Слово на букву F: евро-американский разностеп

На открытии сочинской Олимпиады будет и осажденный оппозицией президент Янукович. Олимпиада и Украина сегодня в главных новостях еще и из-за появившегося в четверг в YouTube клипа с перехватом телефонного разговора между помощником госсекретаря США Виктории Нуланд с американским послом в Киеве Джеффри Пайеттом. Происходит этакий быстрый политанализ, даже кажется, по учащенному дыханию посла, что Пайетт разговаривает на ходу. Скандал же на Западе вызвало грубое слово F---, употребленное Нуланд в отношении вроде бы партнеров США на украинском направлении — европейского сообщества.

США не опровергают аутентичности записи. Сама Нуланд даже, как сообщают, признала: «отлично сработано, качество звука очень хорошее». Дадут ли премии авторам перехвата и клипа — это, понятно, не мой вопрос. Мне показалось интересным еще вот что: обнажившиеся в разговоре противоречия между США и Европой в подходе к Украине.

Но в чем их суть? Это до сих пор не было ясно. Не намного яснее стало и после появления записи разговора американских дипломатов с совсем недипломатичным словом. И все же кое-какие важные штрихи можно внести в общую картину.

Во-первых, разногласия не принципиальные, а скорее тактические. Собственно, они проявились уже на проходившей в первые дни февраля мюнхенской встрече по вопросам безопасности, на полях которой переговаривались госсекретарь США Джон Керри, верховный представитель ЕС по иностранным делам Кэтрин Эштон и украинские оппозиционные лидеры Арсений Яценюк и Виталий Кличко.

ЕС и США не расходятся в стремлении к тому, чтобы затянувшийся кризис был урегулирован мирно, в результате некоего компромисса между властями и оппозицией. Но Европа, получается, за более поступательный, долговременный процесс, который бы дал и более прочные результаты. Вашингтону же кажется, что решение может быть достигнуто стремительно, без присущих ЕС долгих согласований, утрясок и увязок. В ЕС многих смущает перспектива конфликта с Россией, в США же настрой более задиристый.

Во-вторых — и это, может быть, важнее — ясно видно, насколько в Вашингтоне раздражены усиливающимся влиянием ЕС в международных делах. С одной стороны, «украинский вопрос» — дело европейское и возник в связи с развитием ЕС на восток. Так что ЕС им и заниматься. Но поскольку речь идет и о России, вопрос оказывается и глобальным, а тут Америке выпускать нити из своих рук негоже. И так уже вовсю говорят об «американском уходе» из большой международной политики. Поэтому определенному кругу деятелей в США и не нравится активность Европы в украинских делах.

И в-третьих, конечно же, вопрос о деньгах — о пакете предполагаемой западной помощи Украине. Заявления баронессы Эштон о почти готовом «немаленьком пакете» для Украины в США кажутся преждевременными и недостаточно увязанными с переменами в Киеве. И потом помощь ЕС была бы скромнее и растянута во времени без участия или при ограниченном участии Международного валютного фонда, в котором первую скрипку играют США. А помощь МВФ предоставляется обычно на более жестких, как иногда говорят shoe-laced — зашнурованных условиях, чем помощь европейская. Так что тут еще и вопрос о том, кто платит и кто заказывает музыку.

Отсюда и упоминание о вовлечении ООН в украинский кризис — если фокус переместится в ООН, то сузится и сфера активности ЕС. В этом месте телефонного разговора и возникло то вызвавшее скандал слово на букву F. Если поприличнее перевод подобрать, получится «надуть», «оставить в дураках».

Разностеп в подходе к международным делам между Европой и США — дело не новое. Просто это тот случай, когда дело впрямую касается России и ее будущего.

ЕС и США — старые союзники и, наверное, как-то договорятся. Но где тут и с чем останется Россия? Утечки утечками, а украинцы смотрят свое телевидение, слушают свое радио, читают свои газеты и сидят в своих форумах. И к приходящим из России свидетельствам вмешательства Запада в их дела совсем не так относятся, как, может, кто-то внутри самой России. Это не значит, что у Москвы совсем нет влияния. Есть. Только как им пользоваться — вопрос.

Проще, может, было бы не бороться за сферы влияния, а договариваться. Сфера влияния у нас одна и геополитическое пространство тоже. Земля называется.