Фолкленды: 30 лет «драки лысых из-за расчески»
Лента новостей
Спор из-за Фолклендских островов между Британией и Аргентиной достиг наивысшего накала с момента начала войны в Южной Атлантике 2 апреля 1982
Незадолго до исполняющейся сегодня 30-й годовщины начала войны из-за Фолклендских (Мальвинских) островов правительство Великобритании и правительство Аргентины обменялись обвинениями в колониализме. Каждая из сторон апеллирует к священным в прошлом веке, но мало соблюдаемым в наши дни принципам. Англичане исходят из права наций на самоопределение. В этой логике право трех тысяч островитян в Южной Атлантике, которые в своем большинстве являются потомками британских переселенцев, говорят по-английски и не желают присоединяться к Аргентине, равносильно праву Англии защищать Фолкленды от навязчивой идеи Буэнос-Айреса вернуть национальный суверенитет над архипелагом.
Со своей стороны, аргентинское правительство исходит из того, что в 1833 году Англия по праву сильного захватила эти в то время аргентинские острова. Что, по мнению современных аргентинцев, является историческим обоснованием их права на архипелаг, где овец на порядок больше, чем людей, зато на шельфе, возможно, есть нефть и газ.
Экономические соображения в наши дни могут превалировать. Но 30 лет назад, когда аргентинский диктатор генерал Леопольдо Гальтиери попытался продлить свое правление за счет маленькой «антиколониальной» войны, главными мотивами были, безусловно, политические. Причем это относилось к обеим сторонам конфликта. Маргарет Тэтчер не могла позволить южноамериканской военной хунте поставить под сомнение свое лидерство: образ «железной леди» ковался на продуваемых ледяными ветрами островах, от которых до Лондона 12 700 км.
Позиция Тэтчер была тем более решительной, что аргентинские военные воспользовались ослаблением военного присутствия Англии в Южной Атлантике после сокращений ВМС, которые провело консервативное правительство Британии. По прошествии 30 лет политика опять вторглась в этот необычный конфликт — и вновь на фоне финансового кризиса, заставившего английские власти сокращать расходы на военно-морской флот.
Но даже с учетом того, что у англичан сейчас нет авианосца, который можно было бы направить за тысячи километров к Фолклендским островам, расходы на их оборону впечатляют: 200 млн фунтов (318 млн долл) ежегодно. Эти средства, по данным The Economist, идут не только на финансирование британского гарнизона на архипелаге, но и на поддержание морского и авиационного сообщения с ними.
По другую сторону Атлантики теперь уже Аргентину возглавляет амбициозная женщина, Кристина Фернандес, которая не может упустить столь важную для ее соотечественников годовщину, чтобы не напомнить о принципиальной позиции Буэнос-Айреса в свете того, что аргентинцы считают британскими провокациями. К числу последних относят «рутинную» миссию принца Уильяма, который в преддверии 30-летия начала войны провел на Фолклендах несколько недель в качестве пилота военного вертолета. Кстати, слово «рутинную» взяла в кавычки не аргентинская, а британская газета The Guardian.
За две недели до годовщины издание совместно с компанией ICM Research провело опрос, выяснивший, что 61% англичан считает: «Британия должна защищать Фолкленды любой ценой до тех пор, пока сами островитяне хотят, чтобы их защищали». Лишь 31% опрошенных разделяет мнение, что Лондон должен начать переговоры с аргентинцами на предмет возможной передачи островов. Трудно сказать, насколько повлиял на умонастроения британцев переживаемой их страной серьезный финансовый кризис. Любопытно, впрочем, что есть возрастная категория — от 18 до 24 лет, т.е. молодежь, родившаяся после окончания Фолклендской войны, — в которой мнения распределились противоположным образом.
Враг моего врага — мой друг
Это поколение не только в Англии, но повсюду в мире, разумеется, не отягощено воспоминаниями и о том, насколько мрачную роль конфликт из-за Фолклендских (Мальвинских) островов сыграл в годы холодной войны, поставив мир на грань более серьезного противостояния.
Две супердержавы того времени, США и СССР, оказались перед непростым выбором. Для американцев это был конфликт между двумя близкими союзниками: главным другом в Европе и главным другом в Южной Америке. Не без колебаний в Вашингтоне приняли сторону Лондона и оказали англичанам важную поддержку, снабжая их данными своей космической разведки, а также предоставили перевалочную базу на острове Вознесения. От позиции СССР в этой войне мало что зависело, но выбор был еще труднее. С одной стороны — член блока НАТО, «империалистическая» Британия. С другой — одиозный диктаторский режим. Выбор был сделан в пользу моральной поддержки аргентинской хунты. Все советские газеты того времени называли войну британской агрессией, а сам конфликт — Мальвинским.
Таким образом, бездумная акция аргентинского генерала, направившего отряд десантников захватить архипелаг, и мощный ответ Лондона на этот вызов (англичане отправили в воды Южной Атлантики две трети своих ВМФ, что стало крупнейшей военно-морской операцией Британии после Второй мировой войны) могли столкнуть лбами СССР и Америку. Но дряхлеющее советское руководство не рискнуло повышать ставки в этой азартной игре. До смерти Брежнева оставалось всего 7 месяцев.
По прошествии 30 лет рассекреченные британские и американские правительственные документы указывают на то, что и в Лондоне, и в Вашингтоне опасались втягивания СССР в конфликт. The Guardian сегодня цитирует документ британской разведки: «Сообщают, что Советский Союз готов предложить Аргентине корабли, самолеты и наземные ракеты в обмен на зерно». Американцы, со своей стороны, считали, что если аргентинская сторона продержится относительно долго, то вмешательство Москвы на стороне Буэнос-Айреса весьма вероятно. Именно поэтому масштабы тайной американской помощи Тэтчер были столь велики, хотя Рональд Рейган не одобрял ее бескомпромиссного настроя.
Силы самих участников войны были слишком неравны. Конфликт завершился в июне победой англичан. Аргентинцы потеряли 649 человек убитыми, англичане — 258 человек. Как напоминает газета El Pais, в число британских потерь включают трех жительниц Фолклендских островов, погибших в результате ошибочного залпа, произведенного британским кораблем.
Уже после войны Лондон признал, что на нескольких военных кораблях находились атомные глубинные бомбы. Советские газеты тогда писали, что одна из таких бомб могла находиться на борту потопленного аргентинцами эсминца «Шеффилд», и в таком случае воды Южной Атлантинки могли подвергнуться угрозе ядерного загрязнения. Английская сторона эту версию отвергает.
В политическом отношении Фолклендская война привела к падению диктаторского режима в Аргентине. Последние тридцать лет страна живет в условиях демократии, экономика, несмотря на дефолт 2001 года, в целом развивается достаточно успешно, и Аргентина сегодня — одна из наиболее благополучных стран Латинской Америки, что, впрочем, никак не отражается на главном внешнеполитическом требовании Буэнос-Айреса: верните Мальвинские острова.
Точка зрения великого аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса, который во время конфликта назвал войну из-за Фолклендов «дракой двух лысых из-за расчески», не близка абсолютному большинству его соотечественников даже через 30 лет после начала войны.
Верно и то, что большинство англичан не согласны с мнением основателя группы Pink Floyd Роджера Уотерса, который в недавнем интервью чилийскому телевидению заявил: «Мальвины принадлежат Аргентине».
Зато позицию Буэнос-Айреса о суверенитете над архипелагом разделяют члены экономического блока Mercosur, куда, кроме Аргентины, входят ее соседи и торговые партнеры — Бразилия, Уругвай и Парагвай. Все эти государства, включая Парагвай, не имеющий выхода к морю, в декабре 2011 г. запретили заход в свои порты судов под флагом Фолклендских островов. Этот запрет, впрочем, легко преодолим, поскольку суда островитян пользуются британским флагом.
Никто не хотел воевать
Мало кто в Британии или Аргентине верит в возможность повторения военного конфликта. Однако разговоры на эту тему ведутся в практическом плане, в том числе, в британских СМИ. В январе с.г., вслед за заявлением премьер-министра Кэмерона об аргентинском «колониализме», газета The Financial Times обсуждала возможность британских ВМС, подвергшихся серьезным сокращениям из-за финансового кризиса, «остановить аргентинское вторжение» на архипелаг, если таковое состоится. «По словам военных экспертов, Соединенное Королевство сможет защитить Фолклендские острова только путем быстрой переброски значительного контингента и техники на авиабазу Mount Pleasant». Однако позиции Британии уязвимы, продолжала газета со ссылкой на неназванных экспертов: «Если аргентинские силы смогут быстро захватить авиабазу, Великобритания не сможет впоследствии вернуть острова. В этой связи британская оборонная стратегия зависит от высокого уровня разведданных о любой аргентинской агрессии», — говорилось в статье.
В действительности аргентинцы не смогут повторить свою безумную вылазку даже при желании. Сто лет назад у Аргентины была самая большая армия в Латинской Америке. Сейчас она по численному составу в полтора раза уступает даже соседней Чили, стране с населением в три раза меньше аргентинского. Военная техника находится в таком бедственном состоянии, что в 2010 году, во время парада, отмечавшего 200-летие независимости Аргентины, Минобороны не рискнуло выводить на улицу танки.
Нет в Аргентине и политической воли для развязывания военного конфликта. Президент Кристина Фернандес может произносить воинственные речи, но за время ее правления, по данным Стокгольмского института исследований проблем мира (SIPRI), военный бюджет страны неуклонно снижался до исторического минимума в 0,9% ВВП в 2010 г. Во время Фолклендской войны расходы на оборону составляли 3% ВВП Аргентины. Сеньора Фернандес сознательно держит армию в загоне, дабы минимизировать возможности возрождения аргентинского милитаризма.
Жители Фолклендов также не верят в то, что аргентинцы рискнут повторить попытку военного захвата: в этом убедился корреспондент The Guardian, побывавший в островной столице Порт-Стэнли в канун годовщины войны 1982 года.
Это довольно своеобразный населенный пункт, который британский журналист называет «музеем под открытым небом». На свалках в Порт-Стэнли можно найти почерневшие остовы старинных китобойных судов, изъеденную ржавчиной сельхозтехнику времен королевы Виктории и обгоревшие остовы аргентинских военных вертолетов.
В 1914 году в начале Первой мировой войны немецкие военные корабли атаковали Порт-Стэнли, но десантная операция не удалась. Когда в апреле 1982 года островитяне увидели под своими окнами аргентинские военные машины, они решили, что их атакуют немцы.
Антиаргентинские настроения среди жителей архипелага по-прежнему сильны. Они говорят, что даже растительность на островах отворачивается от аргентинцев: из-за постоянно дующих с запада ветров немногочисленные зеленые насаждения на голых островах действительно наклонены на восток, в сторону далекой Англии.
С недавних пор к общей нелюбви к Буэнос-Айресу прибавились и вполне практические причины. Аргентинцы организуют нечто вроде экономического бойкота островов, вследствие чего один апельсин стоит в Порт-Стэнли около двух долларов. В магазинах дефицит яиц, а в единственном городском отеле из меню исчезло южноамериканское пиво. Особое недовольство вызывают предполагаемые попытки аргентинской стороны повлиять на власти Чили с целью отменить еженедельный авиарейс с Фолклендских островов — единственную связь островитян с материком.
Рекомендуем:
Рекомендуем:
