Обновлено в 21:51

Мосгорсуд утвердил 12-летний срок экс-министру Открытого правительства Михаилу Абызову. Апелляция защиты была отклонена, и приговор первой инстанции остался в силе. Бывшему министру и 11 соучастникам предъявляли обвинения в организации и участии в преступном сообществе, в особо крупном мошенничестве, коммерческом подкупе, незаконном предпринимательстве и легализации преступных доходов.

Михаила Абызова задержали в марте 2019 года, и с тех пор он находится в СИЗО. Таким образом, в заключении он провел уже почти 5,5 года. И если вышестоящие инстанции не пересмотрят решение Мосгорсуда и не уменьшат срок, оставаться в местах лишения свободы ему придется еще 6,5 года.

Строгий режим и то, что Абызов признан виновным в совершении особо тяжких преступлений, означает, что день, проведенный в изоляторе, приравнивается ко дню в колонии в соотношении 1:1. И единственный шанс выйти раньше — УДО, на которое подавать можно тоже не скоро. С учетом статей, об условно-досрочном Абызов может попросить только отбыв 3/4 срока, то есть не менее девяти лет.

А в целом в законодательные рамки приговор экс-министру вписывается, говорит партнер адвокатского бюро «Забейда и партнеры» Александр Забейда:

Александр Забейда партнер адвокатского бюро «Забейда и партнеры» «Судейское усмотрение вполне позволяет назначить такое наказание по совокупности совершенных преступлений. И кроме того, конечно, стоит помнить, что суд обязан учитывать не только объем предъявленных обвинений, но и смягчающие обстоятельства, если таковые имеются. И, более того, законодательные механизмы позволяют суду и выходить даже за нижние пределы рамки санкций при наличии исключительных обстоятельств. Исключительными те или иные обстоятельства может признать суд по своему усмотрению. В целом такой приговор в рамки российского законодательства укладывается».

Суд согласился с обвинением в том, что Абызов и другие фигуранты дела обманули акционеров компании «Сибэко» и «Региональных электрических сетей», убедив их купить акции по завышенным ценам, в результате чего потерпевшие потеряли около 4 млрд рублей. Михаил Абызов вину не признал. Он называл обвинение абсурдным, утверждая, что не мог «украсть у самого себя», так как оба предприятия на тот момент принадлежали ему на 96%.

Однако в деле были и другие эпизоды. В частности, экс-министра обвинили в том, что он незаконно занимался предпринимательством, участвуя в деятельности подконтрольных ему кипрских компаний и приобретя акции «Сибирской энергетической компании».

В 2020 году по иску Генпрокуратуры суд взыскал с Абызова еще 32,5 млрд рублей. Тогда суд сообщал, что эти деньги Абызов мог получить в качестве дохода в нарушение антикоррупционного законодательства. «Интерфакс» писал, что эта сумма была рекордной для России по аналогичным искам.

В конце прошлого года запрошенный тогда для Абызова срок, а просили 19,5 года, комментировал президент России Владимир Путин: «Сейчас мне говорят про бывшего министра — ему чуть ли не 19 с лишним [лет] за определенные нарушения. То, что он сделал, плохо. Надо ли там 19 с половиной или 14 лет? Законодатель должен подумать. Пока закон существует, его надо исполнять».

Комментирует юрист и правозащитник Александр Хуруджи:

Александр Хуруджи юрист и правозащитник «Государство показывает практику. Мы — юристы, правозащитники — ее анализируем, смотрим, чтобы попытаться примерно предсказать на какое-то будущее по тому или иному делу, понимая, как на него минимально могут повлиять грамотные юристы. А юридических возможностей повлиять становится все меньше. Поэтому ты изучаешь, как меняется концепция уголовного преследования, понимаешь окно возможностей и как юрист двигаешься в этом направлении, защищая те или иные интересы. В данном случае это дело имеет тоже прецедентное значение, поэтому его, конечно же, все юристы будут разбирать, смотреть и думать, а будет ли в следующий раз так. Но делать поправку на то, что на это дело конкретно, на это дело явно обратил внимание президент в одном из своих выступлений. То есть это, в принципе, по нынешним временам достаточно неплохой еще вариант. Если бы комментарии никто не давал бы, тем более президент, то дали бы, на мой взгляд, еще больше».

О смягчении приговора в апелляции просил и представитель потерпевшей стороны. По его словам, ущерб его клиенту был возмещен, и потерпевшие считают, что время, которое осужденные уже провели в СИЗО, достаточно для их наказания. Выслушав доводы сторон, суд не нашел оснований для изменения сроков наказания.