Для взяток все подходит: деньги, земля, яхты, услуги

Начальник ГУЭБиПК МВД России, генерал-майор полиции Денис Сугробов рассказывает о том, как ведется борьба с фирмами-однодневками, какие схемы они используют для обналички, а также о том, как и чем берут взятки чиновники

Денис Сугробов, генерал-майор полиции, начальник ГУЭБиПК МВД России, в интервью Business FM рассказал о схемах, используемых фирмами-однодневками для обналичивания денег и вывода их за рубеж, о роли банков в этих схемах, а также о том, как и чем берут взятки чиновники, и зачем для этого нужны «решальщики».

Начальник ГУЭБиПК МВД России Денис Сугубов. Фото: ИТАР-ТАСС

— Недавно был принят закон о фирмах-однодневках. Насколько, на ваш взгляд, он эффективен?

— Закон о фирмах-однодневках — это очень серьезный и хороший инструмент. Можно сказать, что есть уже определенный сдвиг, но все-таки преступления с использованием фиктивных фирм, думаю, еще долго будут совершаться. Сейчас под формальные признаки фирм-однодневок, по данным Федеральной службы финансового мониторинга, попадает более половины всех юридических лиц, которые официально зарегистрированы в России. Аналогичные данные поступают и из Центрального Банка России. Специалсты ЦБ проанализировали сведения о более чем 2,5 млн компаний и выяснили, что примерно 12% из их общего числа не имеют отчислений в федеральный бюджет и существуют с нулевым балансом. Они установили также, что денежные суммы, которые прошли по их счетам, тем не менее, составили свыше 4 трлн рублей.

— Получается, что у фирм-однодневок нулевой баланс, но при этом через них проходят большие деньги. О чем это свидетельствует?

— Наиболее часто это говорит о действии схемы по обналичиванию денежных средств на внутреннем рынке или о выводе их через корсчета офшорных компаний за рубеж либо об оплате каких-либо операций по импорту. В большинстве случаев потом эти денежные средства со счетов офшорных компаний обратно возвращаются на территорию России, в российские компании и под определенный процент обналичиваются.

— Сейчас раскрывается много преступлений, связанных с обналичкой и выводом средств. Означает ли это, что выводят средства те, кто пытается покинуть страну?

— В большинстве случаев степени это те денежные средства, которые находятся в постоянном обороте. Существуют определенные схемы оптимизации налогооблагаемой базы, таким способом обналичивается, например, прибыль компаний.

— Прослеживается ли тенденция: когда у нас ужесточается налоговое законодательство, возрастает объем преступлений, связанных с обналичиванием?

— За последние годы количество преступлений, совершаемых в данной сфере, значительно возросло. Мы запланировали проведение серьезных мероприятий — нам известны конкретные финансово-кредитные учреждения, которые в основном только и занимаются созданием подобных схем, активно участвуют в регистрации и открытии счетов фирм-однодневок в качестве своих клиентов и в дальнейшем используют их при обналичивании денежных средств и выводе их на счета зарубежных компаний. Сейчас каждая такая схема отрабатывается. В ближайшее время вы узнаете о первых серьезных результатах, когда к уголовной ответственности будут привлечены не просто рядовые исполнители, а конкретные руководители банков.

— Тема коррупции. Статистика говорит, что ежегодно увеличивается средний размер взятки. Это свидетельствует об активности правоохранителей, которые стараются ловить более крупных коррупционеров, или это связано с ростом аппетитов самих коррупционеров?

— Это один из показателей того, что взятка становится более опасной, чиновники не хотят рисковать по мелочам и действуют по принципу либо пан, либо пропал. Средний размер взятки сейчас составляет примерно 9 млн рублей. Это показатель по преступлениям, которые были выявлены непосредственно сотрудниками нашего Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции. По стране этот показатель составляет 236 тысяч рублей.

— Каким образом сейчас передают взятки?

— Разные схемы: передают и в больших почтовых конвертах, и в коробках, и спортивных сумках, зачастую используют банковские ячейки. Есть случаи, когда давали реквизиты какого-либо юрлица и просили деньги зачислить на расчетный счет этой компании. Но в большинстве случаев это счета в офшорных компаниях — у чиновников-коррупционеров есть определенные знакомые, связи в теневой экономике, которые им предоставляют реквизиты. А спустя некоторое время деньги «загоняют» либо на счета зарубежных компаний, либо на личные счета, открытые в иностранных банках, но такое редко бывает. В основном эти денежные средства потом через ряд фирм-посредников возвращаются обратно на территорию России и через российские банки обналичиваются.

— Понятно, что самый распространенный вид взятки — это деньги. В чем еще берут?

— В основном берут наличными деньгами, берут акциями, землей. Есть ряд характерных примеров выявленных преступлений, когда чиновники получали не только откаты, но и привлекательные дорогостоящие земельные участки. Известны случаи, когда взяткодатели полностью оплачивали строительство дома, ремонтные работы. Берут взятки автомашинами. Есть у нас несколько примеров, в 2011 году, когда в целом по России в качестве взяток чиновникам передавались средства водного транспорта, дорогостоящие катера, яхты.

— Вы можете назвать пятерку лидеров министерств и ведомств, где больше всего выявлено фактов коррупции?

— Такой официальной статистики по ведомствам мы не ведем. Коррупция всегда высока там, где есть распределительные либо контролирующие функции. Прежде всего, это система распределения бюджетных денежных средств, сфера налогообложения, сфера таможенных отношений, имущественных прав и так далее. Особо поражена коррупцией система размещения заказов для государственных и муниципальных нужд. Здесь очень серьезно распространены услуги так называемых решальщиков или решал, активно используются откатные схемы. Поэтому под нашим особым контролем находятся такие программы, как подготовка к Олимпиаде, саммиту АТЭС во Владивостоке, Универсиаде в Казани.

— По этим основным направлениям много выявлено коррупционных сделок?

— Очень много выявлено таких преступлений, более трети из них — мошенничество. В бюджетной сфере это наиболее распространенный вид преступления. За последние годы ситуация не меняется, хотя мы привлекаем не только взяткополучателей, но и взяткодателей. То есть сразу возбуждаем уголовное дело по двум статьям.

— «Решальщики», о которых вы упомянули, — кто эти люди?

— В основном гражданские люди, которые входят в близкое окружение того или иного чиновника, зачастую находятся с ним в близких дружеских отношениях. Причем их дружба выстраивалась не один год, и они способны влиять на чиновника.

— Проще поймать «решальщика» или взяткополучателя?

— Одинаково. Но в основном сейчас все серьезные должностные лица, чиновники высшего уровня, зачастую сами деньги не берут и никакие условия и требования не передают. Они работают через «решал», приближенных к себе лиц, у которых есть свои связи.

— Но в таких случаях становится сложно изобличить коррупционеров?

— Нельзя сказать, что сложно, просто есть определенные проблемы. Но это задача решаемая. Даже нам самим интереснее, потому что одно дело, когда ты документируешь одно должностное лицо и чиновник один привлекается к уголовной ответственности, а другое дело, когда ты документируешь преступление, которое планируется и совершается в составе преступной группы по предварительному сговору либо в составе ОПГ. Нами было задержано 13 действующих и бывших министров и их заместителей в субъектах Российской Федерации, четыре действующих и бывших заместителей губернаторов, четыре депутата заксобраний в субъектах России, один депутат и четыре помощника депутатов Госдумы пятого созыва, 17 должностных лиц федеральных органов государственной власти.