В интервью Business FM уполномоченный при президенте России по правам предпринимателей рассказал, почему улучшение инвестклимата лучше начинать с Дальнего Востока, и как понимание разности культур может помочь в отношениях бизнесменов России и Азии
Уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей, сопредседатель общероссийской общественной организации «Деловая Россия» Борис Титов во время ключевой сессии «Страновой диалог Россия — Китай2 в рамках Восточного экономического форума. Фото: Артем Коротаев/ТАСС
Государство предоставит инвесторам на Дальнем Востоке значительные преференции. Это пообещал Владимир Путин на Восточном экономическом форуме во Владивостоке.
Он призвал кардинально улучшить бизнес-климат в регионе. Больше всего инвесторов беспокоит проблема защиты предпринимателей, в частности, давление на бизнес со стороны правоохранительных органов.
Во время форума китайские инвесторы рассказывали о негативном опыте ведения бизнеса в России, вплоть до отъема у них собственности. Это рассказал в интервью Business FM уполномоченный при президенте России по правам предпринимателей Борис Титов. С ним беседовал главный редактор Business FM Илья Копелевич.
Борис Алексеевич, главная идея форума — презентация новых и особых условий для инвесторов на Дальнем Востоке. Как мы понимаем, помимо создания свободных зон, территорий опережающего развития, где есть особый налоговый режим, как мы говорим, инвесторам «скостят» 10 лет по налогам. Но второе — это другая административная форма, в которой они получают окно для регистрации любых видов бизнеса, решений вопросов с таможней и так далее. И Министерства развития Дальнего Востока, на которое возложена функция защита инвестора, фильтра, без которого не могут их проверять. Вот, другой вопрос — это свободные зоны и территории опережающего развития, они охватывают большую часть дальневосточного бизнеса?
Борис Титов: Нет. Территориально они охватывают незначительную часть, меньше процента общей территории. Но с точки зрения экономики, на них возлагается надежда, что они будут занимать не один процент от экономики региона, а значительно больше. Это будет значительная часть экономики не только этой части страны, но и всей страны в целом, такой растущей, двигающей вперед всю экономику. Действительно создаются особые условия для инвесторов. Это налоговые условия, условия по регулированию административными органами, доступу к земельным ресурсам. Но, конечно, вопрос защиты собственности, защиты предпринимателей по-прежнему остается острым. И вчера мне на пленарном заседании пришлось задать этот вопрос министру Галушке, потому что есть очень яркая, креативная, профессиональная система регулирования экономических условий, но, по моему мнению, очень слабо решается основной вопрос, который сегодня волнует всех предпринимателей Дальнего Востока. Потому что сегодня есть серьезная административная нагрузка, серьезное давление на бизнес, у нас много обращений, связанных с правоохранительными органами, хотя стало меньше, и это необходимо признать, но все-таки они пока существуют. И поэтому, когда в Россию приезжают инвесторы, первое, что они слышат, — в России сложно вести бизнес не из-за того, что высокие налоги, а из-за милиции, всяких надзоров, бюрократии невероятной, что трудно получать разрешения. Вот этот вопрос сегодня необходимо решать. Он будет также на повестке дня. Излишний пресс с инвесторов необходимо снимать.
А вот такой вопрос. Путин вчера сказал, что давайте решим свободных портов распространим не только на порт Владивостока, а на все порты Дальнего Востока. Вот этот режим от неадекватных или произвольных действий, почему его не распространить на всю страну?
Борис Титов: Вы понимает, если здесь так тяжело идет процесс, так тяжело идут решения, потому что у нас инертная система, наша система не любит быстрых шагов, во многом государство работает на государство. И необходимо пробить эту брешь хотя бы в одной точке. Нельзя штурмовать, вести атаку по всему фронту. Это потребует много затрат и очень больших рисков, и обречено практически на неуспех. Поэтому лучше прорвать бюрократическую оборону в одном месте, реализовать наступление, закрепиться, показать успех этого мероприятия, и тогда нечего будет противопоставить бюрократии. Это будет реальное доказательство того, что новая экономика работает по-новому, и она более эффективна для страны, чем вот эта костная, стабильная, очень инертная система, которая существует сегодня.
Здесь же в рамках Восточного форума прошло заседание «Столыпинского клуба», в котором вы активное участие принимаете. Расскажите, кто был, о чем говорили, на что устремлены взгляды?
Борис Титов: «Столыпинский клуб» — это клуб «Деловой России», который был создан много лет назад, чтобы пообсуждать. Там можно подискутировать о таких проблемах, которые формально из общих выступлений руководителей, как здесь на форуме, не очень услышишь. Потому что зовут инвесторов, здесь нужно говорить красивые слова, призывать к инвестированию. Но, с другой стороны, у многих внутри остаются вопросы, которые тут не решаются, например, сложность сочетания культур, допустим, китайской, японской, корейской и нашей системы ведения бизнеса. У многих даже есть негативный опыт, у китайцев много негативного опыта ведения бизнеса в России. Мы их сейчас зовем сюда, а у нас за последние двадцать лет можно насчитать десяток случаев, когда у китайцев отбирали частную собственность. Это у них сидит в голове. То же самое у нас. У нас к китайцам явное предубеждение. Это сидит в психологии, что они захватят всю Сибирь. И вообще у нас разные культуры, мы их не понимаем. Так вот в этом «Столыпинском клубе» бизнесмены обсуждали свой опыт работы, причем был успешный и неуспешный. Там были и корейцы, и японцы, и китайцы, которые честно говорили обо всем: как мы друг к другу относимся, какие у нас есть принципиальные различия, какие были случаи и как вы их оцениваете. Говорили о том, как ведут бизнес в Японии. Было очень интересное выступление по Японии. Дело в том, что японцы боятся успеха, слишком быстрого и большого успеха. Для них нужен средний, у них окупаемость четыре года. Это страшно, им нужна окупаемость десять лет, не меньше. Потому что тогда это стабильно, надолго, это хорошо. У нас полная противоположность. А китайцы очень быстрые, очень креативные. Они быстро что-то хотят, они не любят длинные переговоры, они не любят многостраничные контракты. У них все по понятиям. Но зато потом проблем достаточно много при выполнении контракта. Поэтому мы это все в «Столыпинском клубе» обсуждали. Пришли к двум выводам: мы такие разные, но при этом мы можем работать вместе. Мы должны понимать эту разницу, понимать друг друга. Бизнес — это намного более сложный процесс, чем чисто математический расчет прибыли. Мы даже говорили, что лучше переводить не с русского на китайский, а с русского на английский, с английского на китайский. Потому что английский — проще. Потому что у нас намного более сложные коды, у нас намного более сложные языки, и китайский, и русский, намного более сложное мышление. А английское — оно такое бизнесовое, простое и ясное. Это был вывод такой. А второй вывод — Россия — это не мост между Европой и Азией. Китайцам и россиянам легче общаться с англичанами, чем между собой. Нам в России не нужно думать, что мы можем стать какими-то посредниками. Нам нужно общаться и с Азией, и с Европой, но брать на себя функции переводчиков — это было бы неправильно.
Еще два слова про Китай. Исторически мы действительно очень плохо знаем, понимаем Китай. У нас в советской школе после того, как отношения между Союзом и Китаем испортились, я не помню, чтобы у нас в учебниках была бы хоть одна страница о Китае, самой древней цивилизации ныне существующей. Но для Китая, насколько я знаю, и тысячу лет назад, и сейчас они совершенно спокойно весь окружающий мир называют варварами. Но я считаю, что это оправданно, потому что я очень часто не вижу вежливости со стороны россиян. Не называли нас варварами?
Борис Титов: Нет, никто нас варварами не называл. Наоборот. На форуме были китайцы, которые искренне пытались нам рассказать, как они к нам относятся. Они, конечно, говорят, что смотрят на Запад, и молодежь, и новое поколение. При этом они искренне смотрели на Север в 40-50-х годах. Они не знали русского языка, но знали русскую культуру. У нас была единая идеология, она была одинаковая для двух стран, она была понятная и ясная. Они действительно любили наши русские песни. Было слияние культур, причем в сторону России. Это сохранилось как очень позитивная часть истории Китая. Поэтому нет у них к нам отношения как к варварам. И у нас к ним есть какое-то понимание, что есть какое-то количество людей, которое постоянно копошится, что-то делает. Делали даже опросы. Выяснилось, что жители Дальнего Востока лучше относятся к китайцам, чем те, кто живет на западе».
