Сирийский кризис: Британия «вступила» в войну

Англия в ночь на 3 декабря нанесла первые бомбовые удары по нефтяной инфраструктуре ДАИШ (ИГИЛ) на востоке Сирии. Это произошло буквально через несколько часов после голосования в парламенте. Депутаты дали правительству мандат на удары внутри сирийской территории. Что это меняет?

Сначала немного подробностей. Удар произведен сразу после голосования в британском парламенте по просьбе Дэвида Кэмерона одобрить расширение военных операций и на Сирию. Четыре британских Tornado, каждый с тремя бомбами Paveway высокоточного наведения, вылетели двумя авиазвеньями с авиабазы на Кипре и вернулись через три часа без бомб.

Накануне весь день, с утра вплоть до голосования поздно вечером, проходили дебаты о предложении правительства. В итоге в поддержку кабмина проголосовали 397 депутатов, включая часть лейбористской оппозиции и либерал-демократов. Против голосовал лидер оппозиции Джереми Корбин, но за инициативу высказался его «теневой» министр иностранных дел Хилари Бенн. Всего насчитывалось 223 голоса против — большинство лейбористов, небольшое число консерваторов, а также шотландские националисты всей фракцией, валлийцы и зеленые.

Два года назад парламент проголосовал против ударов на территории Сирии. Вслед за Англией от военного вмешательства в Сирии на время воздержались и США. Сегодня обстановка изменилась. Угроза террористической организации ДАИШ, или ИГИЛ (данная организация запрещена в РФ) видится главной. ООН проголосовала в поддержку решительных действий против нее. В Сирии действует российская воинская группировка, объективно по ту же сторону конфликта, что и страны западной коалиции.

Этот российский фактор, поначалу воспринятый на Западе с настороженностью, даже с критикой, сейчас считается важнейшим. Нанести военное поражение — это одно, другое, важнейшее и более сложное — это долгосрочное политическое урегулирование, считает Патрисия Льюис, директор исследований по международной безопасности влиятельного британского центра Chatham House. «Россия, Россия и Россия», — подчеркивает она, указывая на необходимость координации долгосрочных усилий по урегулированию в Сирии.

В Лондоне отметили, что Кремль приветствовал британское решение. Министр обороны Англии Майкл Фаллон отметил, что, по его мнению, российская сторона, по-прежнему не видя переходного решения без Асада, начинает просматривать перспективы Сирии и без него. Британский министр иностранных дел Филип Хэммонд подчеркнул совпадение «промежуточного интереса» западной коалиции с Россией. По его изысканному дипломатическому выражению, с Москвой образовались transactional relationship. Что означают эти «транзакциональные отношения», понятно. Нужна координация, взаимные усилия, обмен мнениями, информацией и, наконец, компромиссы, несмотря на общий неблагоприятный фон отношений последних полутора лет.

Пятая колонна Кэмерона

Большинство в парламенте могло бы быть и большим. Но накануне дебатов премьер-министр Дэвид Кэмерон сделал оскорбившее многих замечание. Он назвал «кучкой сочувствующих террористам» — terrorist sympathisers — тех, кто выступает против бомбардировок на территории Сирии.

Британская «пятая колонна»? Противники военной эскалации отвечают: можно быть против, но оставаться и патриотом, и противником терроризма. В Лондоне прошел марш протеста против бомбежек. Пикеты протестующих заполнили Парламентскую площадь, блокировали проезжую часть.

Лидер лейбористов Корбин, другие депутаты во время дебатов требовали от премьера отозвать свое замечание. Кэмерон отказался. Сам Корбин выступил против, но разрешил своим депутатам голосовать по совести, как сами считают правильным.

А что потом?

В британских дебатах задают те вопросы, которые, собственно, возникают везде, включая и Россию. Только обсуждают их с разной интенсивностью. Бомбы бомбами, а есть ли все-таки стратегия на потом? Политическое урегулирование? Можно ли выиграть войну с ДАИШ с воздуха? Где те, сирийские сухопутные силы, поддержку которых все ждут? Есть ли они? Или это фактически союз с Асадом? При всей высокоточности современного оружия, насколько вероятны жертвы гражданского населения? И наконец, не увеличит ли вмешательство угрозу терроризма дома? Как выиграть битву за сердца и головы, не дать ДАИШ рекрутировать новых сторонников?

Кроме этого, у многих, наверное, возникает недоумение: минуточку, а как это, что, до сих пор британцы разве не бомбили в Сирии? В фильме Бондарчука «9 рота» один советский боец перед отправкой в Афганистан спрашивает офицера-востоковеда: «А не все равно, кого мочить?» Оказалось, не все равно. Также и в Сирии. По разным оценкам, кроме проасадовских сил, включая правительственную 80-тысячную армию, там действует более десяти вооруженных объединений разных политических, религиозных и этнических оттенков, не менее 80 групп и группировок. Как говорится, Восток — дело тонкое, и, не разобравшись, легко попасть впросак.

Во всяком случае, в коалиции из сорока стран, участвующих в операциях, не все бомбят по территории Сирии. По разным причинам, но не в последнюю очередь, потому что не ясно, кто, где и за кого.

По данным американского Central Command (CENTCOM), основного штаба операций западной коалиции, на середину ноября коалиция нанесла 5432 удара на территории Ирака, 2857 — в Сирии. Если посмотреть по отдельности, то картина получается контрастная. США нанесли 3768 ударов в Ираке и 2703 в Сирии. Остальные участники коалиции в Ираке бомбили 1664 раза, а в Сирии — 154. Как заметил один известный российский арабист, бомбят, но лениво.

В Сирии кроме Англии, до сих пор не бомбили Нидерланды (по числу бомбовылетов третья страна после США и Франции), Бельгия и Дания. После голосования ситуация должна измениться. Сейчас у Англии в районе действует восемь самолетов, столько же, сколько у Голландии. По последним данным, уже после голосования туда перебрасывается еще восемь «Торнадо» и «Тайфунов». Тем, кто, посмеиваясь, указывает, что это похоже лишь на символическое участие, в Лондоне возражают: не число, а качество. В западной коалиции эти силы составляют треть способных наносить «прецизионные», высокоточные удары. Плюс четверть беспилотной авиации коалиции тоже британская.

Да, конечно, «вступление» Британии в войну в Сирии имеет оттенок символики. Но, как здесь подчеркивают, это еще и выполнение некоего морального долга перед другими партнерами по западной коалиции. Так же, как и шаг, который должен дать новый импульс переговорам по Сирии в «венском формате». Поможет ли это положить конец затяжному конфликту в Сирии, сказать пока трудно.