Привлекательная порочность. Почему госкомпании держат деньги в лопающихся банках

Российские госкомпании потеряли 53 миллиарда рублей в лопнувших банках. Об этом сообщил «Интерфакс» со ссылкой на доклад администрации президента. Тем временем, правительство ужесточило требования к банкам, где могут хранить деньги госструктуры и компании с госучастием. Почему они иногда предпочитают размещать свои деньги в организациях, которые позже со скандалом теряют лицензии?

С одной стороны цифра в 53 миллиарда рублей в масштабах российского бизнеса с госучастием кажется небольшой. С другой, по данным Национального рейтингового агентства, госкомпании держат в банках всего 670 миллиардов. То есть, сумма, которую они потеряли, стремится к 10%, а это уже много.

Отчет, с которым ознакомились источники «Интерфакса», подготовлен в Кремле. Президент поручил ужесточить требования к кредитным организациям, где госструктуры размещают деньги. И эти моменты тоже хорошо характеризуют масштаб проблемы. За день до появления материалов, правительство уже повысило требования к таким банкам. Капитал их должен составлять не менее 25 миллиардов рублей, нужно, чтобы это был госбанк или же банк, который участвует в программе докапитализации. То есть, системно значимый. Но почему госкомпании раньше не пользовались услугами только таких организаций? Мнение финансового омбудсмена Павла Медведева.

Павел Медведевфинансовый омбудсмен«Центральному банку очень трудно было бы сообщить городу и миру, что некоторые лицензии он выдает всерьез банкам, а некоторые — в шутку. А если он не различает шуточные лицензии и настоящие, то нет никакого способа различать банки, у которых есть лицензии. Есть лицензия — значит, банк. А бывает, что контрагент этот банк хорошо знает, поэтому лучше в этот банк обратиться».

Тезис по поводу знакомства контрагентов и банка хорошо иллюстрирует история «Внешпромбанка». Его лишили лицензии в конце прошлого года. И выяснилось, что руководители, используя личные связи, привлекли деньги госкомпаний, таких как «Транснефть», госорганизаций, таких как Олимпийский комитет. Не говоря уже о родственниках высших российских чиновников. Кстати, за считанные дни до краха ВПБ, СМИ писали, что банк сможет войти в программу докапитализации. То есть, формально, он мог бы стать идеальным банком для госструктур. Если не знать о масштабном выводе средств. Почему ЦБ так жестко ведет себя с банками, в которых хранятся деньги государственных компаний и организаций? Мнение главного экономиста ПФ «Капитал» Евгения Надоршина.

Евгений Надоршинглавный экономист ПФ «Капитал»«Представление о том, что за средства могут находиться в том или ином банке, ЦБ вполне может иметь. В рамках проверок, которые он регулярно проводит, он имеет возможность достаточно неплохо убедиться в том, что находится внутри баланса той или иной организации. Особенности потери лицензии российскими банками говорят, что ЦБ часто запаздывает с принятием тех или иных действий для того, чтобы сохранять проблему локализованной. Очень часто уже фактически умершие банки долгое время существуют в системе».

Но доклад, подготовленный в Кремле, демонстрирует, что госструктуры просто не обращают внимание на требования властей. Например, им запретили размещать средства в «Нота-банке» и «Интеркоммерце». А они все равно хранили деньги именно там. Обе организации лишились лицензий. Мелкие банки могут быть удобнее крупных по вполне легальным причинам. Высокие депозиты, дешевое обслуживание. Но нельзя исключать и коррупционную составляющую. Сегодня кто-то кладет госсредства в сомнительный банк. Завтра кредитная организация в интересах этого кого-то куда-то эти деньги выводит. А послезавтра становится банкротом. И где найти кого-то с выведенными средствами — становится риторическим вопросом.