Какое место занимает российский бизнес в Европе. Об этом в интервью Business FM рассказал управляющий партнер EY Александр Ивлев. По его словам, количество проектов прямых иностранных инвестиций увеличилось за год на 80%
Управляющий партнер EY в России Александр Ивлев. Фото: Донат Сорокин/ТАСС
Большая часть инвестиций, которая пришла в прошлом году в Россию, была направлена в производство. Об этом сказал управляющий партнер EY Александр Ивлев в интервью главному редактору Business FM Илье Копелевичу. Беседа прошла в рамках Петербургского экономического форума.
У нас в студии Александр Ивлев, управляющий партнер EY. Многие до сих пор хотят услышать Ernst & Young по России. EY — не просто одна из лидирующих компаний своего сегмента, но и координатор консультативного совета по иностранным инвестициям в России, поэтому в этой роли мы вас в первую очередь спрашиваем о присутствии иностранного бизнеса здесь, и о лейтмотивах, с которыми он здесь присутствует.
Александр Ивлев: Добрый день. Действительно, если посмотреть на то, что происходит сейчас с нашим рынком, мы видим, что есть определенные сложности. Потребительский спрос падает в определенной степени, но иностранные компании в большинстве своем все-таки, наверно, не уходят с российского рынка. Я разговаривал со многими предпринимателями международными, бизнесменами, и мне говорят о том, что игнорировать рынок в 145 миллионов человек глупо, с учетом того, что Россия на сегодняшний день уже интегрирована в мировую экономику. Существуют определенные сложности, которые возникли 2-3 года назад, но все рассчитывают, что Россия вернется в режим роста, и все будет дальше работать, как раньше.
Бизнес станет как обычно — такая популярная фраза.
Александр Ивлев: А он уже становится как обычно. Если посмотреть на этот форум, то два года назад были какие-то ощущения непонятности, что будет дальше, как жить дальше. В следующем году пошла другая динамика.
Я помню лейтмотив прошлого года — хуже уже не будет.
Александр Ивлев: Да, но все были готовы продолжать работать. А в этом году, я смотрю по тому движению, которое происходит на площадках форума, однозначно люди обсуждают уже конкретные проекты, конкретные возможности: как нужно менять законодательство, как нужно выходить на новые рынки, как занимать новые ниши. То есть эта динамика уже имеет совершенно другие окраски. И наша компания недавно сделала исследование инвестиционной привлекательности стран Европы, и по реальному притоку прямых иностранных инвестиций...
Да, я вам скажу, что я успел посмотреть краем глаза начало этого доклада. Тут очень важное уточнение, что Россия включена в страны Европы, мы немножко уже забыли об этом, но интересно нам это исследование EY именно тем, что Россия в ряду европейских стран, поэтому нам интересно услышать, как Россия смотрится в ряду европейских стран.
Александр Ивлев: Вот, о чем я хотел сказать. Мы опросили полторы тысячи руководителей международных компаний, которые ведут бизнес в регионе, и ситуация у нас в стране не такая плохая. 201 проект прямых иностранных инвестиций — это один из самых высоких показателей за всю историю проведения исследования по нашей стране. Восьмое место в топе лидеров среди европейских стран по активности международных инвесторов, тоже хороший результат. По темпам роста прямых иностранных инвестиций, по количеству проектов, рост 61%, первое место среди 10 стран, лидирующих по числу проектов, связанных с прямыми иностранными инвестициями. Мы определили, что, несмотря на то, что санкции, тяжелые условия, Западная Европа продолжает оставаться одним из самых крупных инвесторов в нашу экономику. 106 проектов было осуществлено европейскими бизнесменами, европейскими компаниями в нашу страну. За нами идут те же самые США, то есть Европа, США продолжают с нами работать, это очень важно. Важно также то, что Китай начал более активно работать с Россией. 12 проектов в 2015 году — это максимум с 2005 года, показатель очень хороший, динамика правильная. И из других стран Азиатско-Тихоокеанского региона компании пошли, причем на удивление сейчас инвесторы стали заходить именно в производство. То есть большая часть инвестиций, которые пришли в Россию в прошлом году, шла именно в производство. Количество проектов прямых иностранных инвестиций увеличилось за год на 80%, до 171.
Здесь понятно, ведь здесь будет правильно сказать, что это эффект девальвации.
Александр Ивлев: Да, но это же все равно замечательно. Мы же о чем говорили, раньше на российский рынок заходили крупные монстры, за которыми стояли миллиарды долларов. Они пришли, вложили миллиард, два миллиарда, три миллиарда. Сейчас мы начинаем привлекать именно компании среднего размера, небольшие международные компании приходят, потому что стоимость захода на рынок сейчас очень не велика. И для нас принимать эти небольшие компании, которые приносят очень много хороших и новых технологичных идей, подходов, для меня кажется это очень важным.
Можно гордо сказать, что если до кризиса Россия была в первую очередь интересна глобальным компаниям как рынок сбыта, и они приходили сюда, чтобы продавать, то сейчас с учетом девальвации и резкого снижения издержек, как производственная площадка?
Александр Ивлев: Не совсем я согласен с такой трактовкой, потому что компании, которые приходили сюда, они открывали свое производство.
Их заставляли идти на локализацию?
Александр Ивлев: Нет, скорее, их не заставляли идти на локализацию, локализация — это обычная рыночная вещь. Компании хотят получать компоненты или вещества, которые произведены на локальном рынке, качественные, и которые позволяют производить более дешевую продукцию. То, что произведено на рынке, что не нужно завозить, растаможить, стоит дороже. Поэтому локализация — это нормальная тема, и сейчас уже большое количество международных компаний, которые у нас работают, уже в значительной степени локализованы. Кстати, вопрос такой — а что вы считаете локальным? Например, лифт, который произведен из 70% компонентов, завезенных из Китая, а 30% произведены в России, стоит штамп российского производителя, или какой-нибудь европейский лифт, который произведен в России, где 70% — это локальные компоненты, а 30% — завезенные из Европы. Что у нас локальное? Но там будет стоять российский или западный бренд? Мне кажется, этот западный бренд даже более локальный, чем то, что мы собираем из привезенных из Турции или Китая запчастей.
Поскольку исследование про всю Европу, хочется узнать, кто на последнем месте, кто выглядит хуже всех?
Александр Ивлев: Давайте так, я не буду говорить, кто выглядит хуже всех, я могу сказать, что мы, как страна, заняли четвертое место в Европе по количеству проектов прямых иностранных инвестиций в производстве и количеству созданных рабочих мест. То есть мы вернулись на уровень 2013 года, досанкционный.
Значит, оставшиеся 20 с лишним хуже нас по этим компонентам. По каким компонентам мы выглядим не очень, по спросу, прежде всего, если это оценивается в этом исследовании?
Александр Ивлев: В этом исследовании это не оценивается, но если мы общаемся с компаниями, то мы в определенной степени проседаем пока еще в вопросах администрирования законодательства, есть темы, связанные с курсовыми падениями, не понятно, как все будет развиваться, и плюс недалекий горизонт планирования. Тяжело прогнозировать, развивать компанию с горизонтом 5-6 лет, потому что не очень понятно, как все в целом будет происходить. Поэтому эти сложности есть, но мы просто каким-то образом используем возможность по заходу на новые ниши. Компании начинают смотреть на новую продуктовую линейку, выходят на более дешевые продукты, но с рынка они не уходят, перестраивая себя, совершенствуя операционную деятельность, выстраивая более эффективные модели управления, поэтому я считаю, что у нас есть очень хорошие шансы в скором будущем вернуться в нормальный рабочий режим.
Спасибо, Александр Ивлев, управляющий партнер EY по России.
