Список сотрудников НКВД от «Мемориала»: нужно ли ворошить прошлое? Комментарий Георгия Бовта

На сайте общества «Мемориал» опубликована база данных сотрудников НКВД эпохи Большого террора, в которую попали почти 40 тысяч имен

Общество «Мемориал» опубликовало «Кадровый состав органов государственной безопасности СССР. 1935-1939», в котором содержатся краткие сведения о более чем 40 тысячах сотрудниках НКВД, получивших специальные звания системы госбезопасности. Считается, что эти награды присваивали в основном за преследование врагов народа. Таким образом, можно сделать вывод, что подавляющее большинство награжденных имели то или иное отношение к организации и исполнению массовых репрессий. О том, надо ли ворошить прошлое, рассуждает Георгий Бовт.

«Новая газета» назвала список «Мемориала» «Википедией палачей». Строго говоря, это не так не только потому, что «Мемориал» не дает оценок опубликованному списку и не пишет о конкретной роли, которую сыграл тот или иной чекист. В предваряющей публикацию статье лишь подробно описано, как собирались сведения, какие источники использовались.

В этом списке действительно есть все те, кого можно было бы назвать палачами за участие в массовых репрессиях и убийствах невиновных лиц. Но ведь многие из них сами впоследствии оказались жертвами и были репрессированы. Также можно допустить, что в списках оказались и те, кто не принимал непосредственного участия в расстрелах, пытках и сознательной фальсификации безумных обвинений, ведь никакого суда, ни очного, ни заочного, в отношении всех этих людей, кроме разве что начальников, не было, то есть не было приговоров, где наряду с реабилитацией невинно репрессированных были бы осуждены, пусть посмертно, те, кто непосредственно и репрессировал конкретного человека.

Как раз сейчас выпускник Томского университета Денис Карагодин, самостоятельно расследовавший расстрел своего прадеда в 1938 году, собирается подавать в суд на тех, кто причастен к смерти Степана Карагодина, осужденного как японский шпион и уже давно реабилитированного. За четыре года он нашел имена всех причастных к тому преступлению — от машинисток НКВД до следователей, подписавших приговор. Вместе с другим самодеятельным расследователем Сергеем Прудовским в рамках своих изысканий они обнаружили по так называемому Харбинскому делу десятки тысяч фамилий репрессированных, которых не было даже в архивах «Мемориала». Карагодин вышел и на родственников палачей прадеда, получил от них извинения и сам их простил. Хотя разве отвечают родственники за своих предков, как расплачивались сын за отца, жена за мужа и далее по цепочке родственных связей невиновные люди в годы сталинских репрессий?

Сейчас, конечно, начнутся вопросы: а надо ли теперь ворошить уже далекое прошлое, надо ли сеять раздор в обществе, чтобы враждовать семьями? Кто-то непременно приведет в пример Испанию, где жертвы франкистов и их убийцы покоятся на одном мемориальном кладбище, где в рамках своеобразного договора всех политических сил в свое время было решено какое-то время действительно не ворошить прошлое, не искать виновных и не преследовать их. Да, испанский пример во многом уникален, но в нем есть одна особенность, о которой наши фанаты сталинизма часто забывают: когда договаривались подвести черту под франкистским прошлым, то, во-первых, решили построить новое общество на принципиально новых, именно демократических основах, и это было сделано. Все последствия франкизма были преодолены во всех сферах испанской жизни и ее экономики, было сделано все, причем на институциональном уровне, чтобы такое больше никогда не повторилось.

Во-вторых, никто в Испании не снимает и не показывает по ведущим телеканалам ностальгических фильмов про то, как было здорово жить при генералиссимусе Франко и как доблестные франкисты боролись с пятой колонной (кстати, сам термин как раз пришел из той поры). Никто не требует увековечить его имя в названиях улиц и площадей, поставить ему памятник, его мумия не лежит на главной площади страны, и даже бюста ему там тоже нет.

В российском же обществе ни после ХХ съезда КПСС и знаменитого, но секретного доклада Хрущева, ни после распада СССР — никто ни о чем так и не договорился. Слишком откровенные публикации перестроечной поры о сталинских репрессиях теперь рассматриваются как часть очернительства славного прошлого. В память работников ГУЛАГа организуют мемориальные музеи, о тружениках НКВД снимают фильмы, которые трудно назвать хотя бы в какой-то мере объективными. Все они направлены на героизацию и романтизацию органов, которые повинны именно в геноциде советского народа и многих составлявших его национальностей, причем в наибольшей мере понесла потери самая многочисленная национальность, как теперь говорят, советской империи.

Вместо покаяния получается героизация, в том числе палачей. Но тогда какие вопросы могут быть к составителям? Пусть страна знает имена своих «героев», и каждый пусть сам решает для себя, гордиться ли тем, что твой предок расстреливал тех, кого тогда называли врагами народа, или стыдиться. Искать национальное согласие на почве осознанного беспамятства и самообмана — дело не только пустое, но и пагубное. Невыученные уроки истории имеют обыкновение появляться снова, и даже когда они повторяются в виде фарса, вы можете не успеть понять, что это был именно он.