Филин никого не простил

Худрук балетной труппы Большого театра дал показания в суде. Он рассказал, как произошло нападение

«Я никого не прощаю за то, что произошло», — заявил сегодня на заседании Мещанского суда Москвы художественный руководитель балетной труппы Большого театра Сергей Филин. Частично лишившийся зрения в результате «кислотной атаки» в январе этого года, он рассказал об обстоятельствах нападения, о специфике работы в театре, а также отверг обвинения в коррупции и интимных связях с танцовщицами.

Нелестные высказывания в адрес Филина ранее прозвучали из уст главного обвиняемого, ведущего солиста балетной труппы Большого Павла Дмитриченко, которому вменяется организация нападения. Вместе с ним перед судом предстали предполагаемые соучастники: ранее судимый житель Рязанской области Юрий Заруцкий (ему инкриминируется роль исполнителя преступления) и подвозивший его к месту нападения безработный житель Подмосковья Андрей Липатов. В ходе первого слушания по делу, 29 октября вину в причинении Филину тяжкого вреда здоровью (часть 3 статьи 111 УК РФ) признал только Заруцкий. Дмитриченко и Липатов заявили о своей непричастности к преступлению.

Читайте также: Вину в «кислотной атаке» на Филина в суде признал только один

Ущерб в рублях

В суд Сергей Филин попал через запасной выход. Его сопровождали двое адвокатов и лечащий врач. Потерпевшего провели в зал, минуя огромную толпу журналистов, которым буквально пришлось с боем прорываться внутрь. Несмотря на то, что для слушания выделили зал побольше, на заседание попали далеко не все желающие.

Первым делом адвокаты потерпевшего Татьяна Стукалова и Наталья Животкова попросили приобщить к материалам дела результаты медицинского обследования своего клиента. Из справки следовало, что Филин до сих пор продолжает лечение в университетской клинике немецкого города Ахен. Затем от имени своего клиента они заявили иск, потребовав взыскать с троих подсудимых в солидарном порядке компенсацию морального вреда и материального ущерба на общую сумму 3 млн 508 тысяч рублей. Моральные страдания Филин оценил в 3 млн рублей. Имущественный ущерб в размере полумиллиона рублей включал в себя стоимость испорченной в результате нападения одежды, часов, а также потерянной сумки и iPhone.

Заняв место за свидетельской трибуной, Сергей Филин, одетый в темный костюм и черные очки, заверил, что ни к кому из подсудимых он неприязни не испытывает и причин для оговора не имеет. Из трех же фигурантов дела ему знаком только один — Павел Дмитриченко.

«Это всегда было так и никак иначе»

«Если это возможно, я хотел бы рассказать о своей работе в Большом театре. Я узнал от адвокатов об обвинениях, прозвучавших в мой адрес», — предложил потерпевший.

Он заявил, что никогда «не брал денег с артистов, взяток за постановки, никогда не участвовал в денежных махинациях» при распределении денежных грантов. Филин заверил, что это было невозможно: в Большом за многие годы сложилась определенная система. Например, для распределения грантов создана специальная комиссия, состоящая из четырех педагогов-репетиторов. Решение о выделении денег принималось коллегиально. «Это всегда было так и никак иначе», — настаивал потерпевший.

Что же касается распределения ролей, то и здесь его голос не был единственным: кому и какую отдать роль, решали хореографы, главный балетмейстер и руководство театра.

Филин утверждал, что никогда не ущемлял Павла Дмитриченко, который по его инициативе сначала был повышен до солиста, а потом до ведущего солиста балетной труппы.

Фамильярный артист

Впрочем, худрук признался, что отношения с танцором, которого он считал «хорошим артистом», у него сложились непростые. Дело в том, что Дмитриченко все время пытался фамильярничать. По словам потерпевшего, все началось еще за несколько дней до того, как его назначили художественным руководителем балетной труппы. Ему позвонил Дмитриченко. «Он сказал: «Мы тут все расчистили тебе поляну, приходи». Я сказал, что не понял. Он ответил: «Я знаю, что ты приходишь, чего ты, как красна девица, ломаешься? Мы тебе поможем, поддержим», — рассказал Филин в суде.

Через несколько недель на репетиции балета «Жизель» Филин отчитал артистов: «Я не говорю, что я хамил и грубил, кого-то оскорблял. Я высказывал свое мнение как артист, который проработал в Большом театре 21 год». В ответ на это Павел Дмитриченко взорвался. Он потребовал ответа у худрука, почему он «так унижает артистов кордебалета, которые сейчас лучшие в мире». Впоследствии, по словам Филина, конфликт удалось замять: танцор в письменном виде принес извинения.

Интриги в кулуарах Большого

«Мне было приятно, не скрою. Казалось, конфликт был исчерпан. У Павла, возможно, тогда и появилась неприязнь, которая сохраняется и по сей день, — предположил Филин. — При любой возможности любую интригу он поворачивал, чтобы очернить и оклеветать меня».

Филин утверждал, что Дмитриченко не скрывал своей неприязни к нему и продолжал вести себя панибратски. «Он был единственный артист балета, который пришел ко мне в кабинет, сел на диван и сказал: «Давай на ты», — рассказал худрук. — Павел всегда даже косвенно пытался мне угрожать тем, что он может повлиять на коллектив, вскрыть какие-то факты коррупции и воровства, которые якобы имели место. Он был информирован обо всем, о чем даже не был информирован я».

По мнению потерпевшего, именно Павел Дмитриченко пытался раздобыть на него компромат, о чем за кулисами шептались артисты. Однако, несмотря на это, он «продолжал делать все», чтобы тот танцевал.

Филин утверждал, что не чинил никаких препонов в карьере возлюбленной Дмитриченко, теперь уже бывшей солистке балетной труппы Анжелине Воронцовой. За нее пытался хлопотать Дмитриченко, выясняя, почему ей не дают роль в «Лебедином озере».

«Я также считаю, что Воронцова хорошая артистка. Она танцевала много и занимала не чужое, а свое место в балете. У нее были все возможности», — сказал он.

О роли интимных связей в карьере

Худрук отмел звучавшие в его адрес обвинения в том, что для того, чтобы получить те или иные партии, артистки балета якобы «проходили через его постель». «Здесь оскорбления не в мой адрес, а в адрес тех балерин, которые якобы имели эти связи. Это абсолютная ложь. Ничего подобного до сих пор не происходило», — заявил Филин.

Он напомнил, что давно и счастливо женат на балерине Марии Прорвич, которая также танцует в Большом. Однако, как заметил Филин, ей не достичь того успеха, какой имеет прима-балерина Большого Ольга Смирнова, в интимной связи с которой его ранее обвинил подсудимый.

По словам Филина, то, что Смирнова «является звездой мировой сцены и имеет оглушительный успех», это вовсе не его заслуга, хотя в свое время он, действительно, принял усилия для того, чтобы талантливую выпускницу Вагановского училища приняли на работу в главный театр страны.

Нападение

Филин рассказал, что прежде, чем ему в лицо плеснули серной кислотой, уже был ряд инцидентов: неизвестные прокололи ему колеса автомобиля, его мобильный телефон подвергся атаке, а электронная почта была взломана. Однако он не воспринял случившееся настолько всерьез, чтобы нанять охрану. И 17 января ничто не предвещало трагедии.

В тот день у него было приглашение на два лица в МХАТ им. Чехова от режиссера Кирилла Серебреникова на празднование 100-летия дня рождения Константина Станиславского. Однако его жена танцевала в «Лебедином озере». Поэтому, отсмотрев первый акт, он отправился в театр в сопровождении балерины Ольги Смирновой. Филин объяснил, что пошел с ней туда по просьбе своей помощницы. Смирнова была невестой ее сына, а балерине очень нравился актер Константин Хабенский, который был занят в спектакле. Балетмейстер рассказал, что после спектакля он завез Смирнову домой, а потом поехал к себе. У калитки на него и напал неизвестный, плеснул в лицо серной кислотой.

Потерпевший звал на помощь, но никто не отзывался. Мобильный телефон он потерял в снегу.

«А вам какие-то слова говорили, когда плеснули в лицо кислотой?» — спросила прокурор Юлия Шумовская.

«Мне сказали: «Тебе привет!», — сообщил Филин.

«Надеюсь, что степень вины (подсудимых) определите вы, — заключил он, обращаясь к судье. — Но я никого не прощаю за то, что произошло».

Потерпевший сообщил, что после того, как 8 ноября в театре пройдет премьера балета «Марко Спада», ему предстоит вернуться в Германию, чтобы провести уже 24 по счету операцию. На этот раз планируется оперировать правый глаз, «так как он остается очень тяжелым». В этой связи Филин просил провести дальнейшие заседания в его отсутствие. Наказание для подсудимых (если суд признает их виновными) он оставил «на усмотрение суда».

Извинение при отрицании вины

Также в суде Филин ответил на несколько вопросов Павла Дмитриченко. Последний расспросил худрука о конкретных случаях, когда одной из сотрудниц пришлось уволится после конфликта с Филиным, а другую тот якобы довел до слез.

«Мне 43 года, я не могу назвать себя мудрецом и человеком, который не склонен к эмоциям», — невозмутимо отвечал Филин. За время допроса он несколько раз просил объявить перерыв, чтобы закапать капли в глаза.

Дмитриченко тоже вел себя бесстрастно. Он вновь заявил, что ничего не знал о нападении на Филина и не готовил его, однако на всякий случай извинился перед потерпевшим, сказав, что моральную ответственность за случившееся с себя он не снимает.

Рассмотрение дела продолжится в четверг в 14:00.