Эксклюзивное интервью Business FM режиссера и музыканта Эмира Кустурицы
Режиссер и музыкант Эмир Кустурица. Фото: Надежда Загрецкая/BFM.ru
Сербский режиссер и музыкант Эмир Кустурица в эксклюзивном интервью главному редактору Business FM Илье Копелевичу рассказал o своем отношении к Европейскому союзу, западным ценностям, ситуации на Украине и о трудностях, с которыми столкнулся при съемках нового фильма.
У меня совсем пустяковый первый вопрос. Любого героя нашего интервью нужно как-то назвать. Бывают русские режиссеры, бывают американские, французские. Но вот с Вами я споткнулся — какое определение дать? Родились Вы в Сараево, теперь это Босния. Сейчас живете в Сербии, а раньше во Франции. Помогите, как Вы сами себя определяете?
Эмир Кустурица: Сербский режиссер, артист, автор книг. Еще строю дома, так что и архитектор тоже. Вообще в последние 10 лет я очень расширил круг своих интересов и дел. Я бы так сказал про себя: просто живу и творю. И даже в большей степени творю, чем живу.
Национальность — вроде бы такая простая и не всегда значимая вещь. Но в Вашей жизни и для Вас лично это может быть было вопросом. Кто Вы?
Эмир Кустурица: Нет, для меня это вопросом не было. Мои предки сербы. Многие из них имели турецкие имена, потому что на протяжении веков, пока Турция оккупировала Боснию, огромное число сербов на этой территории были обращены в ислам. Моим предкам достались в том числе и турецкие имена, но они не стали мусульманами, потому что проживали в Герцоговине. Это та часть Боснии, которая не полностью была под турецким контролем. И я уже в ходе своей жизни очень легко вернулся к тому, кем были мои предки, — к сербской культурной традиции. Для меня вопрос принадлежности очень значим. К какой культуре я принадлежу? Конечно, к мировой. Но корнями я прочно в сербской культурной традиции, и несу ее в мировую культуру.
Вы сейчас снимаете новый фильм с Моникой Беллуччи. Он касается темы войны в Боснии. Я читал, что сейчас Вы сталкиваетесь с трудностями. Вам не дают снимать в Боснии некоторые сцены, в которых нужна помощь боснийской армии.
Эмир Кустурица: Представитель мусульманской части в боснийском Президентстве Бакир Изетбегович выступил против. Он не просто мусульманин, а исламский экстремист. Он сын Алии Изетбеговича, который ответственен за массовые этнические чистки сербов на территории Боснии и Герцеговины. Одна из семей, которая была выкинута, выброшена из Сараево — моя семья. К Вашему сведению, до войны в Сараево было 250 тысяч сербов. Сейчас осталось 2-3 тысячи. О жестокостях сербов говорят во всем мире. Но жестокость была со всех сторон. Есть еще одна важная вещь — именно для сербов все это закончилось изгнанием.
Так как будет теперь со съемками? Это не помешает?
Эмир Кустурица: Нет. Все, что мне нужно, — немного старого оборудования югославской армии. Ну и потом, это ведь только позиция Бакира Изетбеговича, а боснийское президентство ротационное. Хорват и серб дали мне снимать, так что проблема решена.
Я читал, Изетбегович назвал Вас предателем боснийского народа.
Эмир Кустурица: Да. Хочу спросить – что такое предательство в современном мире? В Нью-Йорке каждый день сотни людей переходят из католицизма в буддизм, из иудаизма – в христианство и обратно. Это норма. Они не могут мне простить, что я раньше был атеистом, а потом принял православие. Но мне кажется, это просто говорит о том, на каком уровне эволюции они находятся. Как вообще можно судить и лезть в ту сферу жизни человека, которая является его личным духовным пространством?
Но они — я имею в виду Изетбеговича и других — считают, что, снимая кино про войну в Боснии, Вы обязательно коснетесь политики, будете давать свой взгляд на события.
Эмир Кустурица: Послушайте, мой фильм рассказывает только о людях. Я только про это снимаю кино, и все это знают. Так всегда было и остается. Вспомните мою картину «Жизнь как чудо». Он о любви сербского юноши и мусульманской девушки. Но они назвали и это пропагандой. Именно поэтому я называю их экстремистами. Изетбегович в Сараево проводил демонстрацию, на которой заявлял, что ислам — величайшая религия, которая в итоге победит во всем мире. Он говорил это в Боснии, где живут и мусульмане, и католики, и православные, в центре Европы. Поэтому к этому человеку и его словам не надо относиться с доверием.
Вы всегда не только занимались творчеством, но и высказывали свои политические взгляды. Именно сейчас Ваши политические высказывания получили большой резонанс в России. Когда мы опубликовали в ленте Business FM на «Фейсбуке» Ваши высказывания по поводу Украины, там появились тысячи лайков. В России очень много людей, которые позитивно смотрят в сторону Запада и считают, что нам как минимум есть чему поучиться у Запада.
Эмир Кустурица: Да. Но не всему.
Несмотря на это, ваши высказывания находят огромную поддержку. Как бы вы сами это объяснили? Почему такое соперничество в ценностях сейчас происходит между Россией и Европой?
Эмир Кустурица: Сейчас такой момент в истории. И это есть в русских книгах. У Льва Толстого в «Войне и мире» некоторые герои, прекрасно знающие французский, сидят и рассуждают – вот скорее бы пришел Наполеон, он бы изменил лицо России, сделал бы жизнь здесь цивилизованнее. Так что и в литературе, и в жизни есть много людей, которые считают, что именно западноевропейцы смогут изменить их жизнь к лучшему. Это, я думаю, огромная ошибка.
Идеология, столь блистательно представленная, кстати, Голливудом, показывает нам прекрасный образ этого устройства. Оно не признает одного простого факта: что вы можете отличаться и может быть другими, иметь отличные привычки, и – это важно – другой взгляд на историю. Истребить все это без смертельных последствий невозможно.
С другой стороны, западный корпоративный мир очень даже готов прийти в Сибирь, чтобы поучаствовать в освоении природных богатств. Так что в этом вопросе они открыты к сотрудничеству. Но даже если, например, западные компании появятся в Сибири, они не сделают жизнь Сибири другой.
Случай с Украиной весь из истории. Это счета из прошлого. В прошлом, кстати, римская политика гласила: разделяй и властвуй. И этот принцип всегда работал. На Украине, в ее западной части, например, есть чистые националисты, которые утверждают, что нацисты их освободили. Это неправда, конечно. Европейские державы всегда играли с приграничными странами. Это даже и Гитлер делал. В свое время он поставил под свое влияние Румынию и Болгарию. А потом напал на Сербию, которая сопротивлялась, и задержала его движение дальше. И Наполеон, кстати, действовал так же. Так в чем тут вопрос…
Что не стоит доверять?
Эмир Кустурица: Вы знаете, иногда лучше быть пастухом и пасти сто овец, чем иметь «Порше», но жить за счет продажи ресурсов своей страны. Грубое, конечно, сравнение. Но я хочу сказать, что всегда будут желающие поглубже запустить туда свою руку, иметь больший процент, лучшие условия. И всему этому можно придать вид помощи и сотрудничества.
В России очень много проблем. У Вас первая волна капитализма. Здесь масса людей, живущих бедно, и немного тех, которым достается слишком много. И России надо очень много сделать, чтобы жизнь стала справедливее, а люди почувствовали себя защищенными в обществе. Но не позволяйте это делать кому-либо за вас. Это можете сделать только вы сами...
Я знаю, что какое-то время Вы жили во Франции, около Парижа, а сейчас переехали в Сербию.
Эмир Кустурица: Да, в деревне, в горах..
Но как часто вы бываете в других странах Европы? И как, на Ваш взгляд, жизнь Европы выглядит сейчас?
Эмир Кустурица: Очень странно. Там сейчас много трудностей. Но вот смотрите: сначала они стали бомбить Ливию и убили Каддафи, фактически взяли под контроль нефтяные месторождения. Потом стали двигаться дальше, в Сирию. Они говорят о демократии, но к демократии это не имеет никакого отношения. Потому что их ни капли не волнует, например, демократия в Саудовской Аравии, где ее нет. И у меня такое впечатление, что европейские лидеры злоупотребляют демократией на внешней арене. Они не могут найти выход из внутреннего кризиса без какой-то новой войны, которая даст какой-то толчок экономике.
Вы очень жестко критикуете Западный мир – Евросоюз и США – именно за глобальную политику, за вмешательство в чужие дела. Но вот просто как человек вы себя чувствовали комфортно, живя в Европе?
Эмир Кустурица: Да, конечно. И когда я критикую западную внешнюю политику , то я критикую именно политику. Стандарты жизни в западном мире – уровень защищенности людей, справедливость — там гораздо выше, чем на Востоке. Хотя сейчас и в этом кое-что меняется не в лучшую сторону. Так что я критикую не их образ жизни, а их политиков.
Что касается жизни рядовых людей, она там, конечно, гораздо лучше, чем у других. Но давайте не забывать, что процветание западного мира — результат в том числе и длительного имперско- колониального периода. И мне кажется, что сейчас, лишившись этой подпорки, они испытывают трудности. Пытаются их решить, возродив какие-то новые колонии.
Все-таки многие люди и в России, и, наверное, в Сербии смотрят на Европу и говорят: может быть нам, все-таки надо переносить к себе тот опыт?
Эмир Кустурица: Конечно. Я не сказал бы, что люди в западных странах лучше защищены, но система закона там работает гораздо лучше. У них очень долгая традиция. Но, повторю, имперско-колониальная система помогла им в прошлом. Конечно, нам нужно это все строить у себя. И я был бы самым счастливым человеком, если бы увидел это. Но знаете, – политики с Запада, на самом деле не хотят, чтобы у нас так было.
Есть ведь люди, которые думают: если, например, Сербия после долгого ожидания все- таки станет членом ЕС, то европейские ценности быстрее утвердятся в жизни?
Эмир Кустурица: А в Румынии и Болгарии они, что, утвердились? Им это помогло? Что хорошего вообще произошло в этих странах за последние 20 лет? Если бы это была стабильная система, я бы сказал «да». А вообще есть ли конкретный ответ на вопрос «что такое Европейский Союз»? Это военный союз или просто помощник атлантического брата из США по продвижении в Азию?
Конечно, у меня есть и другой взгляд на Европу. Она — колыбель культуры, фантастическое место, где можно прекрасно жить, посидеть за чашкой кофе. Но, кстати, уже Париже. Во всяком случае, не везде в Париже. У них сейчас реальные трудности. В Париже 150 тысяч бездомных. Так что в некоторых местах можно просто и нарваться на неприятности.
Подводя итог: я люблю Запад. Начиная с Возрождения, западный мир создал очень много, у него огромные и культурные, и технологические завоевания. Но их модель мира и политическая модель устарели. История с Косово – это, на мой взгляд, пример того, что они на пути к новым колониальным захватам.
Думаю Вы, как и многие сербы, чувствуете несправедливость Запада по отношению к Сербии. Вы сами себе не задаете вопрос: а что, если Сербию в конце концов примут в ЕС, и через 10-20 лет и жизнь в стране заметно изменится к лучшему?
Эмир Кустурица: И как же это произойдет? Вот я был в Венгрии. Средняя зарплата там 700 евро. По европейским меркам совсем мало. И это спустя 15 лет после присоединения к ЕС! А ведь Венгрия была совсем не из числа отстающих стран. В конце концов, они были, как и чехи, частью Австро-Венгерской империи, поэтому к стандартам западноевропейской жизни были готовы гораздо лучше. Но что им дал Евросоюз? Он ничего не изменил к лучшему. Может быть, даже к худшему изменил. А мы? У нас другие исторические корни. Мы долгое время были разделены между Османской империй и частично Австро-Венгрией. Поэтому я спрашиваю: почему именно Евросоюз изменит жизнь людей к лучшему?.
И последний вопрос. Уже конец года. Что стало для вас главным событием в этом году?
Эмир Кустурица: Конечно, съемки нового фильма «Любовь и война». Сейчас я на половине пути. Это фильм о любви, женщине, змее и войне. Это библейское кино. И это — главное.
