«Репрессивная» судебная практика сменилась оттепелью?

Ильдар Дадин, Евгения Чудновец, Оксана Севастиди — как принято говорить, узники совести — вновь обретают свободу. Изменился ли курс власти или это предвыборный популизм?

Владимир Путин подписал указ о помиловании и освобождении Оксаны Севастиди. Женщина отбывает семилетний срок по делу о госизмене, возбужденному из-за СМС о перемещении российских танков во время российско-грузинской войны в 2008 году. А лидер ЛДПР Владимир Жириновский рассказал во вторник коллегам на Охотном ряду о том, кто виновен в судебном преследовании Евгении Чудновец. Воспитательницу детсада осудили на 5 месяцев за репост видео в интернете. В понедельник женщину освободили на месяц раньше срока. С чем связан пересмотр уголовных дел?

Жириновский выступил в редком теперь жанре депутатской самокритики. Кто виноват в неприятностях воспитательницы детского сада Евгении Чудновец? Парламентарии. Приняли «дурацкий закон» и теперь за перепост сажают. При этом лидер ЛДПР сам голосовал за резонансный документ о защите детей от вредной информации, и его нынешний разворот на 180 градусов многими был воспринят, как сигнал к смене курса: репрессивная судебная практика оборачивается уголовной весной. В пользу этого говорит целый ряд решений по громким делам: от отмены приговора Ильдару Дадину, который был осужден за одиночные пикеты, до помилования Оксаны Севастиди, которую обвинили в госизмене на 7 лет за СМС. О Севастиди спрашивали Путина на последней пресс-конференции. Президент тогда удивился, как можно сажать за то, что известно всем?

Владимир Путин президент Российской Федерации «Я просто не знаю детали. Если она что-то написала в своих sms-сообщениях, то она же написала то, что видела, это все видели. Значит, это не представляло из себя никакой тайны большой. Я, честно говоря, не очень понимаю, я постараюсь в этом разобраться, посмотреть на суть этих претензий, которые были к ней предъявлены в конечном итоге судебной инстанцией».

На Охотном ряду признают, что закон о защите детей нуждается в поправках, чтобы в правоприменительной практике не случалось перекосов. Вероятно, депутаты еще раз вернутся и к другому резонансному закону: о неоднократных нарушениях на митингах. Пересмотр наследия прошлого созыва, в целом, сыграет положительную роль, как для задачи консолидации общества, о которой много раз говорил президент, так и для предстоящей кампании 2018 года. Но произойдет ли полный отказ от репрессивных практик? Несмотря на освобождение Дадина, Чудновец и амнистию Севастиди, под уголовным делом все еще ходит директор Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина. И Навального не так давно по второму разу приговорили по делу «Кировлеса». Директор Института прикладных политических исследований Григорий Добромелов считает, что система никак структурно не поменялась.

Григорий Добромелов директор Института прикладных политических исследований «У нас что, произошла массовая амнистия? Во ФСИН у нас прекратились пытки? У нас изменилась система содержания заключенных? Нет, ничего не поменялось. У нас произошли какие-то изменения, и вдруг всех, кого называют, условно, «Мемориал» и европейские правозащитники «узниками совести» и «политическими заключенными» стали выпускать? Нет. Мы видим лишь отдельные эпизоды, которые из-за большого внимания медиа внешне создают ощущение общей цепочки, хотя таковой они не являются».

Проявление «гуманизма» в итоге может оказаться действительно выборочным. Тот же Жириновский взял на себя вину за Чудновец, но поправки в спорный закон не внес. И в истории с Дадиным тоже пока никаких законодательных подвижек. Зато медийный эффект от их освобождения получился действительно сильным.