. Наверное, для того чтобы наказать нас за строптивость. Я считаю, что у Алисовой не было технической возможности предотвратить наезд на мальчика.
А как, на ваш взгляд, ее действия должны квалифицировать?
Наталья Куракина: Я не эксперт, но у меня как у водителя с многолетним стажем есть своя точка зрения. Она ехала в низкой машине, седане, по заставленному машинами двору, и тут ей под колеса, под передний бампер на бегу вылетел мальчик. Она не видит его, она лишена такой возможности, поскольку стоящие машины заслоняют ей обзор. Следственный эксперимент был проведен недостоверно, с искаженными данными для экспертов. Все это искажено намеренно, чтобы сделать ее виновной и упростить переход дела от следствия к суду. Если нет технической возможности, как можно признать человека виновным даже в неосторожном преступлении? Закон и судебная практика говорят, что если была техническая возможность предотвратить наезд, как уверяют нас органы следствия, то да, Ольга подлежит уголовной ответственности. Наши эксперты говорят, что у нее технической возможности не было, но нас же никто не слушает, заключение не приобщают. Пока судом не будет установлена виновность либо невиновность, я от комментариев по существу воздерживаюсь. А мое личное мнение и как водителя, и как адвоката — это был несчастный случай.
Ольга Алисова не признает вину?
Наталья Куракина: Ольга не признает вину не потому, что она не сбивала мальчика, а потому что не говорила по телефону во время движения — это раз, и потому что не имела возможности увидеть ребенка — это два.
К моменту аварии она уже закончила разговор?
Наталья Куракина: Она двигалась по двору между двумя своими звонками, и мы приобщили к материалам дела детализацию звонков, чтобы доказать это, но следователи все извратили. Нет объективных данных, подтверждающих, что она говорила по телефону. Есть кто-то из свидетелей-женщин, которые говорят, что видели телефон в руках у Оли. Но видеть телефон и видеть, как человек разговаривает по нему, — это совершенно разные вещи.
Сейчас Алисова находится в СИЗО, как она себя чувствует?
Наталья Куракина: Она находится не в СИЗО, а в изоляторе временного содержания в Балашихе. 12 июля с ней планируются следственные действия, я пока не знаю, какие. Жалоб у нее нет, там хорошие условия. Пока она в порядке физически и морально и надеется на понимание суда второй инстанции, что арестовали ее незаконно и необоснованно. Она написала ходатайство о личном участии в заседании Мособлсуда.
По словам адвоката, задержанию ее клиентки предшествовала попытка следователей насильно удержать ее в здании Главного следственного управления подмосковной полиции вечером 23 июня. События обернулись для защитницы гипертоническим кризом. В тот день Ольгу Алисову допросили по предъявленному обвинению в окончательной редакции и предъявили ей для подписания протокол окончания следственных действий. Не согласившись и написав соответствующее заявление (к этому времени адвокат не получила ответы на ранее заявленные ею ходатайства, расценив это как нарушение прав обвиняемой на защиту), Куракина попыталась покинуть здание ГСУ. Однако, как она утверждает, два следователя преградили ей дорогу, требуя, чтобы она расписалась в получении повесток для ознакомления с материалами дела. При этом они угрожали лишить ее статуса адвоката и не выпускали из здания. Куракина говорит, что была вынуждена вызвать наряд полиции и написать заявление в ОВД «Тверской». Также защитница подала ходатайство об отводе руководителя и члена следственной бригады. Впрочем, до сих пор ответа ни на одно их своих обращений адвокат не получила.
Вечером 23 апреля у дома №39 в микрорайоне Павлино подмосковной Балашихи Ольга Алисова, управляя автомобилем Hyundai Solaris, сбила шестилетнего мальчика. Следствие утверждает, что в момент наезда женщина говорила по мобильному телефону и ехала со скоростью более 20 километров в час. Скандал разразился после того, как в крови у погибшего мальчика экспертиза зафиксировала 2,7 промилле алкоголя, что соответствует выпитым 100-200 граммам водки. Ольге Алисовой вменили нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека (ч.3 ст. 264 УК РФ). Ей грозит до пяти лет колонии.
