Каждое утро Уолл-стрит просыпается от шума вертолетов, рассекающих небо над финансовым центром. Здесь много очень занятых людей, и для тех, кто спешит, вертолет — подчас единственная возможность вовремя добраться до офиса, пишет обозреватель британской The Guardian Эндрю Кларк (Andrew Clark). Аренда четырехместного вертолета на рейс в один конец с прибрежной площадки в Хэмптонс на востоке Лонг-Айленда обойдется в 3 тысячи долларов. После долгого спада корпоративный пассажиропоток постепенно восстанавливается.

«2008 год был очень удачный. 2009 — полный провал. 2010 год стартовал с небольшим рывком в первые два квартала, но затем рост сгладился, — говорит Майкл Рот (Michael Roth), владелец арендной компании New York Helicopter. — Никто еще не понимает своих перспектив».

Кларк, проработавший в Нью-Йорке четыре года, описывает, как США переживали финансовый кризис, что изменилось за эти годы. Сегодня безработица в США составляет 9,6%. Средняя цена жилья — 182,6 тысячи долларов против 230 тысяч долларов в 2006 году. Государственный долг США за четыре года вырос с 8,5 трлн долларов до 13,4 трлн долларов.

Большинство регионов с трудом пытаются выбраться из самой глубокой экономической пропасти со времен Великой депрессии. Но компании на Уолл-стрит, считающиеся главными виновниками финансового кризиса, вновь возвращаются к своему прошлому статусу, выступая в роли главных двигателей богатства, процветания и изобилия. Крах Bear Stearns и Lehman Brothers, не говоря уже о программе финансовой помощи в объеме 700 млрд долларов, постепенно уходит в историю.

Между тем у каждого офиса банка дорогие черные автомобили. Бары и рестораны снова заполнены, цены на недвижимость на Манхэттене выросли на 9% за год благодаря бонусам Уолл-стрит, которые в среднем составляют 123850 долларов. Американская банковская отрасль, в которой заняты 1,86 млн человек, согласно отчетности, заработала 21,6 млрд долларов за второй квартал 2010 года, который стал самым удачным периодом с момента окончания экономического бума в конце 2007 года. Сектор практически вернулся к обычному укладу. Так как им удалось уйти с крючка?

Как и многие другие деятели от финансов, Ричард Рэмсден, старший банковский аналитик Goldman Sachs, не считает нужным оправдываться. Выступая на небольшом совещании в новом 43-этажном главном офисе Goldman Sachs, выходящем на площадку Всемирного торгового центра, Рэмсден описывал банки в качестве генераторов, питающих все остальные отрасли экономики. По его словам, риск необходим. «Можно создать банковскую систему, в которой ни один банк никогда не разорится, где не будет заемного капитала. Но за это придется заплатить свою цену. Не будет практически никакого экономического подъема, потому что не будет кредита».

Изменилась ли Уолл-стрит после кредитного кризиса? Не особенно. «Есть ли какой-то фундаментальный сдвиг? Очевидно, долговая нагрузка уменьшилась и с ней — уровень риска по сравнению с тем, что было раньше, и так будет в течение какого-то времени, но ядро банковского бизнеса не изменилось».

А все могло бы быть совсем иначе. Кларк вспоминает, как несколько недель подряд осенью 2008 года гадал, придется ли в конце концов писать для The Guardian заметку, начинающуюся со слов «Сегодня рухнула мировая финансовая система»...

Тогда самые немыслимые события происходили так быстро, что работа журналистов напоминала оперативные репортажи о ходе военных действий. Финансовые компании Bear Stearns, Lehman Brothers, AIG, Washington Mutual, Wachovia, Merrill Lynch, автопроизводители General Motors и Chrysler — все они оказались в центре финансовой катастрофы. В панике правительство Буша забыло о гордых принципах свободного рынка laissez-faire и быстро сколотило программу экстренной помощи на 700 млрд долларов. Но с первой попытки пакет не прошел палату представителей, после чего индекс американских «голубых фишек» обвалился на 777 пунктов, продемонстрировав самое резкое падение в течение одной торговой сессии в пунктах. Кларк вспоминает, как заместитель редактора The Guardian позвонил ему тогда со словами: «Такое я нечасто говорю корреспонденту, но — не жалей прилагательных».

После ухода со своего поста бывший министр финансов администрации Буша, Генри Полсон, рассказал, насколько близко экономика подошла к краю пропасти. По мнению Полсона, лишь считанные часы отделяли финансовую систему от краха, когда вечером 16 сентября 2008 года американское правительство подписало чек на 85 млрд долларов, чтобы предотвратить банкротство страховой компании AIG, которая уже не могла справиться с грузом «токсичных» страховок, выданных, чтобы защитить те же Goldman Sachs, Citigroup и JP Morgan от риска дефолта их инвестиционных контрагентов. Если бы правительство не помогло AIG, банки были бы поставлены под угрозу, что привело бы к полному коллапсу финансов, безработица выросла бы до 25%, считает Полсон.

На примере Bear Stearns можно увидеть, что стало бы с финансовой системой в результате массового изъятия вкладов. По мысли главы исследовательского подразделения финансовой компании BNY Convergex Николаса Коласа, правительство попыталось предотвратить крушение институтов Уолл-стрит. «Как минимум дважды правительству довелось принимать решение, что нельзя позволить финансовой системе измениться в одночасье под воздействием внешнего кризиса, другими словами, что банки слишком крупные, чтобы допустить их банкротство».

Звучит убедительно. Но это никак не утешает тех, чье банкротство по своим масштабам не грозило всей экономике, и кого не спасали. С начала 2007 года, по данным аналитической компании RealtyTrac, почти у 2,9 млн американцев кредиторы изъяли жилье за неуплаты по кредитам, собственники столкнулись с падением стоимости своей недвижимости в сумме более чем на 6 трлн долларов. Из 14,9 млн ищущих работу в США, более миллиона не смогли трудоустроиться в течение 99 недель — за максимальный период действия программы пособий по безработице, по истечении которого они остаются без государственной поддержки.

Кларк пишет, как на пике кризиса побывал в городе Стоктоне в Калифорнии, который заслужил печальную славу «столицы» США по числу взысканий недвижимости у неплатежеспособных должников. Теперь в городе избыток пустующих новостроек. На одной из окраин, пишет корреспондент The Guardian, едва ли не каждый второй дом был оклеен предупреждениями, что это банковская собственность, проход запрещен.

Еще хуже обстояли дела в депрессивном Детройте, штат Мичиган, в результате массовых сокращений на крупнейших автопредприятиях General Motors и Chrysler, которые в прошлом году подали заявление о банкротстве.

Так из-за чего возникла такая ситуация? Было бы очень просто сразу обвинить во всем хищных банкиров, которые из жадности навязывали клиентам непосильные для них кредиты, которые в итоге оказывались неоплатными.

Но на самом деле ситуация более сложная, чтобы просто возложить всю ответственность на финансистов. Сами банки в большинстве случаев не занимались тем, чтобы раздавать всем сомнительную ипотеку, они покупали и конвертировали кредитные активы таких непосредственно работающих с населением компаний, как Countrywide Financial и New Century Financial, у которых возникли серьезные проблемы во время кризиса. Проявляя совершенную безответственность, банки не проводили адекватной оценки этих кредитов, полагаясь на рекомендации рейтинговых агентств, которые беспечно относили токсичные активы к надежным.

Мало кто на Уолл-стрит разобрался, что на самом деле происходит, кроме, пожалуй, управляющего хедж-фонда Джона Полсона (John Paulson) и верхушки Goldman Sachs, которые стали делать ставки на обрушение рынка. Они заработали в итоге огромные доходы, но сами стали главными злодеями кризиса. Но большая часть игроков рынка, между тем, обожглась, банки до сих пор пытаются выправить положение.

Если бы правительство не спасло финансовую систему, большинство основных участников рынка потерпели бы крах. Но никогда никто не выражал раскаяния в содеянном. Признавая за собой ужасные ошибки, представители финансовой отрасли теперь стонут, что их «демонизируют» и превращают в мальчиков для битья.

За этими сетованиями стоит еще и уверенность, что не возлагается должной ответственности на потребителей, которые довели до такого состояния свои личные финансы, беря на себя непосильное долговое бремя. Адам Сассман (Adam Sussman) из консалтинговой компании Tabb Group комментирует: «Все внимание сосредоточено на маркетинговых тактиках (кредиторов), которые обманывали ничего не подозревающих потребителей, заставляя брать на себя непозволительные кредиты».

Финансовый кризис учит осторожности. По словам Сассмана, мы вышли из периода наивности, когда все растет в цене и лучше всякий раз включиться в игру, иначе упустишь хорошую возможность. Теперь все думают об угрозе кризиса и неопределенности.

И признаки такой осторожности налицо: обороты торговли акциями в августе снизились на 24% по сравнению с прошлогодними. Стоимостные коэффициенты к ожидаемой прибыли (P/E) составляют 12–14 против 16–18 в прошлом году.

Но то обстоятельство, которое вызывает максимальное недовольство у населения, едва ли изменилось. Средние бонусы на Уолл-стрит в прошлом году были очень высокими и даже в 2008 году, когда большинство банков понесли убытки, финансисты в среднем получили премии на уровне 99200 долларов.

Во время кризиса произошло столкновение интересов рядовых граждан и финансовой отрасли. Налогоплательщики протестовали против спасения тех, кого они считали ответственными за кризис. Вместо этого звучали требования о помощи тем, кто потерял свою собственность, жилье.

Но для банкиров аргументы потребителей неубедительны. Корреспондент The Guardian приводит в пример мнение одного из банкиров, который утверждает, что Bear Stearns в данном случае является жертвой. По его словам, банк изначально дал возможность населению приобрести собственное жилье.